Глава 15
1–5. Значение истинного богопознания. 6–13. Неразумность идолопоклонства, очевидная из способа приготовления идолов, 14–17. из их свойств и 18–19. из почитания животных.
1 Но Ты, Бог наш, благ и истинен, долготерпелив и управляешь всем милостиво.
1-5. Первые пять стихов XV гл. содержат противопоставление описанному в XIV гл. развращающему нравственному влиянию язычества внутренних, приводящих к праведности и бессмертию, отношений Бога к израильскому народу.
1. «Но ты, Бог наш (т. е. израильтян), благ и истинен, долготерпив…» При перечислении этих свойств писателю предносилось, вероятно, место из кн. Исх XXXIV:6 ст. «Истинен», т. е. верен в своих обетованиях.
2 Если мы и согрешаем, мы - Твои, признающие власть Твою; но мы не будем грешить, зная, что мы признаны Твоими.
2. Указанные в 1 ст. свойства Божии определяют отношения Бога к израильтянам. — «Если мы и согрешаем, мы — Твои, признающие, власть Твою…» Несмотря на то, что израильский народ согрешает перед Богом, он все же продолжает оставаться народом Божиим, Его достоянием, находящимся под Его покровительством и властью. Такая неизменность основывается со стороны Бога на Его указанных свойствах, со стороны израильского народа на его познании истинного Бога: «признающие власть Твою» . Далее в 3-м стихе писатель говорит о значении истинного богопознания, но теперь, как бы чувствуя в своем утверждении, что и согрешающий Израиль продолжает оставаться народом Божиим, не отвечающий его взглядам религиозный партикуляризм, он спешит добавить: «но мы не будем грешить, зная, что мы признаны Твоими» . Таким образом, писатель надеется, что высокое призвание народа еврейского, в качестве народа Божия, послужит для него побуждением «не грешить». Еврейский народ будет в таком случае достоин своего призвания.
3 Знать Тебя есть полная праведность, и признавать власть Твою - корень бессмертия.
3. «Знать Тебя есть полная праведность» . Под знанием Бога здесь разумеется не внешнее теоретическое признание бытия истинного Бога, но внутреннее усвоение себе Бога, проникновение мыслью о Боге всей жизни в деятельности человека, каковое богопознание действительно приводит к «полной праведности» .
«…Признавать власть Твою — корень бессмертия» . Признавать власть Бога, значит постоянно руководиться Его волей, это ближайшее следствие истинного богопознания приводит к бессмертию (см. I:15), т. е. к блаженной жизни в вечном общении с Богом. Выясняя значение истинного богопознания, писатель хотел этим указать, почему народ еврейский в религиозном отношении занимает исключительное среди других народов положение.
4 Не обольщает нас лукавое человеческое изобретение, ни бесплодный труд художников - изображения, испещренные различными красками,
5 взгляд на которые возбуждает в безумных похотение и вожделение к бездушному виду мертвого образа.
4-5. Владея истинным богопознанием, израильтяне уже не обольщаются теми образами, в которых воплощает идею о Боге язычество. Они видят в них «лукавое человеческое изобретение», «бесплодный труд художников» . Почитателей Бога живого не может прельстить красота «мертвого образа», т. е. идола (ср. XIV:20).
6 И делающие, и похотствующие, и чествующие суть любители зла, достойные таких надежд.
6. С шестого стиха и по конец главы писатель возвращается к той же теме о неразумности идолопоклонства, которую он раскрыл в XIII:10–19 ст. Данный стих представляет введение, в котором высказывается общее суждение о всех тех, кто в каком-нибудь отношении стоит к идолопоклонству. Все они одинаково «любители зла» — и делающие идолов и пленящиеся их чувственной красотой («похотствующие» ) и воздающие им почести.
«…достойные таких надежд…», достойные того, чтобы их надежды на бездушных идолов (XIII:10) совершенно рушились (V:14); или может быть здесь метонимия (как в XIV:6) и под надеждами разумеются предметы надежд, т. е. идолы. Тогда мысль такая: достойные своих ничтожных богов.
7 Горшечник мнет мягкую землю, заботливо лепит всякий сосуд на службу нашу; из одной и той же глины выделывает сосуды, потребные и для чистых дел и для нечистых - все одинаково; но какое каждого из них употребление, судья - тот же горшечник.
7. С 7–13 ст. писатель неразумность идолопоклонства старается показать на способе приготовления идолов, подобно тому, как и в XIII:11–16 ст. Но между этими двумя отделами есть то различие, что «древодел» XIII гл. сам проникается религиозным чувством к сделанному идолу (см. XIII:17 ст.), а изображаемый здесь ваятель обнаруживает в своей работе легкомыслие и неверие.
Мысль 7-го ст. та, что идолы по способу приготовления ничем не отличаются от глиняной посуды. Одно и то же лицо из одного и того же материала делает и то и другое. От горшечника зависит, для какого употребления создать предмет из приготовленного материала: «какое каждого из них употребление, судья — тот же горшечник» . Под «горшечником» 7-го ст. разумеется не только гончар, но и ваятель (см. 8 ст.).
8 И суетный труженик из той же глины лепит суетного бога, тогда как сам недавно родился из земли и вскоре пойдет туда же, откуда он взят, и взыщется с него долг души его.
9 Но у него забота не о том, что он должен много трудиться, и не о том, что жизнь его кратка; но он соревнует художникам золотых и серебряных изделий, и подражает медникам, и вменяет себе в славу, что делает мерзости.
8-9. «…суетный труженик…» Это тот же горшечник 7-го стиха; «…суетный бог…» — идол. — «…родился из земли и вскоре пойдет туда…» Ср. Быт II:7 ; III:19 . — «…взыщется с него долг души…», жизнь рассматривается как нечто, полученное от Бога в долг, который уплачивается со смертью. Этим образом обозначается безусловная зависимость земной жизни человека от Бога. — «Но у него забота не о том, что он должен много трудиться…» Понимают это выражение часто в том смысле, что ваятель не беспокоится о том, что приготовление идолов потребует от него много времени и труда, лишь бы достигнуть известного совершенства. Такое понимание не отвечает контексту. Начало девятого стиха является противопоставлением 8-му. Человек скоро должен умереть, «он о том не думает», свою краткую жизнь он должен наполнить серьезным трудом, «а у него не о том забота»; ваятель предался тщеславию, он поглощен мыслью о том, чтобы в изображении идола достигнуть такого совершенства, чтобы соперничать с «художниками золотых и серебряных изделий» .
Мысль обоих стихов такая: самый материал, над которым работает ваятель, должен был бы напоминать ему о его происхождении и бренности и удерживать от дерзкого намерения изобразить сверхчувственное существо (8), однако ваятель не руководится этими высокими мотивами, он весь поглощен низменным тщеславием.
10 Сердце его - пепел, и надежда его ничтожнее земли, и жизнь его презреннее грязи;
10. Десятый стих делает общую оценку внутреннего ядра ваятеля идолов.
«Сердце его пепел…», т. е. для всего высшего он умер, его мысли и чувства низменны, ничтожны. — «Надежда его ничтожнее земли», того самого материала, над которым он работает.
11 ибо он не познал Сотворившего его и вдунувшего в него деятельную душу и вдохнувшего в него дух жизни.
11. Указанный в десятом стихе низкий образ мыслей и жизни ваятеля идолов имеет свое основание в недостатке познания истинного Бога: «ибо он не познал Сотворившего его, вдунувшего в него деятельную душу и вдохнувшего в него дух жизни» . Некоторые толковали ссылаются на приведенные слова в доказательство, что писатель кн. Премудрости различает не две, а три части человеческого существа; кроме тела, еще «деятельную душу» и «дух жизни» . Первая означает принцип мысли и хотения в человеке, второй — начало животной жизни. Но такое объяснение не согласуется с другими местами книги, где писатель определенно говорит о двух частях человеческого существа — теле и душе (I:4; VIII:19; IX:15). Поэтому правильнее в этом выражении видеть параллелизм.
12 Они считают жизнь нашу забавою и житие прибыльною торговлею, ибо говорят, что должно же откуда-либо извлекать прибыль, хотя бы и из зла.
12. «Они считают жизнь нашу забавою, и житие прибыльною торговлею…» Эти слова изображают легкомыслие тех людей, которые не признают серьезного значения за человеческой жизнью. Сделанный здесь писателем переход от единственного числа к множественному («они» ) говорит о том, что взятый им пример ваятеля представляет собой тип известного сорта людей. Они «говорят, что должно же откуда-либо извлекать прибыль, хотя бы и из зла» . Злом здесь писатель называет делание идолов (ср. 6 ст.). Значит, к приготовлению идолов ваятелей побуждало стремление к наживе, а не религиозное чувство (подобный пример указывается в Деян XIX, с 23 ст. ).
13 Впрочем такой более всех знает, что он грешит, делая из земляного вещества бренные сосуды и изваяния.
13. По тринадцатому стиху видно, что писатель, как и в XIV:29, представляет такого человека, который сознает ничтожество идолопоклонства и лишь лицемерно продолжает оставаться на его стороне, чтобы использовать для своей выгоды суеверия своих ближних. Поэтому «такой (человек) более всех знает, что он грешит, делая… изваяния» .
14 Самые же неразумные из всех и беднее умом самых младенцев - враги народа Твоего, угнетающие его,
14. С четырнадцатого по 17 ст. писатель вообще говорит о неразумности идолопоклонства, основываясь главным образом на том, что поклоняющиеся идолам почитают мертвое. Под «врагами народа Твоего» нередко разумеют древних египтян, поработителей евреев, сопоставляя это выражение с X:15. Но, принимая во внимание настоящие времена глаголов, правильнее разуметь здесь египтян современных писателю, или, может быть, писатель разумел вообще чужие народы, которые тогда подчиняли своему господству евреев.
15 потому что они почитают богами всех идолов языческих, у которых нет употребления ни глаз для зрения, ни ноздрей для привлечения воздуха, ни ушей для слышания, ни перстов рук для осязания и которых ноги негодны для хождения.
15. «…Они почитают богами всех идолов языческих…» Многие древние религии признавали за богов и божества других религий и народов и когда покоряли их, то богов побежденных включали в свой пантеон. На это, вероятно, указывают приведенные слова. Следующее далее описание идолов напоминает CXXXIV Пс, 16–17 ст.
16 Хотя человек сделал их, и заимствовавший дух образовал их, но никакой человек не может образовать бога, как он сам.
17 Будучи смертным, он делает нечестивыми руками мертвое, поэтому он превосходнее божеств своих, ибо он жил, а те - никогда.
16-17. Выражение «заимствовавший дух» объясняется из сопоставления с и 11 ст. Дух человека представляется как бы полученным от Бога взаймы. «…никакой человек не может образовать бога, как он сам» . Слова «как он сам» относят иногда к существительному «бог» и объясняют данное место таким образом: никакой созданный человеком образ божества не будет ему подобен, ибо никакая чувственная форма не выразит его сверхчувственного духовного бытия. Такое объяснение разрывает всякую связь 16-го ст. с последующими. По связи речи выражение «как он сам» следует отнести к существительному «человек» и мысль будет такая: идол как произведение человека, менее совершенен, чем он сам. Созданный Богом человек «превосходнее божеств (т. е. идолов) своих, ибо он жил, а те — никогда» .
18 Притом они почитают животных самых отвратительных, которые по бессмыслию сравнительно хуже всех.
19 Они даже некрасивы по виду, как другие животные, чтобы могли привлекать к себе, но лишены и одобрения Божия и благословения Его.
18-19. В двух последних стихах писатель говорит о неразумии почитания животных у египтян (см XI:15, XII:24) и этим делает переход к отделу с XVI–XIX гл., в котором он снова возвращается к прерванному в XII гл. сравнению противоположной судьбы египтян и израильтян во время выхода последних.
В вину почитателям животных писатель ставит самый выбор их: почитают животных, которые бессмысленнее других, и, вдобавок, некрасивы. Видимо, они лишены одобрения Божия и благословения Его. Значит, у этой формы идолопоклонства нет и того извинения, что люди преклоняются перед проявлением разума и красоты.