Глава 2
Христос есть умилостивление за грехи всего мира (1–2). Познание Его и общение с Ним, как светом, в деятельном исполнении заповедей Божиих, особенно заповеди о любви (3–11). Всеобщность и общедоступность спасения во Христе (12–14). Враждебная общению с Богом любовь к миру (15–16). Признаки наступления последней мировой эпохи (17–19). Истинное Христово учение в противоположность антихристианскому (20–27).
1 Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали; а если бы кто согрешил, то мы имеем ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, праведника;
2 Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира.
1–2. Желая предотвратить возможность перетолкования изложенного в 1, 5–10 учения, св. Иоанн Богослов с отеческою трогательностью выразительно напоминает читателям, что написанное им в этих стихах отнюдь не может служить оправданием легкого отношения ко греху и его многоразличным проявлениям, напротив: целью там сказанного является отвращение читателей и христиан вообще от греха: сие пишу вам, да не согрешаете . Но вместе с тем для людей особенно чуткой совести, искренно ищущих свободы от греха и истинного христианского совершенства, но глубоко сознающих греховность человеческой природы, Апостол присоединяет и ободрение в вере во всесильное ходатайство Господа Иисуса Христа, великого и вечного Ходатая (aduocatum) за человечество пред Богом Отцом (ср. 1 Тим II: 5). «Апостол, зная, что природа наша непостоянна и греховна, что влечение ко злу мы всегда носим в себе, что завистник диавол препятствует своими ковами спасению нашему, что посему и примирившиеся уже с Богом через исповедь, если живут невнимательно, не избежат греха, внушает теперь, что, если бы мы пали после прощения грехов, то не должны отчаиваться. Ибо, если обратимся, то можем и опять получить спасение через посредничество Господа Иисуса Христа, потому что Он, ходатайствуя о нас пред Отцом, умилостивит за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира. Апостол сказал это потому, что писал иудеям, сказал для того, чтобы показать, что благотворность покаяния не ограничивается только ими одними, но простирается и на язычников, или что обещание это относится не к одним только современникам, но и ко всем людям последующих веков. Иисуса Христа он называет Ходатаем за нас, умоляющим или уговаривающим Отца… с особенною целью, именно - представить, что Сын имеет одно естество и одну силу со Отцом, и что действие одного из трех пресвятых Лиц общим прочим лицам» (Феофил.).
3 А что мы познали Его, узнаём из того, что соблюдаем Его заповеди.
4 Кто говорит: "я познал Его", но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины;
5 а кто соблюдает слово Его, в том истинно любовь Божия совершилась: из сего узнаём, что мы в Нем.
6 Кто говорит, что пребывает в Нем, тот должен поступать так, как Он поступал.
3–6. Высказав основной догмат Христовой христианской веры о Христе, как Искупителе и Ходатае человечества и всего мира, Апостол теперь указывает то непременное условие, при котором ходатайство Спасителя будет действенно и спасительно для нас, - именно соблюдение заповедей Его, деятельное осуществление Его заветов, а не одно только интеллектуальное познание Его. Имея, по-видимому, в виду каких-то лжеучителей, хвалившихся своим христианским ведением, но ничего не делавших для проведения этого знания в жизнь (ст. 4–6), Апостол со всею силою настаивает на том, что правильное отношение человека к Богу и чистота самого ведения его обнаруживаются только из соответственного жизненного поведения человека.
Соблюдение нами заповедей Божиих (ст. 3–5) служит лучшим доказательством того, что мы знаем Бога. При этом жизненною связью между Богосознанием и соблюдением заповедей является истинная христианская любовь. «Совершенная любовь, говорит, доказывается делами. Но как бывает, что иной (по-видимому) правильно и точно соблюдает заповеди, а внутреннее его расположение нечисто, почему он далек от Бога; то Апостол говорит, что присвоившийся Богу должен и жить так, как требует близость к Богу… И от противного подтверждает то же, употребляя самое полное доказательство» (блаж. Феофил.). Постоянным образцом жизненного поведения должен быть Христос Спаситель, осуществивший волю Божию во всей полноте (ст. 6. см. 1 Пет II: 21 ; Ин VIII: 29; XVII: 4).
7 Возлюбленные! пишу вам не новую заповедь, но заповедь древнюю, которую вы имели от начала. Заповедь древняя есть слово, которое вы слышали от начала.
8 Но притом и новую заповедь пишу вам, что есть истинно и в Нем и в вас: потому что тьма проходит и истинный свет уже светит.
7–8. Преподав читателям наставление соблюдать заповеди (ст. 3–5), особенно заповедь о любви, и указав на высочайший образец любви и вообще совершенства христианского в Господе Иисусе Христе (ст. 6), Апостол, как бы предупреждая возможное со стороны читателей указание трудности выполнения этого завета и этого подражания, свидетельствует теперь, что выставляемое им требование не есть что-либо новое, а составляет древнюю (Лев XIX: 18), хотя вместе и новую заповедь. «Так как послание это Соборное, писано обще ко всем, к иудеям и язычникам, то по отношению к иудеям можно сказать, что Апостол пишет им заповедь о любви не новую, а древнюю. Ибо и на скрижалях Моисеевых написано было: «люби, после Бога, и ближнего своего, как самого себя» (Лев ХIX: 18)… Закон о любви к ближним написали и у язычников. Как так? Он написан у них на скрижалях сердца естественными помыслами… Итак, и язычники приняли закон или заповедь древнюю, так как сама природа предписывает нам быть кроткими друг к другу, вследствие чего человек есть животное общительное, а это невозможно без любви. В древних историях записано даже много таких людей, которые умирали за других, а это есть знак высочайшей любви, как объяснил Спаситель наш, говоря: «нет больше сей любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин XV: 13) (блаж. Феофил.). Однако христианская любовь к ближним не есть ни естественное только, присущее и душе человека по природе, человеколюбие, возможное и у язычников, ни предписание, имеющее целью ограничить страсть к мстительности, как в законе Моисеевом, а нечто далеко превосходящее то и другое, как свободная любовь христиан между собою во имя Христово, как любовь, озирающаяся на совершенно новое, дотоле неизвестное основание.
Таким образом, «любовь к ближним есть заповедь древняя и вместе новая»: она заповедь древняя, потому что сообщена еще в ветхозаветном откровении, но она вместе и заповедь новая, ибо во всей полноте осуществлена только Иисусом Христом, и осуществляется по примеру Его, в верующих, в жизни которых тьма уже проходит и начинает сиять истинный свет Боговедения (ст. 7-8) (проф. прот. Д. И. Богдашевский, Ц. соч., с. 12).
9 Кто говорит, что он во свете, а ненавидит брата своего, тот еще во тьме.
10 Кто любит брата своего, тот пребывает во свете, и нет в нем соблазна.
11 А кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза.
9–11. Раз установлено, что истинный свет Боговедения и любви христианской уже светит на земле и что постепенное осуществление христианского идеала обязательно для всех христиан при наступивших новых условиях жизни во Христе, то легко определить, кто принадлежит к этой области света, и кто - к противоположной области тьмы. Бесспорный признак, по которому можно различить сынов света от сынов тьмы, есть братская во Христе любовь к ближним (ст. 9, ср. Ин XIII: 34–35): присутствие этой любви в человеке доказывает действительную принадлежность его к области света (ст. 10), а отсутствие ее в человеке, хотя бы именующем себя сыном света, - верный знак того, что он - не христианин, сын тьмы (ст. 9–11). «Близость или любовь к Богу прежде всего узнается из любви к ближнему. Ибо невозможно, чтобы освещенный знанием Бога и исполненный любви к Нему имел тьму ненависти к брату своему; потому что свет и тьма в одно и то же время в одном и том же предмете не могут быть вместе. Посему освещенный любовью к Богу и имени Бога, и по отношению к брату имеет свет, который возжигается от любви к брату. А кто говорит, что он любит Бога, между тем ненавидит брата, тот находится в постоянной тьме, у того разумные очи всегда помрачены, потому что он утратил свет общения с Богом и с братом. Он не знает уже и того, что для него самого может быть полезно» (блаж. Феофил.).
Обращает внимание то, что Апостол здесь (ст. 9 и 11) и в других местах послания противополагает понятию любви не недостаток любви, а прямо ненависть, т. е. берет диаметрально противоположные понятия и ставит их во взаимно исключающее отношение. Хотя в жизни бывает бесконечно много степеней и оттенков любви и нелюбви, но Апостол все рассматривает с точки зрения абсолютной, со стороны принципа и конечных результатов: для него, поэтому, существует только два царства или направления - царство света и царство тьмы; на одной стороне Бог, на другой мир; там - жизнь, здесь - смерть (ср. III: 14 ); там любовь и все средства к спасению, здесь - ненависть и полная невозможность спастись. Отсюда проистекает чистота, глубина и сила христианской этики Апостола.
12 Пишу вам, дети, потому что прощены вам грехи ради имени Его.
13 Пишу вам, отцы, потому что вы познали Сущего от начала. Пишу вам, юноши, потому что вы победили лукавого. Пишу вам, отроки, потому что вы познали Отца.
14 Я написал вам, отцы, потому что вы познали Безначального. Я написал вам, юноши, потому что вы сильны, и слово Божие пребывает в вас, и вы победили лукавого.
12–14. Предложив вниманию читателей учение о хождении в свете и сущности Богослужения и о любви, как главнейшем условии последнего (I: 6 - II: 8), и имея в виду далее (со ст. 15) дать указания, как христианам должно относиться к миру, Апостол этому последнему предостережению предпосылает сильное и настойчивое воззвание к христианам разных возрастов. Обращение: «чадца» , τεκνία (ст. 12) и «дети» παιδία (ст. 14) суть не названия детей в собственном смысле, а отеческое обращение старца Апостола ко всем читателям-христианам без различия возраста, как показывает употребление τεκνία в II: 1 , 28 ; III: 7 , 18 ; IV: 4 ; V: 21 ; и παιδία в II: 18 . Другими же названиями: «отцы» , «юноши» обозначаются более степени духовных совершенств и качеств, чем возрасты естественные, хотя нельзя исключать совсем и последних (слово νεανίσκοι не идет для обозначения одной лишь духовной зрелости), потому что возможно совпадение возраста естественного с духовным. Обращение к разным возрастам или классам читателей Апостолом сделано в двух параллельных рядах, причем первый ряд обращений объединяется глаголом γράφω, пишу, в наст. вр., а обращения второго ряда связываются тем же глаголом в форме аориста. Различая в христианском обществе отдельных членов неодинакового возраста, духовного и естественного, Апостол всем им усвояет высокие духовные преимущества и блага, полученные ими в христианстве, - с целью отвратить их от привязанности к миру (ст. 15). Именно, «обращаясь прежде всего ко всем христианам общины (τεκνία), Апостол говорит, что он пишет им потому, что грехи их прощены им ( II: 12 ). Но прощение грехов предполагает познание Того, через Кого даровано нам это высочайшее благо - познание Спасителя Иисуса Христа. Хотя познание такого рода, как и прощение грехов, принадлежит всем христианам, но оно преимущественно отличает «отцев». Пишу вам, отцы, говорит Апостол, яко познаете Безначальнаго. Ощущение грехов предполагает, далее, борьбу с грехом и победу над ним, и так как эта борьба сравнительно недавно совершена юношами, и, следовательно, последние должны особенно заботиться, чтобы не потерять приобретенного, то Апостол Иоанн, обращаясь к ним, говорит: пишу вам, юноши, яко победисте лукаваго… (проф. прот. Д. И. Богдашевский, с. 15–16). Возможно, что здесь имеется в виду «какое-нибудь особенно сильное столкновение с еретиками, из которого малоазийская церковь вышла победительницею, благодаря преимущественно энергии молодого поколения» (проф. Н. И. Сагарда, с. 395). Во втором обращении к юношам (ст. 14) Апостол поясняет, что сила, при помощи которой юноши победили лукавого, была не собственная их сила юношеской полноты жизни, а сила Божественная, духовная - сила слова Божия, Евангелия, пребывающего в них.
15 Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей.
16 Ибо всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего.
17 И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек.
15–17. Указав в нарочитом двукратном воззвании к христианам разных возрастов на высокое благодатное состояние христиан, Апостол теперь решительнее высказывает предостережение против мира, лежащего во зле, и обманчивых благ мира. Что же такое мир, ό κόσμος, от привязанности к которому предостерегает Апостол с особенною настойчивостью? «Чтобы ты не разумел под миром совокупность неба и земли, Апостол объясняет, что такое мир и находящееся в мире. И, во-первых, под миром разумеет порочных людей, которые не имеют в себе любви Отчей. Во-вторых, под находящимся в мире разумеет то, что совершается по похоти плотской, что, действуя через чувства, возбуждает похоть… вообще все, враждебное Богу…» (блаж. Феофил.). Таким образом, это - мир, от которого, по увещанию Апостола Иакова, истинный христианин должен беречь себя неоскверненным ( Иак I: 27 ); до гроба с ним есть вражда против Бога ( Иак IV: 4 ). Два основания указаны Апостолом в доказательство необходимости решительного и полного отделения от мира: во-первых, то, что любовь к Богу не совместима с любовью к миру (ст. 15) - несовместима по той причине, что сущность мира, внутреннюю, одушевляющую его, жизнь образует греховная, боговраждебная похоть извращенной грехом природы человеческой (ср. Рим VII: 7 сл.), разветвляющаяся на три главные страсти - похоть плоти или чувственность (ср. Рим VIII: 7–8), похоть очей и гордость житейская, - на которых, как на рычаге, вертится лежащий во зле мир и со стороны которых искушал Самого Господа диавол в пустыне (Мф IV: 1–11 и др.); во-вторых, не нужно любить мира и потому, что он не может доставить там того постоянного и неизменного блага, к которому мы стремимся, так как мир и его желания есть нечто текучее, преходящее, тогда как исполняющий волю Божию находит благо, навсегда пребывающее (ст. 17). «Мирские похотения непродолжительны и непостоянны, а что совершается по воле Божией, то продолжительно и вечно». (Феофил.).
18 Дети! последнее время. И как вы слышали, что придет антихрист, и теперь появилось много антихристов, то мы и познаём из того, что последнее время.
19 Они вышли от нас, но не были наши: ибо если бы они были наши, то остались бы с нами; но они вышли, и через то открылось, что не все наши.
18–19. Упомянув о том, что мир приходит и близится к гибели (ст. 17), Апостол теперь указывает наличность признаков близости наступления «последнего времени» (εσχάτη ώρα) мира, т. е. близости заключительной эпохи мира и второго пришествия Господа (ср. Иак V: 3 , 8 ; 1 Пет I: 5 ; IV: 7 и др.). Таким признаком Апостол называет явление антихриста, о αντίχριστος, даже многих антихристов , αντίχριστοι, т. е. лжеучителей, ниспровергающих учение о Христе Спасителе и вместе все дело Христа, ст. 22–23; IV: 3 ; 2 Ин 7. Апостол свидетельствует, что о пришествии этих антихристов верующие уже ранее слышали - разумеется, из учения и предсказаний Самого Спасителя (Ин V: 43; Мф XXIV: 24), а еще более из учения Ап. Павла о «противнике», ό αντικείμενος, 2 Сол II: 2–10. Вводя здесь новое название противников Христа и Его учения, Апостол различает антихриста, тожественного с «противником» (2 Сол II), имеющего явиться пред пришествием Господа на последний суд и антихристов, т. е. лжеучителей, начавших появляться еще при апостолах, особенно же к концу апостольского века (Симон волхв, Керинф, николаиты, докеты и др.). Все они представители духа антихриста ( IV: 3 ), который имеет прийти в «последнее время» и действия которого (как «зверя», θηρίον) Апостол Иоанн подробно изображает в Апокалипсисе (гл. XIII). Здесь же Апостол, предостерегая верующих от соблазнов со стороны лжеучителей, отмечает, что лжеучители прежде принадлежали к церкви, но затем отделились от нее, как не имевшие с нею внутренних связей. «Для чего же антихристы из учеников Господних? Для того чтобы иметь доверие обольщаемых, чтобы обольщаемые думали, что они, как из числа учеников, проповедуют учение по мыслям Учителя, а не совершенно против Его проповеди. Посему, говорит, «от нас». «Изыдоша», т. е. хотя были учениками, но отстали от истины и выдумали собственные хулы. «Не беша от нас», т. е. из части спасаемых. Ибо в противном случае они остались бы в союзе с своими» (блаж. Феофил.).
20 Впрочем, вы имеете помазание от Святаго и знаете всё.
21 Я написал вам не потому, чтобы вы не знали истины, но потому, что вы знаете ее, равно как и то, что всякая ложь не от истины.
20–21. Апостол не считает необходимым подробное раскрытие об антихристах или лжеучителях: как христиане читатели послания обладают ясным сознанием истины из непогрешительного источника - от Божественного дара «помазания от Святого» (χρίσμα από τοϋ Αγίου, т. е. Иисуса Христа, ср. ст. 27), преподающего всем верующим дары Святого Духа через особое видимое действие (2 Кор I: 21; Еф IV: 30), дополняющее крещение (Деян VIII: 14–17; X: 47–48). Апостол пишет не для научения новому, а для напоминания и утверждения читателей в известном им с первых дней их христианского бытия. «Помазание» , благодать Святого Духа, дарованная христианину вслед за крещением, в миропомазании, дает христианину верный принцип для распознания христианской истины от ее искажения; конечно, христиане, в силу благодати помазания называемые «царями и священниками Богу» (Откр I: 6), знают «все» (πάντα) не в абсолютном, а в ограничительном смысле: знают истину благовестия Евангельского, истину дела спасения, совершенного Христом Спасителем, Сыном Божиим.
22 Кто лжец, если не тот, кто отвергает, что Иисус есть Христос? Это антихрист, отвергающий Отца и Сына.
23 Всякий, отвергающий Сына, не имеет и Отца; а исповедующий Сына имеет и Отца.
22–23. Упомянув в ст. 18 о появлении уже многих антихристов или лжеучителей, Апостол здесь указывает сущность их пагубного лжеучения со всеми вытекающими из него следствиями. Суть антихристианского учения, по Апостолу, заключается в отрицании того, что Иисус есть Мессия - Христос, пришедший для спасения людей. Всякий лжеучитель, отрицающий эту основную истину христианства, есть лжец (ψεύστης) в преимущественном смысле, истинный антихрист, вместе с непризнанием Сына Божия, лишающий себя и всякого Богопознания: «всякий отвергающий Сына, не имеет и Отца» (23 ст.) - так как только из познания свойств и действия Сына можно узнать свойства и действия Бога Отца, по слову Самого Господа: видевый Мене виде Отца… Аз во Отце и Отец во Мне есть (Ин ХIV: 9, 10).
Так, бесспорно, что непризнание Сына затворяет путь к познанию и Отца. «Иудеи отвергают Сына и присвояют себе знание Отца. Но пусть они знают, что они и Отца еще не познали, ибо, если бы узнали Его, то узнали бы и Сына, потому что Он есть Отец и Сын Единородного» (блаж. Феофил.). Но для спасения нужна не только вера в Сына Божия и познание Его, как и Отца, но исповедание Его, т. е. свидетельствование словом и делом своей веры в Него (Мф X: 32–33; Рим 9–10; 1 Тим VI: 12–13).
24 Итак, что вы слышали от начала, то и да пребывает в вас; если пребудет в вас то, что вы слышали от начала, то и вы пребудете в Сыне и в Отце.
25 Обетование же, которое Он обещал нам, есть жизнь вечная.
24–25. Антихристианскому лжеучению Апостол противопоставляет евангельское благочестие, слышанное каждым верующим в начале христианской жизни. Апостол убеждает христиан неизменно, без всяких изменений и прибавлений, хранить принятую христианскую истину, говоря, что под условием пребывания ее в них, осуществится пребывание 1-е их в Сыне и вечная их жизнь, - по обетованию Спасителя (см. Ин XVII: 21, 23). «Храните у себя то, что слышали от начала, именно, что Христос есть Бог, ибо это значат слова: в вас да пребывает. Если пребудет в вас то, что вы слышали от начала, то и вы пребудете в Сыне и в Отце, т. е. будете в общении с Ним» (блаж. Феофил.).
26 Это я написал вам об обольщающих вас.
26. Окончив речь о лжеучителях, Апостол кратко обозначает содержание предыдущей речи, а вместе с тем показывает и цель ее - предотвратить пагубное влияние обольстителей на читателей послания.
27 Впрочем, помазание, которое вы получили от Него, в вас пребывает, и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему, и оно истинно и неложно, то, чему оно научило вас, в том пребывайте.
28 Итак, дети, пребывайте в Нем, чтобы, когда Он явится, иметь нам дерзновение и не постыдиться пред Ним в пришествие Его.
27–28. Возвращаясь к речи ст. 20, Апостол теперь подробнее говорит о животворной и просвещающей силе того благодатного помазания, того сообщения благодати Святого Духа, которое приняли христиане от Сына Божия. «Слова: «вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас» нужно понимать не в отношении к каждому члену Церкви порознь, так как в ней есть и дети, имеющие нужду в научении, дети и по возрасту и по знанию, требующие наставления, вразумления, учения… Для всего этого есть и должны быть в Церкви отцы, учители, воспитатели, врачи духовные. Но в общем, в сущности, Церковь Христова имеет столько спасительного ведения и столько спасительных средств познания веры, что может не иметь и не имеет никакой нужды ни в каком ином учении, ни в каких иных учителях, которые вздумали бы учить чему-либо другому, несогласному с учением апостольским, хранимым в Церкви» (еп. Михаил). Верующих научает Сам Дух Святой, изливающий на них дары Свои (Ин XV: 15; XVI: 12–13). По существу своему «помазание» есть творческое действие всей Пресвятой Троицы, 2 Кор I: 21–22.
В ст. 28 Апостол указывает новое сильное побуждение для христиан непоколебимо пребывать в истине евангельского благовестия: ввиду близости «последнего времени» (ср. ст. 18), христиане должны всегда быть готовы предстать на суд Христов - так, «чтобы … иметь дерзновение, и не постыдиться пред Ним в пришествие Его» . Так, «сказав о появлении антихристов и о том, что все их учение развращенно, и достаточно убедив (верующих) непреложно содержать то учение, которым они оглашены, Апостол упоминает потом о назначенной за это награде, чтобы светлостью награды как бы еще более укрепить их… Ибо что может быть славнее или желательнее дерзновения, т. е. того, чтобы, когда мы будем открывать труды наши в настоящей жизни, могли это сделать с дерзновением, нисколько не стыдясь в пришествии Его» (Феофил.).
29 Если вы знаете, что Он праведник, знайте и то, что всякий, делающий правду, рожден от Него.
29. Если доселе в разъяснении Богообщения Апостол выходил из понятия, что Бог свет есть, и тьмы в Нем несть ни единыя ( I: 5 ), то теперь он при раскрытии того же предмета пользуется понятием рождения от Бога; поэтому, если в первых двух главах послания общение с Богом представлялось, как хождение в свете, то теперь оно рассматривается, как благодатное богосыновство, и это последнее понятие раскрывается у Апостола сначала со стороны его признаков (II: 9 - III: 24а), а затем - со стороны его источника (III: 24б - IV: 21). Первый признак духовного, благодатного рождения христианина от Бога составляет делание правды по примеру праведного Бога и Христа (ст. 29). «Иные могли спросить: что же делать, чтобы сделаться благоугодными Ему? Апостол и этому научает, говоря: если вы познали, что Он праведен, то, без сомнения, знаете и то, что делающий правду рожден от Него, ибо праведный рождает праведных. А сколь высокую честь и дерзновение доставляет это, всякий из вас знает, равно как и то, какова и колика любовь и благость, которую Он подает вам» (Феофил.).