Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterСвятитель Феофан Затворник. Что есть духовная жизнь и как на неё настроиться
Прошлый раз я изобразил Вам весь ход, как от простого помысла доходят до страстного пожелания и от него до дела. На деле не всегда так протяжно бывает течение действования, как изображено на бумаге. Нередко, если не большею частью, все стадии пробегаются очень быстро, так что не успеет мысль показаться, как следует уже и дело, и особенно слово. Разбирать и различать все эти случайности никакой нет нужды. Это не подаст никакого пособия в борьбе со страстями. Держитесь одного: как замечено страстное, тотчас вооружаться против него гневом и неприязненным рассерчанием. Это рассерчание в мысленной брани такое же имеет значение, как при нападении злого человека подать его сильно в грудь. Но как при подобном нападении удар в грудь не всегда обращает в бегство злого человека, так в мысленной брани рассерчание на помысл, чувство и пожелание страстные не всегда изгоняет их из души и оканчивает борьбу с ними. По естественному порядку следовало бы так быть и бывает, но не всегда. Это потому, что в возбуждении помыслов часто участвуют бесы, а они бесстыжи. Как ни серчай на них, они все стоят с своим помыслом. Очевидно, что после рассерчания надобно прибегать еще и к другому средству. Какому же это?
Что делает подвергшийся нападению злого человека? Подавши его в грудь, кричит: "Караул!" На зов его прибегает стража и избавляет его от беды. То же надо делать и в мысленной брани со страстями: рассерчавши на страстное, надо взывать о помощи: Господи, помоги! Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, спаси меня! Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися! Обратясь так к Господу, уж не отходите от Него вниманием к тому, что в Вас происходит, а все и стойте пред Господом, умоляя Его о помощи. От этого враг, как огнем палимый, убежит немедля. Некто из святых сказал: именем Господа Иисуса бей ратников. Против Господа ничто устоять не может, а Он близ есть: близ Господь всем призывающим Его, всем призывающим Его во истине: волю боящихся Его сотворит, и молитву их услышит, и спасет я (Пс. 144, 18-19). Он Сам дал такое обетование тем, которые в уповании взывают к Нему в час нужды: яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое. Воззовет ко Мне и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его и прославлю его (Пс. 90, 14-15). Не забывайте так делать - и всегда с успехом будете поражать и прогонять все возникающее в Вас страстное.
Иные делали, а может быть, и теперь делают так: заметив страстное и вознегодовав на него, начинают изобличать его непотребство. Например, пришел помысл гордости - они начинают читать: "Гордость Богу противна; ты, земля и пепел, как не стыдишься возноситься помыслом, помяни грехи свои" - и подобное. Все подбирают мысли против гордости, полагая, что этим прогонят горделивый помысл. Бывает, что и прогоняют, но вообще этот прием неверен. Обличая страстный помысл, все же держим его в уме, и он между тем шевелит чувство и пробуждает желание, то есть продолжает сквернить душу. Да и одно присутствие его в мысли уже есть скверна. Когда же, не вступая в эту словесную прю со страстным, прямо обратимся ко Господу со страхом, благоговеинством, упованием и преданностью Его вседействию, то этим самым страстное уже отстраняется от очей ума, взирающего на Господа. Будучи отрезано от души таким вниманием, оно само собою отходит, если естественно так возбуждается; а если тут и враг примешивается, то его поражает луч света умного, от созерцания Господа исходящий. И бывает так, что душа тотчас успокаивается от страстных приражений, как только обратится ко Господу и воззовет к Нему.
Чтобы Вам яснее это представить, расскажу одно предание. Жил старец в безмолвной пустыне. Напали на него бесы видимо и начали тащить вон из келии, чтобы выгнать совсем и из пустыни. Старец начал сам отбиваться от них, но те пересилили его и уже к самой двери притащили. Еще бы немного - и они вышвырнули бы его вон. Видя крайнюю беду, старец воззвал: "Господи, Иисусе Христе! Почто мя оставил еси! Помоги мне, Господи!" Как только воззвал, тотчас явился Господь и разогнал бесов, а старцу сказал: "Я не оставлял тебя; но как ты не призывал Меня, а сам думал управиться с врагами, то не приступал помочь тебе. Сам ты виноват, понадеявшись на себя. Призывай Меня, и всегда встретишь готовую помощь". Сказав это, Господь стал невидим. Вразумив старца, этот случай и всем нам дает урок не барахтаться с страстными помыслами своим с ними мысленным препирательством, а тотчас обращаться к Господу с молитвою против них.
Все разумно ведущие мысленную брань со страстями так и поступают. Святой Иоанн Колов говорил о себе: "Я делаю как человек, сидящий под деревом и внимательно осматривающийся кругом. Этот человек, как только увидит зверей, подходящих к нему пожрать его, тотчас взбирается на дерево, и звери, подошедши, походят-походят кругом и отходят. А я, как только замечу мысленных зверей, подходящих ко мне в страстных помыслах, тотчас востекаю умом к Господу, и эти мысленные звери и подойти ко мне не успевают, как принуждены бывают разбегаться куда зря".
Припомните, что я писал Вам прежде, что надобно утвердиться вниманием ума в сердце и там непрестанно взирать и взывать к Господу. Это то же есть, что теперь говорится, что надо к Господу обращаться с молитвою, когда восстают страстные мысли, чувства или пожелания. К Господу обращаться надо, сходя вниманием ума в сердце и там взывая к Нему. Если бы мы неопустительно исполняли это небольшое правильце: утвердившись умом в сердце, стоять пред Господом со страхом, благоговеинством и преданностию,- то никогда не возникали бы в нас не только страстные пожелания и чувства, но и голые помыслы. Но та наша беда, что уходим умом из сердца от Господа и блуждаем мыслями на стране далече. В эту пору и вторгаются страстные помыслы, и только мало-мало не спохватись, глядишь - уж и чувства страстные пошли, и желания такие же зашевелились. Вот и борись. А кто виноват?! Не давать бы блуждать мыслям, и брани не было бы. Но пусть сплоховали мы, удалившись из сердца от Господа и тем накликав на себя беду, по крайней мере теперь, когда беда уже замечена, поспешим опять укрыться туда же - в сердце пред Господа, чтобы воззвать к Нему о помощи.
На этот предмет тот же святой Иоанн Колов сказал такую притчу: была в одном месте красавица неисправного поведения. Правитель той страны сжалился над нею, что такая красота гибнет, и, улучив время, сказал ей: "Брось шалости, я возьму тебя к себе в дом и будешь моею женою и госпожою многих сокровищ. Только смотри, будь верна, а то будет тебе такая беда, что и вообразить ты не можешь". Она согласилась и была взята в дом правителя. Прежние ее приятели, видя, что она пропала где-то, начали искать и разыскивать и дознали, что она у правителя. Правитель хоть и гроза, но они не отчаивались опять сманить к себе красавицу, зная ее слабость. Нам стоит только подойти сзади дома и свистнуть, она поймет в чем дело и тотчас выбежит к нам. Так и сделали. Подошли сзади к дому и свистнули. Красавица, услышав свист, встрепенулась. Зашевелилось было в ней нечто прежнее. Но она уже взялась за ум и вместо того, чтобы выбежать из дома, устремилась во внутреннейшие покои пред лицо самого правителя, где тотчас и успокоилась; новых же свистков там уже не слышно было. Те приятели посвистели-посвистели и отошли прочь ни с чем. Смысл притчи сей ясен. Красавица эта изображает падшую душу, к Господу обратившуюся в покаянии и с Ним сочетавшуюся, чтобы Ему Единому принадлежать и Ему Единому служить. Прежние приятели - страсти. Свист их - это движение страстных помыслов, чувств и пожеланий. Убежание во внутренние покои есть укрытие в глубь сердца, чтобы стать там пред Господа. Когда это совершится внутри, обеспокоившее душу страстное, что бы оно ни было, отходит само собою, и душа успокаивается.
Извольте затвердить сие сказание и по смыслу его действовать всегда. Увидите, как скоро будет восстановляться в Вас внутренний покой, возмущаемый появлением страстностей.
Милость Божия буди с Вами! Спасайтесь!
О мысленной брани вообще теперь все уже Вам сказано. Страстей много, но, сколько бы их ни было, все они подходят показанным образом и все прогоняются и преодолеваются, как сказано. Каждая страсть, конечно, имеет свои особенности, с которыми и возбуждается; бывает также премножество случайностей в образе их появления. Но это не изменяет общих приемов брани с ними. Делайте, как сказано, и успешно всякую прогонять будете страсть, с какою бы силою ни восстала она в Вас.
Чтобы Вы лучше могли запомнить все это и убедиться, что так, а не иначе надо действовать, делаю выписку из преподобного Исихия, пресвитера Иерусалимского, книжку которого, помнится, я Вам послал.
Вот что он говорит:
"Подвизающийся внутренне всякую минуту должен иметь следующие четыре вещи: смирение, крайнее внимание, противоречие (помыслам) и молитву. Смирение - поелику сопротивники его в брани суть гордые демоны,- дабы Христову помощь удержать рукою сердца, ибо Господь ненавидит гордых. Внимание - чтобы не попускать сердцу иметь никакого помысла, хотя бы он и добрым казался. Противоречие - дабы, как скоро усмотрит пришедший (помысл), тотчас с гневом отразить лукавого. Молитву - дабы после противоречия тотчас возопить ко Христу с воздыханием неизглаголанным. И тогда сей подвижник увидит врага связанного или гонимого поклоняемым именем Иисуса, как прах ветром, или, как дым, исчезающего с мечтанием своим" (пункт 20).
Вот и еще подобное место:
"В мысленной брани должно действовать так, как действуют на (обыкновенной) войне. Во-первых, потребно внимание; во-вторых, когда заметим, что враг придвинул помысл, должно поразить его проклятием, с гневом в сердце; в-третьих, надобно помолиться против него, призывая в сердце Иисуса Христа, дабы демонский призрак тотчас исчез, чтобы ум не пошел за мечтанием, как дитя, прельщаемое каким-нибудь искусником (фокусником, фигляром)" (105).
"Если ты в сердце своем всегда обращаешься со смиренномудрием, с памятованием о смерти, с самоосуждением, с противоречием помыслам и с призыванием имени Иисуса Христа и с сими оружиями ежедневно продолжаешь трезвенно узкий, радостнотворный и приятный путь мысленный, то войдешь во святые созерцания святых и просветишься глубокими тайнами от Христа, в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения, в Котором обитает вся полнота Божества телесно (Кол. 2, 3, 9). Ибо ты ощутишь во Иисусе, что на душу твою нисшел Дух Святый, Который светит уму, чтобы он мог смотреть откровенным лицом. Никто, говорит апостол, не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12, 3). Конечно, сим он утверждает таинственно ищущего" (29).
В этих и других подобных местах вообще говорит преподобный Исихий о ходе мысленной брани. Больше же в его книжке говорится по частям о каждом из показанных приемов брани, и особенно о внимании к сердцу, пребывании там и мысленном оттуда обращении к Господу с молитвою. Извольте просмотреть теперь же всю ту книжку. А я выпишу Вам несколько о сем пунктов.
"Великий законодатель Моисей или, лучше, Дух Святый устами его говорит: "Внимай себе; да не будет в сердце твоем тайного слова беззаконного" (Втор. 15, 9). Тайным словом называет он одно мысленное представление чего-нибудь худого (страстного), ненавидимого Богом,- что также отцы называют прилогом, наводимым на сердце от диавола, за которым, коль скоро он является уму, тотчас устремляются наши мысли и страстно с ним сообщаются" (2).
"Внимание есть непрестанное сердечное от всякого помысла безмолвие, в котором душа Единым Иисусом Христом Сыном Божиим и Богом всегда, непрерывно дышит и Его призывает; мужественно с Ним ополчается на врагов; Ему, имеющему власть отпущать грехи, исповедуется; часто тайным призыванием объемлет Христа, Единого ведающего сердца" (5).
"Трезвение есть твердое водружение помысла и его стояние у дверей сердца, так что он видит подкрадывающиеся помыслы и уразумевает, какой образ покушаются начертать и напечатлеть в уме демоны, чтоб прельстить им чрез воображение" (6).
"Мысль, стоящая (в сердце) и призывающая Христа на врагов и прибегающая к Нему, подобна некоему зверю, окруженному множеством псов и защищающемуся в твердыне. Она издалека умственно усматривает умственные засады невидимых врагов и, непрестанно моля против них миротворца Иисуса, пребывает невредимою от них" (8).
"Не имеющий молитвы, чистой от помыслов, не имеет оружия на брань. Молитву разумею я непрестанно совершаемую во внутренности души, дабы скрытно ратующий враг призыванием Христа был поражаем и опаляем. Ибо ты должен и острым и напряженным оком ума смотреть, чтобы узнавать входящих, узнав же, тотчас противоречием сокрушать главу змия и в то же время со стенанием взывать ко Христу - тогда опытом дознаешь Божию невидимую помощь, тогда ясно увидишь правое состояние сердца" (21, 22).
"Итак, да дерзает душа о Христе, да призывает Его и да не страшится нисколько: она не одна воюет, но вместе с страшным Царем, Иисусом Христом, Творцом всего сущего, телесного и бестелесного, видимого и невидимого" (40).
Ограничусь этими выписками, потому что, если бы выписывать все сюда относящееся, надлежало бы переписать половину книжки. И эти выписки сделал я для того, чтобы обновить в Вашей памяти, что уже так давно толкую Вам о памяти Божией и внутренней брани со страстями. Ведайте, что в этом вся суть труда над содеванием спасения.
Прочитав это, не скажите в себе: да что же я - пустынница, чтобы мне соблюдать такие правила?! Не Вы одни, а очень и очень многие так говорят, только не из числа тех, которые как должно принялись за труд содевания спасения. Взявшиеся за сей труд не могут так говорить. Так и Вы, если хотите жить в духе, в чем и состоит содевание своего спасения, должны неотложно поступать так, как прописано. А если хотите жить спустя рукава, то, конечно, все это к Вам не подходит. Я и начал писать об этом, поверив, что Ваше решение Господу принадлежать было искренне. Ибо у кого такое решение искренне, тому не миновать прописанного пути. Он может много трудиться и делать разные обходы, но, пока не нападет на эту тропу, толку не будет. Я и указываю Вам ее прямо, чтобы Вам не плутать по сторонам. Беритесь усерднее - и скоро увидите успех. Но - все труд надо; без труда ничего не бывает.
Не допускайте же такого суемудрия. В пустыне кто живет или в монастыре или в миру содевает свое спасение, всякому неотложный закон очистить сердце свое от страстей; очистить же он его иначе не может, как описанным способом. Не отказывайтесь же и не упирайтесь ногами.
Благослови Вас, Господи!
Милость Божия буди с Вами!
Полагаю, что Вы взялись за дело как должно и усердно напрягаетесь памятовать всегда о Господе, внимать сердцу своему и всякое неправое в нем движение преследуете неприязненным отвержением, обращаясь в то же время молитвенно к Господу о помощи. Но вместе с сим никак не могу полагать, что, как только взялись, тут и успех полный: и мысли у Вас все чисты, и чувства и желания святы. Потому что так ни у кого не бывает. Будут умиротворяться помыслы, будут все более и более редкими становиться страстные движения чувств и пожеланий. Но все же они будут прорываться, и иногда с большою силою.
Прорвались - выгоните, опять прорвутся - опять выгоните. Но это уж положено. Теперь я хочу только сказать Вам, как должно Вам отнестись к сим проторжениям по суду совести. Отнестись ли равнодушно или поскорбеть о том, что так бывает, и каяться в том Господу? Нельзя равнодушно относиться к сим проторжениям, а по прогнании их всякий раз надо поболеть и покаяться пред Господом, что так было. Даже и тогда, как мысли, чувства, желания страстные проторгаются вдруг, без всякого участия произволения, все же они означают, что сердце нечисто и из него исходят помышления злая (Мф. 15, 19). А Вы обязаны иметь сердце чистое. Вот и жалейте, что сердце нечисто, и кайтесь Господу в сей нечистоте, обещая трудиться над очищением его и моля Его о помощи в сем. Но ведь на деле редко не примешивается сюда и произволение. Вы по невниманию дали страстному помыслу место, и он успел породить страстное чувство - виноваты, зачем не внимали. По тому же невниманию, а то и по сласти чувства Вы не поспешили вооружиться против него и прогнать, и оно успело породить страстное пожелание - Вы виноваты, зачем тотчас не вооружились, а допустили соуслаждение греховным и страстным. Чтобы пожеланию Вы попустили породить склонение на дело, я этого в Вас не допускаю, но всяко Вы можете допустить длительность пожелания и не тотчас вооружиться против него. А это и еще более делает Вас виновною. Таким образом, дурной помысл попущен - вина; допущено породиться от него дурному чувству - другая; из дурного чувства попущено родиться дурному пожеланию - третья; дурному пожеланию дозволено промедлить - четвертая. Вот сколько виновностей!
И не извольте себя замаскировывать, прикрываясь листвием смоковничным, и укрываться в кусты от Господа, подходящего к Вам в совести и обличающего. Вините себя скорее кругом и просите прощения, не слагая вины ни на кого. Рассерчали, например, на горничную - и тем паче если наговорили ей острых слов,- не слагайте вины на горничную. Пусть горничная сплоховала, но тут не об ней дело, а о том, зачем Вы рассерчали. Разве нельзя было без серчания поправить ошибку? Да хоть бы и нельзя было поправить, все вообще можно улаживать без серчания. Тут серчание проторглось, там осуждение, там завиствование, там тщеславие. На все это, конечно, были поводы совне. Но не поводы виноваты, а виноваты Вы, зачем допустили такие дурные чувства. И извольте, не прикрываясь, прямо винить себя пред Господом и просить прощения. Это делайте всякий раз, как, заметив дурноту, прогоните ее. Покаянием этим и сокрушением помиритесь с Господом и совестию и будете покойно опять воззревать ко Господу. А если не покаетесь, воззревать так не можете - это же будет для Вас тяжело и опасно.
До вечера не оставляйте не очищенными покаянием таких проторжений страстных, а тотчас очищайте их, как только прогоните именем Господа. Целый день и пройдет у Вас - все в покаянии, потому что проторжения эти вначале будут у Вас нередки. А вечером, пред тем как молиться, своим чередом опять пересмотрите все страстные проторжения, опять пожалейте о том с сокрушением и покайтесь. В сем дело повседневного покаяния. Вот Вам на это опять урок преподобного Исихия. "Ежедневные наши дела мы должны ежечасно взвешивать внимательно и сколько можно облегчать непременно тяжесть их вечером чрез покаяние, если хотим с помощию Иисуса преодолеть страсти. Надобно также смотреть, по воле ли Божией, пред Богом ли и для одного ли Бога совершаем все наши видимые дела, дабы чувства (страстные) не скрадывали вас, как неразумных" (124).
Если будете действовать по прописанному с безжалостною к себе решительностию, скоро увидите плод: умиротворится сердце Ваше и воссияет в нем радость о Господе. Отчего бывает немирно сердце? Оттого, что его гложут страсти. Побейте страсти - и оно восприимет покой. Один из отцов уподобляет сердце норе, полной змей. Змеи эти - страсти. Когда показывается что страстное из сердца - это то же, что змея голову высовывает из норы. Бей ее по голове именем Господа, и она спрячется. Другая покажется - бей и ее. И всякую бей. Раз десяток придется так нанесть удар такой змее - страсти - забудет высовываться, а то и совсем околеет. Всяко, если завалить нору или не давать пищи змеям, они перемрут. Так и страсти замрут, если не давать им пищи сочувствием к их внушениям, а, напротив, с гневом отревать их, как только появятся.
Се Вам кратчайший путь к очищению сердца от страстей. Если возлюбили Вы чистоту сию, теките к ней сим путем, ибо другого нет. Не согласитесь так действовать, страсти останутся в сердце. Вы можете исправить свое поведение и сделать его безукоризненным и без этого, но сердце останется страстным и не даст Вам узреть Господа. Не забывайте юродивых дев!
Бог Вам в помощь! Спасайтесь!
Прошлый раз помянул я Вам о поводах к возбуждению страстных мыслей, чувств и пожеланий, что на них не следует сваливать вину. Скажу Вам теперь о них несколько слов.
Страстные мысли, а за ними чувства и пожелания такие же иногда сами собою, не знать как, возникают в душе. Но большею частию они порождаются под действием внешних впечатлений. Встречаемые вещи, лица и события по роду своему возбуждают и мысли во встречающем. От добрых рождаются добрые мысли, от худых - худые. Но может случиться и наоборот: при добрых породятся худые мысли, а при худых - добрые. Все зависит от постоянного или случайного настроения встречающего. Следовательно, и ответ лежит весь на нем. Как же быть?
Первое: не давать воли своим чувствам, особенно глазам и ушам. Не позволяйте без разбора все видеть, все слышать и всего касаться. Чувства наши похожи на окна или двери, а более на черпало. Кто отворяет окна и впускает дурной воздух, худо делает. Кто отворяет двери и позволяет входить в свое жилье всякой скотине, не может быть свободен от укора. Но что бы Вы сказали о том, кто, взяв черпало - чашку или кружку,- ходил бы по грязным и нечистым лужам, черпал в них и себя тем обдавал? Бестолковее этого что можно придумать? Но не это ли самое делает тот, кто с любопытством останавливается пред нехорошим и слушает недобрые речи?! Нахватается чрез это недобрых помыслов, от них перейдет к недобрым чувствам и пожеланиям - и ходит весь остращенный, как в каком тумане. Итак, благоразумие и долг самоохранения (внутреннего покоя) требуют не на все смотреть, не все слушать и не всего касаться из невольно встречаемого. Мало-мало покажется что могущим расшевелить страсти, надо отвращать от того очи, затыкать пред тем уши или видя не видать и слыша не слыхать.
Второе: случилось, что от чего-либо произойдет худое впечатление и породит худые мысли. Надо тотчас спешить изгладить впечатление и пресечь мысли способом, показанным прежде, конечно прекратив наперед приток впечатлений. Оставаться под дурным впечатлением или оставлять изглаждение его и восстановление душевного мира до другого времени неразумно. Оставаясь под впечатлением, самоохотно будем способствовать распложению худых мыслей и чувств, а оставляя надолго в себе сие дурное, даем ему возможность глубже укорениться и потом дольше сопротивляться изгнанию и очищению, если не совсем завладеть душою.
Третье: однажды испытавши дурное от чего-либо впечатление, не надо произвольно позволять себе встречаться опять с предметами, произведшими его. Это будет означать, что поступающий так любит услаждаться дурным и, следовательно, нечист до глубины сердца. Если же нужда какая заставит повстречаться с ним, надо наперед вооружиться и подготовить сердце свое устоять против дурного впечатления и не допустить его до себя. Внимание, усиленное самопротивление и молитва дадут к тому возможность.
Четвертое: я писал уже Вам о том, чтобы Вы все встречаемое Вами и могущее Вам встретиться перетолковали в духовном смысле. Это надобно сделать и в отношении к предметам недоброго значения. После сего, встречая их, Вы будете воспринимать не худые, а добрые мысли, подобно тому как святой Ефрем Сирианин, встретив разряженную красавицу нескромную, сказал ученикам: "Видите, как она заботится украшать тело свое, которое скоро будет прах,- как же нам не заботиться об украшении души бессмертной?"
Этих правил достаточно. Следовало бы указать такие случайности, неблагоприятные для Вашей внутренней жизни в Вашем быту. Но я полагаю, что их нет никаких ни в Вашей семье, ни в Вашем родстве. Их не иначе можете вы встретить, как вне дома, например в том обществе, в коем случилось Вам быть не слишком недавно, как Вы писали. Относительно таких случайностей извольте держаться того, что сказано в третьем пункте. Под него же потом подводите и все подобные, какие встретятся после. И вообще положите законом мерить позволительное тем воздействием, которое оно производит внутри. Что созидает, то позволяйте себе, а что расстраивает, того не позволяйте ни под каким видом. Кто, находясь в уме, протянет руку к стакану с питьем, в которое пущен яд, как ему ведомо?!
Я не имею в мысли, будто Вам так необходимо стеснить себя, что Вы будете похожи на затворницу. Но хочу только навесть на решимость не черпать вредного для духа Вашего, после того как удостоверились, что только жизнь в духе есть настоящая жизнь, и не только удостоверились, но и испытали то.
Благослови Вас, Господи!
Милость Божия буди с Вами!
В руководство к очищению страстей, когда они в Вас в какой малой мере, достаточно сказанного. Но как зашла уж об этом речь, то приложу и еще нечто могущее, однако ж, пригодиться Вам не в будущем, а теперь же.
Прописанная борьба со страстьми есть мысленная. И она действительна, потому что, не дозволяя страстям попитаться чем-либо, тем самым замаривает их. Но есть и деятельная с ними борьба, состоящая в том, чтобы намеренно предпринимать и совершать дела, прямо им противоположные. Например, чтобы подавить скупость, надо начать щедродательность; против гордости надо избрать уничижительные занятия; против страсти веселиться - домоседство и подобное. То правда, что один такой образ действования не прямо приводит к цели, потому что, терпя стеснение совне, страсть может проторгаться внутрь - или сама, или уступая место другой. Но когда с этою деятельною борьбою соединяется и внутренняя, мысленная, то они вдвоем скоро побивают всякую страсть, против которой направляются.
И вот какой я прилагаю Вам совет. Потрудитесь найти свою главную страсть и против нее направьте не мысленную только, но и деятельную борьбу. Я не могу определить, что именно у Вас главное. Может быть, оно еще не определилось, но всяко, если станете построже следить за движениями сердца, оно скажется Вашему вниманию. Тогда, если Вам угодно будет доверить мне, вместе положим, как поскорее управиться с главною Вашею немочию.
Напомню еще, что есть крутые приемы этой деятельной борьбы со страстями. Обычный у нас - мироотречная жизнь в ее отрешенном виде, когда, решительно все оставив и на Господа возложив все упование, вступают в обитель, чтобы жить в послушании безропотном, в пощении строгом, в молитве трудолюбной и трезвении бодренном. Тут ничего неимение, своей воли отсечение и себя нежаление скоро вымолачивают из души все страстное. Затем водворяется мирное устроение сердца и чистота сердца - последняя цель мироотречной жизни. Я не гоню Вас из мира. Спасетесь и в нем, если будете держать себя в отношении к нему как не сущая в нем. Я только напоминаю об этом как о порядке жизни, приспособленнейшем к делу очищения сердца от страстей.
Еще прибавлю, что один из законов Божественного о нас промысла есть так устроять жизнь каждого и течение случайностей в ней, чтобы он, пользуясь ими разумно, мог наискорейшим и наиудобнейшим образом очистить себя от страстей. Об этом напоминаю Вам потому, что когда-то Вы спрашивали, зачем разны участи у людей и зачем они изменчивы,- и я, кажется, не ответил Вам. Так вот отвечаю зачем. Затем, что так, как устрояет Господь, удобнее людям очищаться от страстей, или затем, что Он хочет сим образом стереть в порошок нашу каляную самость, наш упорный эгоизм, на коих держатся страсти, губящие человека.
И еще единое приложу. Страсти бейте и извнутри и совне, а добрые стороны свои воспитывайте, давая им простор и упражнение. Главное тут - молитва. О ней уже была речь. За нею следует труд доброделания. И об этом была речь, когда Вы замышляли о каких-то широких целях жизни. А вместе с сим должны идти душеспасительные чтения и беседы, и исполнение чинов церковных, и подвиги самоумерщвления: отказывать себе, когда нужно, понемногу в пище, в сне, в увеселениях и во всяких утехах самоугодия и держать себя в постоянном самопротивлении и самопринуждении. И об этом была речь.
Вот и весь курс очищения себя от страстей. Все это у Вас уже в ходу. Да благопоспешит Вам Господь.
Спешил я довесть поскорее до конца речь о борении со страстным - хоть тут никогда нельзя дойти до конца - и оставлял почти без ответа многое из того, о чем Вы писали в это время. На иное ответ найдете в прописанном, а на иное отвечать буду теперь.
Пишете, что у Вас много хлопот по дому. Делайте с усердием все, что Вам велят. Это Ваш долг. Но хлопотать - не хлопочите. Хлопоты (забота) сопровождаются всполошением всего внутреннего, а это вещь недолжная. Разве нельзя все порученное обсудить спокойно, а потом и делать его, нисколько не полошась, с мыслию собранною? В житейском быту если есть что мешающее духовной жизни, то это совсем не дела и занятия, а это пустая многозаботливость, точащая сердце, между тем дело даже на волос вперед подвинуть не могущая, и эти всполошения, возметающие мысли подобно вихрю. От этого выходит всегда толкотня, а дело нисколько не спеется. Извольте же различить должное усердие от недолжной заботы и попыхов и навыкайте все дела делать трезвенно, не отклоняясь мыслию от Господа, а, напротив, держа то убеждение, что Ему всем этим угождаете.
Спрашиваете: "Как быть с пением и игранием на фортепиано и фисгармонии? Я прежде играла и пела, не обращая внимания на содержание пиес, а теперь оно лезет в голову. Известно же, что не всех пиес содержание хорошо, хотя они сложены очень гармонично". Что делать? Нельзя Вам вдруг все переменить. Это тотчас бросится в глаза. Пойте и играйте, что пели и играли прежде, стараясь не обращать внимания на содержание. А между тем понемногу отберите пиесы с хорошим или даже только сносным содержанием и их более пойте и играйте, чтобы о других наконец забыли совсем заставляющие Вас петь и играть. Фисгармония очень способна выражать должным образом церковное пение. Достаньте сочинения Турчанинова и разучите оттуда, что больше Вам понравится. Разучите "Боже, царя храни", "Коль славен наш Господь в Сионе" и подобные. Если Вы с полным чувством споете что из этого рода пиес, уверяю Вас, что это понравится более, нежели другое что. И тогда будут уже просить Вас спеть и сыграть не пустые какие пиески, а именно эти величественные творения. Давно как-то Вы поминали, что хвалят Ваш голос и пение. Они делают свое дело, а Вы делайте свое. Когда хорошо то и другое, как не хвалить? Но Вам не кичиться тем предлежит, а смиряться. Голос-то и вкус к пению откуда у Вас? Бог дал. На что же Бог дал? Чесать слух других или на другое что?! Ни на что другое, как на то, чтобы Вы обращали их во славу Божию. А так ли Вы делали? Нет. Вы только себя потешали и других, а о Боге совсем у Вас и помина не было. Стало, Вы даром Божиим злоупотребляли, иждивая его на пустое. Теперь мысли Ваши поворотились на богоугождение, поворотите же туда и употребление дара Божия. Если есть и пить надо во славу Божию, то тем паче петь и играть. Если Вы сыграете и споете что-либо такое, что западет на душу слышащих и заставит их воздохнуть ко Господу или вознестись к Нему с славословием и благодарением, то Вы то же сделаете, что делает хороший проповедник в церкви. И се Вам спасительный плод дара! Извольте же употребление его направить на эту сторону. Отберите и светские и духовные пиесы назидательные и их только пойте и играйте. Это для других, сами же по себе никогда не пойте ничего светского, а все одно духовное. Но опять повторю: не вдруг ломайте, а потихоньку.
И вообще ни в чем не выказывайте особенностей. Будьте со всеми так же приветливы, благодушны и веселы, как и всегда. Только от смеха, смехотворства и всякого пусторечия воздерживайтесь. И без этого можно быть и приветливою, и веселою, и приятною. Никогда ни под каким видом не угрюмничайте. Когда Спаситель сказал постящимся, чтобы умывались, голову помазывали и причесывали, то разумел именно чтобы не угрюмничали.
Господь да умудрит Вас!
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter