Глава 29
Быт.29:1. И встал Иаков и пошел в землю сынов востока [к Лавану, сыну Вафуила Арамеянина, к брату Ревекки, матери Иакова и Исава].
Укрепленный небесным виденьем, Иаков продолжает путь и приходит «в землю сынов востока»; «сыны востока»– обычно жители Аравии (Суд.6:33; Иов.1:3; Ис.11:14); здесь как в (Чис.23:7) – в более обширном значении, в приложении к жителям Сирии. По Мидрашу, Исав послал сына своего Элифаза преследовать Иакова, но он не причинил ему никакого вреда.
Быт.29:2. И увидел: вот, на поле колодезь, и там три стада мелкого скота, лежавшие около него, потому что из колодезя того поили стада. Над устьем колодезя был большой камень.
Первое, что встречает Иаков в стране, служившей целью пути его, был колодезь, как подобное же в (Быт.24:11) говорится об Елиезере; только в последнем случае разумеется пригородный колодезь, а в рассматриваемом – цистерна, лежавшая, по-видимому, не близко к городу (как видно из вопроса Иакова, ст. 4). Большой камень (евр. haeben с артиклем) – известный по назначению камень) закрывал устье колодца для защиты устья воды от песка – обычное явление и теперь в жарких местностях Аравии и Малой Азии. Вся вообще картина предстоящей встречи Иакова с Рахилью (ср. Быт.24:11 и д.; Исх.2:16) носит печать специфических черт восточного быта.
Быт.29:3. Когда собирались туда все стада, отваливали камень от устья колодезя и поили овец; потом опять клали камень на свое место, на устье колодезя.
Колодезь был собственностью нескольких владельцев, и потому для открытия камня ожидали прибытия стад всех собственников; Лаван, вероятно, был одним из последних (при прибытии Рахили колодезь немедленно открывается, ст. 9–10).
Быт.29:4–5. Иаков сказал им [пастухам]: братья мои! откуда вы? Они сказали: мы из Харрана. Он сказал им: знаете ли вы Лавана, сына Нахорова? Они сказали: знаем.
Иаков дружественно обращается к собратьям по ремеслу, называя их «братьями». Услышав о Харране, Иаков с радостью спрашивает о Лаване; он называет его сыном Нахора, тогда как последний был его дедом, а отцом Вафуил (Быт.22:20–23, 24:24–29)– без сомнения, по древневосточному обыкновению называть вместо малоизвестного ближайшего предка, в данном случае Нахора, как родоначальника (Быт.11:27) младшей линии потомков Фарры; притом еврейские имена отца (ab), брата (аch), сына (ben) и тому подобные имеют очень широкое употребление.
Быт.29:6. Он еще сказал им: здравствует ли он? Они сказали: здравствует, и вот, Рахиль, дочь его, идет с овцами.
Греч. υγιαίνειν, слав.-рус. «здравствовать» несколько суживают значение еврейского schalom lo, означающего благополучие вообще: жить и здравствовать. Что Рахиль приходит с овцами к колодцу тотчас же, как пастухи говорили Лавану об отце ее, – не просто писательский прием (мнение Гункеля), но действительное, вполне правдоподобное совпадение.
Быт.29:7. И сказал [Иаков]: вот, дня еще много; не время собирать скот; напойте овец и пойдите, пасите.
Сам пастух, Иаков советует не терять даром времени и, напоив стадо, продолжать пасти его до захода солнца. Может быть, впрочем, Иаков намеренно хочет удалить пастухов, не желая иметь посторонних свидетелей своего первого свидания с двоюродною сестрою.
Быт.29:8. Они сказали: не можем, пока не соберутся все стада, и не отвалят камня от устья колодезя; тогда будем мы поить овец.
Не знакомому с обычаями местности Иакову пастухи харранские объясняют, что колодезь (вероятно, как общее достояние нескольких хозяев) открывается лишь по прибытии всех стад.
Быт.29:9. Еще он говорил с ними, как пришла Рахиль [дочь Лавана] с мелким скотом отца своего, потому что она пасла [мелкий скот отца своего].
Что Рахиль была пастушкой (евр. roah – прич.: греч. и слав. добавл.: «овцы отца своего»), это не было унизительным для нее, так как на древнем и новом (по Буркгардту) Востоке пастушество было и остается обычным занятием для незамужних дочерей даже знатных шейхов.
Быт.29:10. Когда Иаков увидел Рахиль, дочь Лавана, брата матери своей, и овец Лавана, брата матери своей, то подошел Иаков, отвалил камень от устья колодезя и напоил овец Лавана, брата матери своей.
Впечатление от встречи с родственницею дает Иакову подъем духа, и он, желая сделать приятное Рахили и Лавану (родство Иакова с последним нарочито выставляется здесь – в троекратном обозначении Лавана, как дяди Иакова), совершает нелегкий труд поднятия камня с устья колодца; сделать же это он, как чужестранец, мог, не стесняясь обычаями местными.
Быт.29:11. И поцеловал Иаков Рахиль и возвысил голос свой и заплакал.
Непосредственно после проявления мужества и силы (ст. 10) Иаков обнаруживает необыкновенную чувствительность: в поцелуе Рахили и затем в слезах. По иудейским толкованиям, Иаков заплакал или потому, что при первом же свидании с Рахилью предчувствует раннюю смерть Рахили и то, что она не будет покоиться в одной с ним могиле, – или в смущении, что не может принести ей столь богатого вена, как Елиезер Ревекке. Проще, может быть,от радости свидания, после пережитых испытаний пути (ср. Быт.43:30, 45:14–15, 46:29).
Быт.29:12. И сказал Иаков Рахили, что он родственник отцу ее и что он сын Ревеккин. А она побежала и сказала отцу своему [все сие].
Иаков называет себя «братом» Лавана, конечно, в обширном значении – «родственника» (русск. пер.), как «братьями» названы Авраам и Лот (Быт.13:8). Девица бежит домой, как Ревекка (Быт.24:28), но рассказывает о посетителе не матери, как та, а отцу; может быть, как замечают раввины, матери Рахили в это время уже не было в живых; в дальнейшем рассказе она совершенно не упоминается.
Быт.29:13. Лаван, услышав о Иакове, сыне сестры своей, выбежал ему навстречу, обнял его и поцеловал его, и ввел его в дом свой; и он рассказал Лавану все сие.
Услышав от дочери о прибытии племянника, Лаван – этот человек расчета и своекорыстия – отдается порывам родственного чувства: бежит навстречу Иакову, заключает его в объятия, целует его и радушно вводит его в дом – проявления родственной приязни естественные и на Востоке обычные. Иаков рассказывает Лавану все сие, т. е. «свой род, свои приключения и нечаянное, по устроению Промысла, обретение дома Лавана» (м. Филарет).
Быт.29:14. Лаван же сказал ему: подлинно ты кость моя и плоть моя. И жил у него Иаков целый месяц.
Чтобы Лаван убедился в справедливости рассказа Иакова и признал в нем своего кровного родственника, последний должен был побыть у дяди по крайней мере несколько дней: в качестве гостя Иаков жил у него целый месяц, в течение которого, без сомнения, показал себя сильным и усердным работником, откуда и объясняется речь Лавана.
Быт.29:15. И Лаван сказал Иакову: неужели ты даром будешь служить мне, потому что ты родственник? скажи мне, что заплатить тебе?
Здесь, под видом заботливости об интересах Иакова, Лаван справляется, не будет ли ему служба Иакова стоить слишком дорого. Не приравнивая Иакова к нанятым рабочим, Лаван, однако, не прочь эксплуатировать его рабочую силу и способности. На вопрос Лавана Иаков дает понять (ст. 18), что не преследует денег, а желает брака с его дочерью.
Быт.29:16–17.У Лавана же было две дочери; имя старшей: Лия; имя младшей: Рахиль. Лия была слаба глазами, а Рахиль была красива станом и красива лицем.
Красота Рахили (евр. Rachel – овца) состояла, кроме общей красоты стана, в особой прелести и живости глаз – главный признак красивой женщины (и даже мужчины) (ср. 1Цар.16:12) по понятиям восточных жителей; между тем, у Лии (евр. Leah – дикая корова; затем, трудящаяся, страдающая), в других отношениях тоже, быть может, прекрасной, был именно органический недостаток глаз: болезнь, по раввинам, появившаяся от постоянного плача Лии о том, что ей, как старшей дочери Лавана, придется выйти замуж за нечестивого Исава. «Велика сила молитвы: она не только отменила эту судьбу, но и содействовала Лии выйти за праведника ранее Рахили» (р. Хуна, Beresch. r., s, 344).
Быт.29:18–19. Иаков полюбил Рахиль и сказал: я буду служить тебе семь лет за Рахиль, младшую дочь твою. Лаван сказал [ему]: лучше отдать мне ее за тебя, нежели отдать ее за другого кого; живи у меня.
Взаимный договор Иакова и Лавана носит печать библейско-еврейских и вообще восточных нравов. По обычаю древнего и даже современного Востока не тесть дает приданое жениху, а, наоборот, последний вносит за невесту отцу ее – вено, евр. mohar (ср. Быт.24:53, 34:12), обычно обеспечивающее (по документу «кетуба») жену его на случай развода. Иаков, неимущий странник (Быт.32:10), предлагает в качестве вена личную свою работу в течение 7 лет: замена вена – не необычная и в библейской древности (Давид Саулу за Мелхолу (1Цар.18:25–27), ранее – Гофониил женился на Ахсе, дочери Халева (Нав.15:16–17) оба – личный подвиг храбрости), и теперь на Востоке. Но в этом же договоре выступают и удивляют, с одной стороны, скромность и нетребовательность Иакова, какую он уже раньше высказал (Быт.28:20), имевшего однако возможность и Лавану предъявить более тяжелые условия, и у отца потребовать следовавшую ему часть имения, с другой – корыстность Лавана, не постеснявшегося обратить племянника, «кровь и плоть» свою, в работника; поступок этот не одобрялся после и дочерьми Лавана (Быт.31:15).
По раввинам, Иаков, как бы предчувствуя обман со стороны Лавана, с особою точностью называет именно Рахиль, младшую дочь Лавана; высказывал этим и то, что, как младший сын Ревекки, он должен жениться на младшей дочери Лавана. Лаван охотно соглашается на предложение Иакова, обеспечивавшее ему семилетнюю даровую работу его; но согласие свое Лаван мотивирует и более благовидным основанием – требованием обычая Востока (доселе там имеющего силу) предпочитать браки в близком родстве бракам с посторонними лицами.
Быт.29:20. И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее.
Пример любви Иакова показывает, что древним семитам не чужда была самая возвышенная любовь между полами. Некоторые толкователи полагали, что брачное сожитие Иакова с дочерьми Лавана началось уже при начале первой седьмины лет службы первого, так как иначе трудно понять, как в течение следующих семи лет у Иакова родилось 12 детей, причем у Лии был еще более или менее значительный промежуток между рождением Иуды (Быт.29:35) и Иссахара (Быт.30:17–18). Но в объяснение последнего затруднения следует помнить, что и некоторые дети у Иакова родились – от разных жен и наложниц – одновременно. Самое же предположение прямо опровергается ст. 21, где говорится, что Иаков требует брака только по прошествии 7 лет службы.
Быт.29:21. И сказал Иаков Лавану: дай жену мою, потому что мне уже исполнилось время, чтобы войти к ней.
Мидраш дает следующий перифраз: «Господь обещал мне, что от меня произойдет 12 колен; но мне уже 84 г. от роду, когда же я стану родоначальником тех колен?» (Beresch. r., s. 345).
Быт.29:22. Лаван созвал всех людей того места и сделал пир.
Несмотря на свою расчетливость, Лаван собирает много гостей на пиршество: может быть, с целью иметь свидетелей на случай энергичных возражений Иакова по поводу предстоящего обмана или сделать (через попойку) более легким последний, или же, наконец, имея в виду разом отпраздновать обе свадьбы.
Быт.29:23. Вечером же взял [Лаван] дочь свою Лию и ввел к нему; и вошел к ней [Иаков].
Самый подмен невесты был вполне возможен благодаря обычаю древнего и нового Востока – вводить новобрачную в брачный покой под покрывалом и притом во мраке: «не было ни светильников, ни другого какого освещения сверх нужды, посему и совершился обман» (Иоанн Златоуст, Бес. 56, с. 598). Лия, бывшая соучастницей обмана, по словам Мидраша (Beresch. r., s. 346), оправдывалась перед Иаковом так: «бывает ли учитель, который бы не имел подобного себе ученика (т. е. обману я впервые научилась от тебя)? Не выдал ли ты себя за Исава, когда отец твой вопрошал об имени твоем?»
Быт.29:24. И дал Лаван служанку свою Зелфу в служанки дочери своей Лии.
Как Ревекка, при выходе из отеческого дома, получила в дар несколько рабынь (Быт.24:61), так и Лии Лаван дает в приданое служанку Зелфу, причем, по раввинам, и здесь Лаван совершил подмену – для полноты обмана, дав Лии Зелфу, бывшую доселе служанкою Рахили, и наоборот.
Быт.29:25–26. Утром же оказалось, что это Лия. И [Иаков] сказал Лавану: что это сделал ты со мною? не за Рахиль ли я служил у тебя? зачем ты обманул меня? Лаван сказал: в нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей;
Изумленный Иаков спрашивает Лавана о причине обмана, на что и получает благовидный мотив: Лаван ссылается (ст. 26) на обычай местности не выдавать замуж сестру или дочь младшую прежде старшей; подобный обычай действительно существовал и существует в Малой Азии, в Индии и в других странах. Но обман Лавана этим не оправдывается. «Если бы Лаван хотел истинно соблюсти порядок и принятый обычай, то должен был открыть свое намерение Иакову прежде условия о семи годах работы. Употребленная же им хитрость показывает, что он желал не столько воздать справедливость старшей дочери, сколько приобрести в зяте дешевого работника на другие семь лет» (м. Филарет, Зап. на кн. Бытия 2,60).
Быт.29:27. окончи неделю этой, потом дадим тебе и ту за службу, которую ты будешь служить у меня еще семь лет других.
Желая загладить свою вину пред Иаковом, а вместе и обеспечить себе его обязательство работать новые семь лет, Лаван предлагает ему окончить неделю брачного торжества с Лиею (schebua – именно неделя, седьмица дней, а не седьмица лет, как в (Дан.9:2, 24) ) и затем вступить в брак с Рахилью.
Быт.29:28. Иаков так и сделал и окончил неделю этой. И [Лаван] дал Рахиль, дочь свою, ему в жену.
Иаков, непосредственно после брачной недели Лии, женится на Рахили (а не после новых 7 лет работы, как полагали старые толкователи, по примеру И. Флавия и св. И. Златоуста, Бес. на Бытие 61, 599).
Быт.29:29. И дал Лаван служанку свою Валлу в служанки дочери своей Рахили.
И второй своей дочери Лаван дает в собственность рабыню Валлу. Обе рабыни названы по именам и именно в истории брака Иакова потому, что обе они сделались для него женами второго ранга (Быт.30:3, 9).
Быт.29:31. Господь [Бог] узрел, что Лия была нелюбима, и отверз утробу ее, а Рахиль была неплодна.
Вместо «нелюбима», греко-слав. более точно передает евр. senuah – «ненавидима»; но мысль одна: Иаков, по сравнению со страстно любимой Рахилью, почти не замечал, не ценил Лии («amorem sequentis priorui praetulit», Vulg.). Иегова, (Всевышний) милостиво призирающий на всех несчастных и обиженных (Быт.14:7, 21:17, 39:2), дарует Свою милость и не имевшей полного супружеского счастья: она делается матерью первая, а Рахиль остается неплодной (что одна из двух жен была любимой, aguvah, а другая – нелюбимой,senuah, было явлением обычным (Втор.21:15).
Быт.29:32. Лия зачала и родила [Иакову] сына, и нарекла ему имя: Рувим, потому что сказала она: Господь призрел на мое бедствие [и дал мне сына], ибо теперь будет любить меня муж мой.
По обычаю древности (ср. Быт.4:1) имя первенцу Иакова дает мать его, Лия. Рувим евр. Ruben = вот сын – естественное восклицание радости у матери. Но в тексте стиха дается несколько иная этимология имени, основанная на нередкой в еврейском языке игре слов: raah beani – «призрел Господь на мое бедствие». Иудейские комментаторы, обращая внимание на слово (ст. 31) vajiphtach, «и отверз», полагали, что и Лия была совершенно неплодна, и что 12 патриархов родились столь же не вполне естественным путем, как и Исаак, Исав и Иаков.
Быт.29:33. И зачала [Лия] опять и родила [Иакову второго] сына, и сказала: Господь услышал, что я нелюбима, и дал мне и сего. И нарекла ему имя: Симеон.
Если Реубен (может – Рубен? Или – raah beani – см. выше) выражает что Бог видел Лию, то Шим-он – Симеон, – что Он слышал ее. По идее своей и значению имя Симеона тождественно с именем Измаил (Быт.16:11), только рождение первых четырех сыновей Лии возводится собственно к Иегове, тогда как рождение Измаила, а равно и последующих сыновей Лии, Богу под общим именем Элогим.
Быт.29:34. И зачала еще и родила сына, и сказала: теперь-то прилепится ко мне муж мой, ибо я родила ему трех сынов. От сего наречено ему имя: Левий.
с евр. – «прилепление» (Vulg:. «copulabitur»). Если при рождении первого сына Лия надеется заслужить через него большую любовь мужа, через второго – на достижение равноправности с сестрою, то рождение третьего возбуждает в ней ожидание, по крайней мере, постоянства привязанности со стороны мужа. Мидраш толкует «прилепление» в том смысле, что сыны Левия преданы будут своему небесному Отцу. Мужского рода глагол «называть» в отношении к Левию раввины относили или к Ангелу, давшему будто бы имя Левия, или к Иакову. Мидраш говорит, что Лия, зная, что от всех 4-х жен Иакова имеет произойти 12 сыновей, по рождении ею третьего сына, решила, что более рождать не будет: отсюда выражение надежды на Левия, и затем – восторг неожиданности при рождений Иуды.
Быт.29:35. И еще зачала и родила сына, и сказала: теперь-то я восхвалю Господа. Посему нарекла ему имя Иуда. И перестала рождать.
Иуда – «Иегуда»: да будет благословен или прославлен Иегова (Всевышний). Лия прославляет первее всего Иегову (Господа), а затем и самого Иуду с потомством его (ср. Быт.49:8–10; 1Пар.28:4; 1Пар.5:2).