Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterСвятитель Феофан Затворник. Толкование на 1-е послание святого апостола Павла к Тимофею
Введение
Святой Тимофей был любимейший ученик святого Павла, восхваляемый им высокими похвалами во многих местах своих Посланий. И сам он преискренно любил святого Павла, как отца, и никогда не оставлял его с того времени, как был избран им и взят с собою на труды проповеднические. В первый раз апостол Павел, как поминает книга Деяний, встретил святого Тимофея во второе свое Апостольское путешествие, когда после Собора, бывшего в Иерусалиме, в сопровождении Силы, посещая предварительно преждеоснованные им Церкви, прибыл в Листру Ликаонскую. Здесь свидетельствовали о нем братия верующие,— и местные, и соседнего города Иконии (см.: Деян. 16, 2),—свидетельствовали, конечно, не об одной нравственной его доброте, но и о полноте ведения Евангельского с ревностию распространять его, защищать и укоренять. По этому поводу Дух Божий указал в нем святому Павлу доброго ему помощника в деле благовестия,— и он избрал его и взял с собою.
Предание, впрочем, возводит первую встречу апостола Павла с святым Тимофеем ко времени первого в Листре насаждения им веры, прилагая, что тогда же родилось у него и намерение употребить его в дело благовестил. Когда святой Павел с Варнавою, изгнанные из Иконки, прибежав в грады Ликаонские, исцелили в Листре хромого от чрева матери его, тогда листряне подумали, что они боги в образе человеков и собрались было принесть им жертву. Когда же Апостолы убедили их, что не суть боги, а посланники Божий, на то посланные, чтоб отклонять людей от ложной веры и приводить к истинной,— и растолковали им, в чем сия истинная вера, — тогда они во множестве оставляли прежнее нечестие и веровали в Евангелие (см.: Деян.14). В числе их, — пишет святой Димитрий Ростовский (см.: Святитель Димитрий Ростовский. Четии-Минеи, 22 января), — были бабка и мать святого Тимофея, вдовствовавшая по смерти мужа. Они уверовали в числе первых; с ними вместе уверовал и святой Тимофей, как можно заключать из слов святого Павла, в которых он воспоминает о начале его уверования: воспоминание приемля о сущей в тебе нелицемерней вере, яже вселися прежде в бабу твою Лоиду, и в матерь твою Евникию, известен же есмъ, яко и в тебе (ср.: 2Тим.1,5),— то есть, что и ты не отстал от них. Обрадованные уверованием, они приняли Апостолов в дом свой и всяким довольством упокоили. Тут мать предала единственное чадо свое, святого Тимофея, святому Павлу — как дар за чудо, явленное в городе их, а паче за приятую ими светлость благочестия. Святой Павел принял его и, видя юношу доброумным и кротким и благодать Божию прозрев в нем, возлюбил его и положил взять его с собою,— только не в ту пору, а после; потому что он еще был молод и имел нужду в приготовлении к труду благовестил. Оставив его до времени в доме, святой Павел поручил его мудрейшим верующим, чтоб руководили его в уразумении Писаний и приучали к трудам по делу веры среди верующих и неверующих.
Как видно, время это не потрачено напрасно. И святой Павел, пришед сюда во второй раз, спустя несколько лет, со святым Силою, нашел святого Тимофея и добрым ведцем Божественных Писаний (см.:2Тим.3,15), и преуспевающим в добродетели, и доброе стяжавшим свидетельство от всех христиан (см.: Деян.16). Он и прежде, конечно, не чужд был ведения Писаний, — до чего не могли допустить его мать и бабка, благочестивые; но теперь он навык читать в них предуказание Евангельского учения. Вероятно, и прежде богобоязненными воспитательницами своими научен он был всяким добрым делам; но теперь его научили обращать труды доброделания на другой предмет, именно на способствование успехам Евангелия. Видя это, святой Павел и положил теперь же взять его с собою «во Апостольство и сотворить всех трудов и путей своих сошественника и соучастника неотступна и сослужителя о Господе верна».
Положив это, святой Павел положил и обрезать Тимофея, не по необходимости сего для спасения, а по благопотребности сего для успехов проповеди. Необрезанный не имел бы свободного к иудеям доступа и в домах, тем более в синагогах, и еще более с наставлением о том, как должно веровать и спасаться. Как порядок, в каком велась тогда проповедь, требовал этого, то Апостол и решил обрезать святого Тимофея. С его стороны это была мера благоразумия, по тому началу, которого всегда держался он: всем бых вся (ср.: 1 Кор. 9, 19 — 22), а со стороны святого Тимофея — пример полной покорности учителю, подражания ему и преданности и первая жертва любви к ближним и ревности об их спасении.
Так приготовившись, пошли на проповедь далее. На первых порах святой Тимофей не виден действующим; он только смотрел и учился. Видел обращение галатов, а может быть, колоссян, лаодикийцев и иерапольцев (см.: Деян. 16, 6). Был свидетелем, как Дух Божий не попустил им идти ни в Асию, ни в Вифинию, а направил чрез Троаду в Македонию. Наблюдал успехи проповеди в Филиппах, Солуни и Берии, с сопровождавшими ее знамениями и чудесами. Вероятно, что-нибудь и делал он во всех этих местах.
Но в первый раз свидетельство о нем встречается уже при описании дел в Берии, именно что он, когда святой Павел вынужден был перебраться в Афины, оставлен был здесь с Силою, на время, конечно не без назначения продолжать дело проповеди. Провожавшие святого Павла в Афины получили наказ к святым Силе и Тимофею, чтоб они поскорее постарались соединиться с ним. Поспешил к нему, вероятно, один святой Тимофей и рассказал о том, что терпят и чем смущаются македонские братия. Это понудило святого Павла написать к Солунянам Первое Послание, в утешение и вразумление их, и послать его с Тимофеем же, дав и ему заповедь утвердить и утешить их в вере (см.: 1Сол.3,2). Тут святой Павел называет уже его братом своим, служителем Божиим и споспешником себе в благовестии Христове: что, конечно, было не слово ласкания, а истина дела. Возвратился святой Тимофей уже с Силою и нашел святого Павла в Коринфе, куда перешел он из Афин (см.: Деян.18,5).
После сего, во время полуторагодичного пребывания святого Павла в Коринфе, во время путешествия его в Иерусалим на праздник, пребывания в Антиохии, вторичного посещения Малоазийских Церквей в Киликии, Ликаонии, Фригии и Галатии и трехгодичного почти пребывания его в Ефесе, о святом Тимофее не поминается. Но он, конечно, с ним был во все это время; ибо для того и взят, чтоб быть при нем,—с ним был и действовал с ним, по его указанию и руководству.
Поминается о нем уже к концу пребывания святого Павла в Ефесе. Услышал Апостол Павел о некоторых нестроениях в Церкви Коринфской и положил побывать у них; но как еще нужно было кое-что сделать в Ефесе, то он послал наперед туда святого Тимофея, чтоб он там уладил дела по своему усмотрению. Между тем как святой Тимофей двигался в Коринф чрез Македонию, пришли к святому Павлу посланные из Коринфской Церкви с Посланием. Узнав определенно, в чем состояли тамошние нестроения, святой Павел написал к Коринфянам Послание Первое и отправил его со святым Титом. В этом Послании он поминает, что послал к ним Тимофея, чадо возлюбленно и верно о Господе, чтоб он напомнил им пути о Господе (см.:1Кор.4,17); а после прибавляет: когда придет к вам Тимофей, смотрите, чтоб он был у вас без страха: дело бо Божие делает, якоже и аз (ср.: 1Кор. 16,10).
Вслед за сим восстание неверующих в Ефесе понудило святого Павла оставить этот город прежде положенного времени, и он направился в Коринф чрез Македонию. Двигался он туда неспешно; ибо ему надо было прежде прибытия в Коринф видеться с Титом, чтоб узнать, как принято Послание и что произвело среди верующих. Не дождавшись его в Троаде, переехал он в Македонию и здесь встретил Тита. Тут же застал он и святого Тимофея, который не успел выйти в Коринф. Узнав от Тита, как шли дела в Коринфе, святой Павел пишет к ним Второе Послание, в коем, в надписании, ставит вместе с собою и святого Тимофея. Послание послано опять со святым Титом, а святой Тимофей пошел туда со святым Павлом, после него. Ибо там видим его во время писания оттуда святым Павлом Послания к Римлянам, которым он пишет целование и от Тимофея, споспешника своего (ср.: Рим. 16, 21). И на возвратном пути оттуда, после трехмесячного там пребывания, видим святого Тимофея со святым Павлом, в числе других спутников его (см.: Деян.20,4).
Святой Павел направлялся в Иерусалим. На сем пути был он в Филиппах, в Троаде, в Милете, Родосе, в Тире и Кесарии и во многих других прибрежных городах, где были верующие, вероятно, ученики святого Павла. В Иерусалиме святой Павел, по случаю восстания иудеев, взят властями и в узах пробыл два года в Кесарии; откуда, все же узником, отправлен в Рим, где еще просидел в узах два года. Во все это время о святом Тимофее поминается лишь в Троаде и в Риме. Но нет сомнения, что он неотлучно был со святым Павлом: таково было его назначение.
Что он был в Риме, видно из надписаний в Посланиях, писанных святым Павлом из Рима к Колоссаем, к Филимону и к Филиппийцам, где святой Павел вместе с собою ставит и святого Тимофея. В Послании к Филиппийцам святой Павел пишет, что намерен послать к ним святого Тимофея, как только узнает о своем освобождении. Вероятно, это обещание было исполнено; и, когда святой Павел сам отплыл из Рима в Малую Азию, как обещал Филимону, чрез Крит, святой Тимофей, можно полагать, направился в Македонию, чтоб, побыв в Филиппах, соединиться опять со святым Павлом, что, вероятно, и было в Никополе Киликийском, где зимовал святой Павел. Увидевшись с ним, он дал ему знать, как идут дела в Македонии и как желательно и нужно его там присутствие.
Перезимовав в Никополе, весною святой Павел направился в Македонию чрез Ефес. Долго в Ефесе, по сказанному, а может быть, и другим обстоятельствам, ему оставаться было невозможно. Почему, видя, что там нечто требует исправления властною рукою и что потребна властная рука для держания должных порядков между верующими, он рукоположил святого Тимофея во епископа, по пророчеству, с возложением рук священничества (см.: 1 Тим. 1, 18; 4, 14; 2 Тим. 1, 6), и оставил его там, а сам отправился в Македонию, седши на корабль в Милете (где оставил Трофима по причине болезни его), чтоб чрез Троаду (где у Карпа оставил фелонь и, может быть, книги) прибыть в Филиппы. Отсюда писал он Первое Послание к святому Тимофею, давая ему наставления о пасении паствы и воодушевляя к трудам по сему важному делу.
Апостол выражал в сем Послании намерение скоро воротиться в Ефес, вероятно посетивши Церкви Македонские и Ахайские. Но обстоятельства так сложились, что этого исполнить ему не удалось. Предание гласит, что в Коринфе встретился он со святым Петром (см.: Евсевий Кесарийский. Церковная история. 2, 25) и с ним отправился на Запад. Святой Петр прямо в Рим, а святой Павел прежде в Испанию, и потом в Рим, где оба они попали в узы и увенчались мученическою смертию. Из сих уз святой Павел писал к святому Тимофею Второе Послание о том же, о чем писал прежде, приглашая его поспешить в Рим к нему, оставленному всеми, и делая ему другие некоторые поручения. Нет сомнения, что это желание Божественного учителя было поспешно исполнено любимым и любящим учеником.
По мученической смерти святого Павла, святой Тимофей возвратился в Ефес и правил тамошнею Церковию до своей кончины, тоже мученической, пользуясь руководством и святого Иоанна Богослова, который здесь жил и руководил пастырей всех Церквей Асийских. Во время заточения святого Иоанна Богослова в Патмосе дело руководства всех Церквей исправлял святой Тимофей,— пишет святой Димитрий Ростовский.
Мученическая кончина его (со слов патриарха Фотия (Константинопольского) была такая: совершался ефесянами-язычниками какой-то праздник, в который мужи и жены, перерядившись и надев маски, ходили по улицам города с идолами и дреколиями в руках, при бесчинных песнях и криках, разбойнически нападая на сретающихся и убивая их. Попался им навстречу святой Тимофей и, может быть, пользуясь случаем, простер к ним слово увещания. Но те не только не послушали его, а еще напали на него и избили почти до смерти. Когда прошла толпа, оставив на месте святого Тимофея, подошли христиане верные и, нашедши его еще дышащим, подняли и вынесли за город (на воздух; или там было жилище — его или другого кого из верных). Здесь он скоро скончался и был погребен на месте, называемом Пион. Мощи его святым Артемием-мучеником перенесены из Ефеса в Царьград, при Констанции, и положены в церкви Святых Апостолов, вместе с евангелистом Лукою и апостолом Андреем Первозванным.
У нас в некоторых деревнях водится обычай языческий: ходить летнею ночью в известные дни с криками, песнями и еще с сохою,—чтоб прогнать коровью смерть (падеж скота). В это время не попадайся никто навстречу; убьют, почитая встретившегося коровьего смертию преобразившеюся. Подобное нечто могло быть и у ефесян-язычников.
После сказанного в общем введении в Пастырские Послания и в очертании течения жизни святого Тимофея, о Посланиях к нему святого Павла остается сказать очень немногое.
Повторим сказанное уже. Первое Послание писано из Македонии, вероятно, из Филипп, куда обещался святой Павел прибыть и где, следовательно, имел побуждение подольше побыть. Время написания его — между первыми и вторыми узами, как и Послание к Титу. Если Апостол из первых уз получил свободу в 62 — 63 годах, то, определив на пребывание его в Крите и в Малоазийских Церквах и на перезимование в Никополе года полтора-два, будем иметь 64 — 65 годы.—Второе Послание писано из Рима, когда святой Павел был в узах и ждал конца мученического (см.: 2 Тим. 4, 6). Сею мученическою кончиною, бывшею в 67 — 68 годах, определяется и время написания сего Послания.
б) Поводы и побуждения к написанию их.
Святой Тимофей никогда почти не разлучался с святым Павлом с того времени, как взят им к себе, и если иногда посылаем был на какое дело, то всегда под ближайшим наблюдением и руководством святого Павла. Теперь он оставлен самостоятельным действователем, и по всей широте церковного управления, а главное — оставлен один. Отечески к нему расположенный святой Павел видел, как должна быть прискорбна душа святого Тимофея и как при таких чувствах трудно ему вести дела, требовавшие полного внимания и напряжения сил, не расслабляемых скорбными чувствами. Почему, немного спустя по разлучении с ним, пишет к нему Послание, которое, хотя бы ничего не содержало особенного, было бы для него и утешением, и воодушевлением, свидетельствуя о том, как духовный отец его помнит его и думает о нем. Но Послание по содержанию своему не просторечиво, а представляет довольно подробное указание, как святому Тимофею, как пастырю, действовать должно по разным частям доброго, пастырствования, —каковое указание освобождало его от гадания, так ли поступить или иначе, укрепляло в ведении порядков без раздумываний, колебаний и без опасений поступить не как следует и тем воодушевляло на дела, одобряемые совестию и убеждением в их несомненной уместности. — Сколько в этом утешения и сколько благопоспешения доброму пастырствованию!
К этому можно прибавить и следующее: оставляя святого Тимофея правителем Церкви, святой Павел, конечно, многое сказал ему на сей предмет; но мог и не успеть или не иметь времени все сказать. В продолжение пути в Македонию, он, всегда занятый устроением Церквей, передумывал, конечно, что предлежит святому Тимофею и что сказано ему в руководство. Это могло открыть ему, что недосказано и что из сказанного пояснить и подтвердить надо. Дополнения сии он мог сделать и возвратившись, как надеялся; но, как уже научился он многими опытами, ему не всегда приходилось так вести дела свои, как загадывал. Часто течение обстоятельств, Или особые указания свыше, направляли его шаги совсем не так, как он предполагал. Имея Сие в мысли, не мог он не думать, что и возвращение его в Ефес могло замедлиться или даже и всем не состояться. Это предположение сильно было заставить его сесть и написать святому Тимофею, что считал нужным дополнить или уяснить и точнее определить в пастырской его деятельности. Содержание Посланий это подтверждает осязательно.
Сказанное больше идет к Первому Посланию, в котором не указывается никакого частного обстоятельства, какое можно бы почесть поводом к писанию Послания. Что касается Второго Послания, то написать его заставила Апостола необходимость иметь при себе святого Тимофея и некоторые оставленные им по дороге вещи, в чаянии скорого возвращения. Все меня оставили, пишет он. Поспеши ко мне и захвати по дороге такие и такие вещи. Может быть, это одно написать и имелось в виду. Тогда имели бы во Втором сем Послании послание, подобное Посланию к Филимону сего же Апостола или Посланию святого Иоанна к Гаию и некоей госпоже. Но как Апостол находился в узах и участь его была в руках человека, от которого каждую минуту можно было ожидать смерти, то святой Павел счел уместным приложить к Посланию и еще нечто о добром пастырствовании. Как это важнейший предмет, то о нем речь предлежала впереди — и пошла несколько пространно, так что составила главный предмет Послания, а то, что заставило писать, явилось в виде приписки или послесловия.
Содержание обоих Посланий — одно: наставление пастырю о добром пастырствовании: да увеси, како подобает в дому Божии жити (1 Тим. 3, 15), как жить и действовать в Церкви Божией, которая есть дом Божий. Различие между ними то, что, тогда как Первое Послание касается более практической стороны пастырского служения или разных сторон и частей деятельности пастырей, Второе живописует дух и характер сего служения и деятельности в чертах общих, всеобъемлющих. При толковании выяснится это само собою.
Разделение и сих Посланий, как всех других, одинаково: между предисловием и послесловием излагается главный предмет Послания, или главное его содержание. Эти отделения будут означаемы при толковании. Заметим только, что послесловие Второго Послания, как указано, указывает повод и побуждение к писанию его; а Первое Послание почти не имеет послесловия, равно как и никаких почти обстоятельственных сведений. Так осязательно сим удостоверяемся, что поводом и побуждением к написанию его послужило желание дать подробное наставление по делам пастырской деятельности.
Глава 1, стих 1. Павел посланник Иисус Христов, по повелению Бога Спаса нашего и Господа Иисуса Христа, упования нашего.
Надпись сия по духу сходна с надписями всех других Посланий святого Павла, а по выражениям напоминает надпись Послания к Титу. Она короче сей последней и может быть сочтена сокращением ее. И там говорится, что проповедание Евангелия вверено Апостолу по повелению Спасителя нашего Бога, как и только там это относится паче к Господу Иисусу, а здесь паче к Богу Отцу, или к Богу в Троице поклоняемому. И там вводится указание на упование, как и здесь, с тою лишь разностию, что, тогда как там в основание упования положено обетование неложного Бога, здесь представлено основание самому обетованию в лице Господа Иисуса, равно как в Нем же видится и осуществление уповаемого — обетованного.
Павел посланник, αποστολος. «Поелику намерен писать законоположения Тимофею (и в лице его всей Церкви), то провозглашает себя Апостолом, чтоб слово свое сделать достойным беспрекословного приятия. Не мое, говорит, буду изрекать, но Пославшего меня; смотри же не преслушай» (блаженный Феофилакт). «И везде в своих Посланиях святой Павел к своему имени прибавляет имя Апостола, научая сим слушателя, что не должно полагать, что сказанное им есть слово человеческое; потому что посланник ничего не говорит от своего лица; следовательно, назвав себя посланником, он тотчас обращает мысль слушателя к Тому, Кто его послал. Посему он во всех Посланиях ставит это имя напереди, доставляя чрез это своим словам высшую степень достоверности» (святой Златоуст).
Посланник, по повелению Бога. «Не сказал: зван,— но: по повелению. Выражение: по повелению — сильнее выражения: зван» (святой Златоуст). «Апостол дает знать ученику, что не восхитил он Апостольское звание, но получил повеление от Бога предлагать всем спасительную проповедь» (блаженный Феодорит). «Звание Апостола было велико, высоко и досточтимо; почему видим, что Павел везде указывает на основания сего звания своего (желая показать), что он не восхищает себе чести, но приемлет ее (как справедливо ему принадлежащую) и что так поступает вследствие необходимости («долг имею неотложный, Владычнее повеление исполняю» [блаженный Феофилакт]). Притом, когда он называет себя званным (ср.: Рим. 1, 1) и когда говорит: волею Божиею (1 Кор. 1, 1) и подобное, — всем этим устраняет всякую мысль о любочестии и гордости. Потому что как тот, кто домогается той чести, которая не была дана ему от Бога, подлежит строжайшему осуждению, так и тот, кто отстраняет от себя и отвергает ее, становится виновным в другого рода грехах,—в непослушании и непокорности. Поэтому Павел и теперь, в начале Послания к Тимофею, говорит о сем в таких словах: Павел посланник Иисус Христов, по повелению Бога» (святой Златоуст).
Апостол по повелению Бога. «Где же дано такое повеление? В Деяниях, где говорит Дух Святый: отделите Ми Варнаву и Савла (Деян. 13, 2), где Господь Иисус говорит к самому Павлу: иди, яко Аз во языки далече послю тя (Деян. 22, 21). Но что Сын или Дух повелел, то святой Павел означает повеленным от Отца. Ибо едина есть воля Пресвятой Троицы» (Экумений). И здесь святой Павел повеление об Апостольствовании представляет исходящим от Бога Спаса и Господа Иисуса, «почитая власть такую в равной степени принадлежащею Им» (святой Златоуст). «Вместе с Богом наименовал и Владыку Христа, показывая Им равночестие, и Бога назвал спасением, а Христа — упованием, не разделяя сим имен и не усвояя того одному, а другого другому, но то и другое разумея о каждом; потому что и блаженный Давид то и другое приписал одному Лицу: услыши ны Боже Спасителю наш, упование всех концев земли (ср.: Пс. 64, 6)» (блаженный Феодорит).
К слову: Бога — приложено здесь: Спаса нашего. Под словом: Бог,—когда оно стоит одно, обычнее разумеется Бог Отец; а при слове: Спаситель — всегда помышляется Господь Иисус, Сын Божий, воплотившийся нашего ради спасения. Соединены же Они здесь по нераздельности Отца и Сына, по коей все Отчее есть Сыновнее, и Сыновнее — Отчее. Можно при слове: Бог — помышлять здесь и о Боге в Троице поклоняемом, Отце, Сыне и Святом Духе. Ибо как все домостроительство спасения устроено, так и спасение каждого верующего устрояется, по благоволению и прозрению Отца, во святыни Духа, в силу послушания и кропления Крове Иисус Христовы (ср.:1Пет.1,2). Бог нераздельно есть Спаситель наш: ибо нераздельны все действия Бога Триипостасного.
Господь Иисус Христос наименован упованием нашим; потому что Он с нами есть до скончания века (Мф. 28, 20); если же Он с нами, то кто на нас? (Рим. 8, 31). Паче же потому так наименован Господь Иисус, что в Нем созерцается осуществление уповаемого, пресекающее всякое колебание упования. Он есть сшедый и восшедый: сшел, воплотился, умер на кресте, воскрес, вознесся на небо и седит одесную Отца. Это всё нашим естеством и нас ради. Наше естество провел Он сим путем, новым и живым, чтоб все воочию видели, куда вводит путь шествия вслед Господа, и все горели несомненным упованием, что, где Он, там будут и слуги Его (см.: Ин. 12, 26).
Соединенно же наводит Апостол на сии помышления о Боге Спасе в Троице поклоняемом и о Сыне воплощенном, уповании нашем, — не недоброму поблажая обычаю выделять в мысли Сына воплощенна из Триипостасной Единости, а напротив, научая Сына и воплощенна созерцать нераздельным от Сей Триипостасной Единости: ибо Он воплотился, не оставлъ недра Отча, и ничего ни привнес, ни умалил, ни изменил в тайне Божеской Троичности. Научает же он сему таким наведением: Бог Триипостасный — Спас; но упование спасения — Господь Иисус — Сын воплотившийся. Но как Бог — Спас, если нет упования спасения, положенного в Сыне воплотившемся? Следовательно, Сын и воплотившийся там есть, в Боге Триипостасном, — и утверждается то о Нем помышление, что Он есть Спас.
Чего ради святой Павел внедряет здесь во внимание наипаче сии наименования: Бога — Спаса, Господа Иисуса — упования, и притом тем и другим осеняет вместе с Тимофеем и себя? Видится, что належала нужда воодушевляться. Может быть, святой Павел был вытеснен из Ефеса неприязненностию и святого Тимофея там оставил в опасности от ее злокозненностей. Почему благовременно возводит помышления его к Спасу и упованию: чем «ободряет дух его, говоря как бы: мы имеем Спасителя — Бога и надежду — Христа. Мы много терпим, за то имеем великие надежды; мы подвергаемся опасностям, нам строят козни, но мы имеем Избавителя,— не человека, а Бога. Следовательно, ни Избавитель наш не изнеможет, потому что Он Бог, и, какие бы ни угрожали нам опасности, они не одолеют нас; ни надежда наша не посрамит нас, потому что наша надежда — Христос. Мы переносим несчастия, (укрепляясь) сими двумя,—или тем, что скоро избавимся (спасемся) от бедствий, или тем, что питаем себя лучшими надеждами. Следовательно, что бы мы ни перенесли (здесь), говорит он, все настоящее ничего не значит» (святой Златоуст).
Стих 2. Тимофею присному чаду в вере: благодать, милость и мир от Бога Отца нашего и Христа Иисуса Господа нашего.
Присному, γνησιω, — подлинному, настоящему, истинному. В вере — показывает, в каком отношении и чрез что стал чадом,— не по естеству, а по вере, коею породил его духовно, как и о коринфянах сказал: о Христе Иисусе благовествованием аз вы родих (ср.: 1 Кор. 4, 15),— и как вообще о христианах говорит святой Петр: порождени не от Семене истленна, но неистленна, словом живаго Бога и пребывающа во веки (1 Пет. 1, 23). Говорит же все сие святой Павел, изъявляя теплую любовь свою к Тимофею, как отца к сыну,— похваляя его, как явившего такую веру, что походил ею на святого Павла, как сын на отца, — и воодушевляя его к перенесению трудностей, какие неизбежно должен был встретить в настоящее время в Ефесе.
Такие мысли находим у святых Отцов разнообразно выраженными. Святой Златоуст говорит: «сходное с сим выражение употребил Апостол и в Послании к Коринфянам, когда сказал: о Христе Иисусе аз вы родих, — то есть родил по вере. Слово: присному — прибавил он, желая выразить этим, что он совершенное и большее, нежели другие, имеет с ним сходство; притом не только это (хотел он выразить), но и свою любовь и великое к нему расположение. Заметь также, какая в этом (заключается) похвала (для Тимофея), что Апостол называет его не только сыном своим, но и присным чадом. В вере между ними не было никакого различия. И у людей по законам естества случается, что сын бывает похож на отца, однако не в такой мере, как (когда сие сходство имеет основание) в Боге (по вере); потому что тогда сходство бывает совершеннее. Здесь, хотя они по естеству одно и то же, однако ж различаются между собою во многих других отношениях,— цветом, видом, разумом, возрастом, произволением и другими душевными и телесными, наружными и внутренними свойствами; а там (в Боге, по вере) ни одно из этих различий не имеет места». Блаженный Феодорит пишет: «Апостол весьма кстати сочетал слово: вера — с именем, выражающим благоволение (чадо); потому что не природа, но вера сделала Тимофея чадом (святому Павлу); уверовав в Божественную проповедь, удостоился он того, чтобы Божественного Апостола называть отцом». Приложим и сказанное блаженным Феофилактом: «Чаду в вере,— то есть мною рожденному чрез веру. Похваляя же его, называет не только чадом, но и присным, — присным потому, что Тимофей паче других сохраняет сходство с ним по вере, и потому, что святой Павел искренно любил его. Очень премудро приложил он: в вере, — чтоб наиболее воодушевить в ней Тимофея. Ибо если сначала он показывал такую веру, что удостоен именоваться чадом Павла, и чадом присным, то тем паче в нее, как во всеоружие, должен он облещись теперь, чтоб не смущаться и не падать (духом при нал ежащих стеснениях). Являть мужественное дерзновение есть дело веры».
Благодать, милость и мир. — Милость — неточное начало; ибо, помилосердовав о нас, Триипостасный Бог устроил нам дивный образ спасения; благодать, — как сила, действующая во спасение всякого верующего, приемлема будучи чрез святые таинства во святой Церкви по вере; мир, — как вожделеннейший плод в нас милости и благодати человеколюбивого Бога.
Все же сие от Бога Отца и Господа Иисуса Христа. Не говорит только: от Бога Отца,— чтобы кто, углубляясь в созерцание всемилостивого Бога, по делу устроения нашего спасения, не устранял из мысли Сына Божия воплощенна, без Коего никто не приходит ко Отцу. Не говорит только и: от Господа Иисуса, — чтобы кто, обозревая дело устроения нашего спасения, не пресек восхождения своего к источнику его помышлением о Сыне воплощенном, но простирался выше и глубже,— к Богу Отцу, в тайну Триипостасного Бога. Но соединяет то и другое, чтоб научить нас, в деле устроения нашего спасения, нераздельно действующими созерцать Отца и Сына и Святаго Духа, Бога Единого, и Сыном воплощенным не заслонять Отца и Духа, и тем паче не упираться на едином человеческом Его естестве или на едином человеке Иисусе.
Зачем здесь, как и в Послании к Титу, усугублено молитвенное благожелание прибавлением: милость! Затем, что пастыри и учители имеют нужду в сугубой помощи и теплейшем благоволении Божием (см.: святой Златоуст, блаженный Феофилакт, Экумений).
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter