Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterДушеполезные поучения преподобного Макария Оптинского
Наставление желающим проходить умную Иисусову молитву
...Вы ищете от меня не правила молитвенного, а всегдашней умной молитвы. Дело высокое и превышающее мои меры и достоинство. Я не смею и подумать противоречить словам Григория Паламы, что возможно искать и достигать сей высоты, хотя я и далек от сего; но отцы святые писали, по своему устроению, как кто достигал, и нас тому учат. Однако ж не просто только твори Иисусову молитву, и получишь вся благая; о псалмопении и молитвах написано просто: о количестве и времени, и только; однако делающие с благим намерением и смирением получали благодать Божию. А о сей малой пяточисленной молитве множество книг написано, как проходить оную и какие бывают подсады от врага и как неискусные бывают от него низлагаемы и погубляемы. Займитесь, прочтите все нам известные: Симеона Нового Богослова, Григория Синаита, Филофея, Исихия, Каллиста, св. Исаака... старца Паисия и прочих, и изберите приличное уготование и измерьте силу души вашей, можете ли понести и приобресть сие богатство без вреда. Св. Симеон Новый Богослов пишет в Слове о третьем образе молитвы: «надобно хранить совесть в трех вещах: к Богу, духовному отцу, к людям и к вещам» и прочее. И все вообще святые отцы повелевают иметь в молитве сей крайнее смирение; ибо когда мы понуждаемся на делание заповедей Божиих, то невольно видим себя недостаточными в оных и смиряемся, а смирение есть оружие противу врагов сильнейшее; и потому все отцы велят желающим проходить молитву понуждать себя на заповеди Божии. У врага нашего много козней против нас, а особо против тех, кои проходят умную молитву; а ежели чуть ум уклонится во мнение о себе, то уже введут в прелесть, и в неисцелимую. Святой Исаак Сирин во 2 Слове пишет о сугубом кресте: «и кто хощет взойти на оный не первою частию делания скорбей, а второю видения, приснопоучением молитвы и прочее, на того находит гнев Божий»... Далее пишет: «яже Божия сама о себе приходят, тебе не ощущающу, но аще место будет чисто, а не скверно» и далее; и св. Григорий Синаит в последних главах, в 10-й и далее, ясно предостерегает от прелести... припомните в статье Григория Паламы... «душа входит в клеть свою, егда не ходит ум зде и онде в вещах мира сего, но обретается в сердце нашем»; и прочее у старца Паисия, в Свитке о молитве... побуждая к ревности о всегдашней молитве, полагает препятствие к житейским помыслам прилежание и о теле попечение и прочее. Я, видя желание ваше достигнуть высоких мер, т. е. «выжидать при ногу Иисусову» и «питаться Христом», написал вам в предосторожность, дабы опасаться сего, а искать только помилования от Господа чрез сию духовную молитву: и это должно со смирением. Прочтите у св. Исаака в 55 Слове: «молю убо тя, святе»... При наблюдениях же ваших о чем-либо умилительном и приятном, тотчас готова прелесть, хотя бы и точно было от благодати, но считать себя того недостойным: ибо многие и получавшие благодать, а возомнившие о себе отпали от оной неисцелимо (I, 342, 614—616).
Не подготовленному опасно приступать к прохождению умной молитвы
Из письма твоего вижу, что ты принялась проходить умную молитву и нудишь себя не иметь никаких помыслов, а не могши их отогнать, смущаешься и делается помрачение ума. Меня это ужасает, что ты, юная и страстная, дерзнула приступить самочинно к столь великому делу умного делания и блюдения ума, которое прилично находящимся в высоком устроении; а ты от одного чтения, ни с кем не спросясь, дерзнула идти на такую высоту! За это находит гнев Божий, не только помрачаются, но и совсем сходят с ума и бывают поруганы бесами. Да они тобою и ругаются, обольщая тебя, что будто бы ты делаешь великое дело; говорят тебе: «оставь молитву, я не борюсь с тобою». Видишь, какая лесть вражия, чтобы привести тебя в гордость, что ты будто бы молитвенница. Ты взгляни на свою жизнь, как ты жила и живешь: юно и самочинно, вся во страстях, не имеешь послушания и покорности к старшим себя, с матерью N. N. ссоришься и прекословишь, так что доходит и до злобы; и вместо того, чтобы от послушания рождающимся смирением низлагать страсти, ты, увлекаясь гордостию, еще более углубляешься в страсти и чуть было не впала в глубочайший ров любострастие... и это показывает твою гордость. Как же тебе посметь восходить на высоту умного делания, когда ты находишься в таком жалком устроении? И те, которые проходят путь истинного послушания, самоотвержения и нудятся к исполнению заповедей Божиих, смиряются, считают себя хуже всех, да еще имеют наставников благодати, и те, проходя умную молитву, в беде находятся, ради многих бывающих прелестей и сетей вражиих, являющихся под видом истинных благодатных действий. А ты и понятия о сем не имеешь и дерзнула приступить к столь высокому деланию выше своего разума и устроения! Итак, предлагаю тебе и строго запрещаю оставь твое начинание, а проходи путь послушания, в отсечении своей воли и разума, сопротивляйся страстям, при нападении оных открывайся могущим тебя уврачевать. Если бы ты открывалась прежде, то не пострадала бы того, что пострадала. И от всего оного смирись и считай себя хуже всех, и Господь помилует тебя. Мать N. правду тебе говорит, что не может тебя благословить проходить умную молитву, я тебе это подтверждаю. Иди путем смиренным и получишь спасение. Молись Богу в простоте сердца, находящие помыслы прогоняй смирением и не думай, что можешь сама их отгонять; и молитва твоя не истинная; в смирении отгонится смущение, и ты можешь успокоиваться, считая себя сквернейшею всех, от усиления противиться помыслам помрачается ум и смущение увеличивается (III, 56, 140—141).
Вы, читая оные святые книги, не беритесь за высокое жительство или за умную молитву, но держитесь более животворных заповедей Христовых и, зря высоту их и свое недостоинство, погружайте мысль свою во глубине смирения, на которое призрит Господь... смирение и кроме дел прощает многие согрешения, а дела, напротив, без смирения бесполезны (I, 72,149,150).
...Молитва умная высша всех деланий есть и какое бывает наказание дерзающим самочинно проходить оную... Сие я вам написал, не отводя вас от молитвы, но предлагая, как опасно искать дара ее прежде времени и самочинно и выше своей меры; видите, какая бывает прелесть от сего. Ибо, по словам святого Макария: «чем кто о большем даре прилежит, тем большим усилием нападение чинит лукавый, почему и нужно пещись о плодах любви, смиренномудрия и прочих» (Слово 3, гл.2). А как, думаю, вы сознаетесь в неимении еще смирения, то и опасно высоких искать. Молитесь просто в определенное время, количеством со смирением, отчего рождается и качество, понуждая себя к молитве; о чем пишет св. Зосима: «еже бо с нуждею [понуждением] молитися и терпети, раждает и с покоем молитися. И еже с нуждею молитися от произволения есть; а еже с покоем, се от благодати есть». Святой же Петр Дамаскин во 2 книге, в 24 Слове пишет: «даяй молитву молящемуся, сиречь [то есть] молящемуся добре телесною молитвою дает Бог умную молитву»... Можно молиться и не в определенное время, а и всегда; но только, принимая меч сей против врагов, надобно остерегаться, чтоб не обратить оный на себя еще не пришедшу времени. Хотя многие отцы пишут о молитве и действиях ее, но к тем, кои пришли в меру сию и по чину оную проходили. Между тем смотрите, какие делали и предосторожности, зная многое множество подсад вражиих, являемых в виде истины и прельщавших тех, кои дерзостно приступают к сему священному, умному деланию. Представляю вам еще во уверение учение св. Исаака Сирина к одному желающему и ищущему в себе дарований: «молю убо тя, святе, да не взыдет на помысл твой сие, но стяжи, паче неже вся, терпение находящих. И со смирением великим и сокрушением сердца, о делах наших и помыслах наших, попросим у Господа прощения грехов наших и смирения души. Иже не помышляет себе быти грешна, у Господа молитва его несть благоприятна. Аще ли же речеши, яко неции от отец написаши о сих, что есть чистота души, и что есть здравие, и что безстрастие, и что видение; то не да взыщем та прежде времени, с чаянием, написаша. Занеже писано есть, яко не приидет Царствие Божие с наблюдением чаяния (Лк. 17, 20). Обретшиеся бо с сим намерением гордыню и падение стяжаша. Но мы поставим место сердца в делех покаяния и жительствех сущих благоугодных Богови; Господняя же сама о себе приходят, аще место оно сердца чисто и нескверно будет. Она же, ихже ищем с наблюдением, высокая глаголю Божия, отметно есть Церковию Божиею; и, приемшие то, гордыню стяжаша и падение. И несть знамение сие, еже любити кому Бога, но недуг души» (Слово 55) (I, 3,14-16).
Видишь, в какую высоту ты доспела, когда стоишь на молитве или станешь мысленно молиться, то ничего не помнишь земного. Ты думаешь, это истинная молитва? Но напротив, истинная прелесть, приводящая тебя в высокоумие, и паки на мнимые небеса тебя вознесут; а я советую смиренно молиться, видеть свои грехи, и отнюдь не думать, что ты достигла такой непарительной молитвы. Явно, враг уступает и не борет тебя, чтобы обольстить высокоумием; и слезы твои неправильные. «Кто не помышляет себя быти грешна, того молитва несть благоприятна пред Богом», пишет св. Исаак (Слово 55) (VI, 77,127—128).
Молитва, произносимая со смирением - поражает врагов, а совершаемая с духовною гордостию - вредит нам
В молитве не стремитесь к высокому, а, сознавая во всем свою немощь, имейте себя всегда поверженным пред Богом и призывайте Его со смирением и простотою, как дитя отца. Памятуя, что пред Господом лучше грешник с покаянием, нежели праведник с гордостию. Не увлекайтесь слишком умозрительною молитвою Иисусовою, чтобы вместо пользы не получить вреда, когда незаметно впадете в самомнение. Употребляйте же молитву как меч духовный, и всегда, а паче к поражению страстей: когда почувствуете движение гнева или иной страсти, тогда более призывайте имя Иисусово и ощутите помощь Его. В сем-то и состоит деятельная молитва Иисусова, приличная нам. Святые отцы пишут, что кто достигнет истинной молитвы, того хотя и весь мир будет ратовать, он не оскорбляется; а если мы побеждаемся гневом, то еще далеки от молитвы, и надобно опасаться искать высокого, чтобы не впасть в прелесть. Молитва есть обоюдоострый меч: произносимая со смирением, она поражает врагов наших, а совершаемая с тонкою духовною гордостию и мнением о себе вредит самим нам, и не столько приближает нас к Богу, сколько удаляет от Него; ибо только смиренным дает Он благодать Свою (I, 144,296—297).
...От молитвы Иисусовой, которую ты имела, при разговорах с другими, отстала. Явно, что незаметно тебе как возмечтала о сем, то, к пользе твоей, и показана тебе твоя немощь, да смиришься. Кто употребляет сей меч духовный, надобно, чтобы был смирен, ибо тогда только оным поражаются враги, а без того многие попадают в неисцельную прелесть. Советую тебе не простираться на такую высоту. Но при свободе, при страстных движениях, при немощи призывать Бога сею молитвою со смирением. Пришлю тебе выписочку: предостережение к проходящим сию молитву (I, 253, 492—493).
О памяти Иисусовой ты пишешь, что не имеешь оную всегда, и не имеешь чувств, какие имела прежде, о сем я выше тебе написал; а молитва Иисусова, когда будет со смирением проходима, то водрузится, а чуть увлечется ум во мнение, то или от нее отпадает, или обольщается. При молитве подвизайся на заповеди, а не ищи теплоты: сия возвышает, а заповеди смиряют. «Прежде времени бедственно искать высоких» (III, 258, 449).
О Иисусовой молитве я писал вам, чтобы смиренно проходить, не увлекаться во мнение и подвизаться на заповеди Божии; да сохранит вас Господь от прелести вражией и дарует познать истинный путь (III, 260, 454).
Молитву Иисусову надо читать для прогнания помыслов и очищения от страстей и с болезненностью сердца просить помилования, а не высоких духовных дарований
Молитва умная есть высша всех деланий, по слову св. Григория Синаита, и кто «безстудне и дерзостне хотяй к Богу внити и исповедати Его чисте и стяжати Его в себе нудясь, удобь умерщвляемы есть сицевые от самех бесов; аще попустится... (в главах Григория Синаита о безмолвии, глава 7, «О прелести»); и пишут святые отцы: кто проходит молитву и воздержание, на тех сильно и яростно нападают бесы, и если мы не имеем на них оружия смирения, то удобно низлагают. Нынче много издано книг о сем делании... но надобно проходить оное с наставником, а не самочинно... У нас есть написана статья в предостережение от самочинного делания сего, но времени нет исправить, а хотелось бы и издать... молитвою Иисусовою нужно молиться всем и отгонять помыслы, но не искать ничего, кроме помилования; а Господь, даяй молитву молящемуся, даст и умную молитву, по слову Петра Дамаскина; а то у врага много подсад и подвижников обольщать под видом истины ложными действиями... (I, 372, 652—653).
Художный образ молитвы требует многих условий, потому редкие и способны проходить оный, как это видно из писаний преподобных Каллиста и Игнатия... во-первых, требует духовного, опытного наставника к оной и послушания ему искреннего, и хранения совести к Богу, к людям и к вещам, и правильной цели к прохождению ее, со смирением и направлением к исполнению всех заповедей Божиих, для очищения сердца от страстей и греха, а не по горделивому усердию и самочинно стремиться к молитве, имея целию искание высоких дарований духовных. С таким направлением не только в прохождении художной молитвы, но и на обыкновенном пути благочестия многие впадают в прелесть. Потому что главная причина прелести, во всяком случае, есть гордость и самочиние (I, 388, 675—676).
Спрашиваешь меня о молитве Иисусовой, но как я сам не искусный в сем делании, то и не могу дать тебе решения. Святые отцы учат, но и предостерегают от прелести, а мы принимаемся и ищем высоких; весьма много впали в прелесть от самочиния и самомнения. Призывать Иисуса со смирением и на страсти хорошо, но при оном воспаляться гневом несовместно; то как бы не попасть в прелесть? (V, 473, 640—641).
Теперьвы пишете: желаете молитвою обрести помилование; это совсем дело другое, я о сем и тогда писал вам, что так надобно призывать имя Господне. В статье оной [св. Григория Паламы] написано о молитве: «сего ради и сие возможно есть исправити коемуждо ищущему при болезненне спасения души своея». Это надобно всегда помнить при болезненне, т. е. с болезнию сердца, сожалением о прогневании Господа и покаянием, приносить Ему краткую сию молитву нашу: Господи, Иисусе... с чувством мытаря и блудного сына (I, 343,.617).
За Иисусову молитву без смирения браться опасно
Читая предисловие старца Василия Поляномерульского, вы возжглись ревностию проходить художественное делание умною Иисусовою молитвою. Полагаете, что я истинный делатель молитвы и художник в сем деле; просите научить вас сему деланию. Не смею и подумать, чтобы был художник сего высокого делания, кольми паче не могу быть наставником его. Но читая, верую, что были и есть таковые делатели; и в них главное было смирение, с которым меч сей духовный посекал все вражии козни; а без оного (без смирения) велия опасность браться за сие художное оружие. Просто можете призывать имя Божие устами, произнося молитву и отгоняя страстные прилоги, припадая смиренно ко Господу; а за художную, умную приниматься опасно, ибо оной последует прелесть; а прелести наказание Божие (I, 330, 600—601).
Господь иногда промыслительно попускает холодность в Иисусовой молитве, чтобы не потерпели вреда
Пишете вы, что молитва Иисусова вас оставила почти совершенно; а кажется, вы ее оставили, она же нимало не причиною. Старайтесь сколько можно заниматься оною устно и в служении; ибо Господь дарует молитву молящемуся; но смущаться также не должно за нестяжание сего священного дара, взгляните на свое рассеянное устроение и нравственность; мир и суета его помрачает свет ума; а вы с сим связаны крепкими узами. При лишении же сего многожелаемого дара молитвы обратитесь к тем средствам, которыми можем доказать любовь Божию к исполнению Его святых Евангельских заповедей: любяй Мя заповеди Моя соблюдает, в числе коих найдете и смирение, без коего ни одна добродетель не может быть благоприятна Богу... может быть, смотрительно Господь не попущает вам стяжания оной (молитвы), да не постраждете вреда (I, 272, 523, 524).
Духовная, сердечная молитва сама укажет путь к себе по очищении страстей
...Более старайтесь проходить деятельную добродетель заповедьми Божиими; а умозрительной еще не касайтесь, ибо оная по очищении страстей деятельною сама покажет путь (к себе) (II, 115, 173).
Ты ищешь чистой и горячей молитвы, что достигается многим временем и смирением (VI, 26, 42).
Лучше засыпать с молитвою, нежели с дурными помыслами
...Вы не смущайтесь за то, что сон восхищает от вас оную [молитву]; а паче смиряйтесь, ибо и самая молитва должна быть проникнута крайним смирением, ибо мы просим помилования нас, грешных, а в вас, видно, пробегает тайная мысль высокоумия и мнения, что нечто есмы (IV, 54,127—128).
Ты, М. М., жалуешься на себя, что всегда как станешь творить молитву Иисусову, то и засыпаешь, и о сем смущаешься; не надобно смущаться, лучше засыпать с молитвою, нежели с какими-нибудь дурными помыслами. Когда же хочешь потрезвеннее ее исправлять, то пораньше проходи. Опасайтесь искать в себе высокого устроения, а смиренными ведитесь, вменяя себя быти отребие... (IV, 53,121—122).
Начинающим лучше творить молитву Иисусову устно
...Ему [Господу] покоритесь со смирением и посекайте мечом духовным врагов ваших; но только устно призывая имя Иисусово, а не умственно; и со смирением, опасаясь помыслить, что при успокоении уже победил врагов. Они и в сем имеют хитрость: притворяться быть побежденными, чтобы обольстить самомнением, и после больше будут иметь силы к приступу, за гордость попущаемому (I, 269, 518).
Молитву Иисусову можно творить и в обществе умом с произношением тихо слов, не отверзая уст, но главное, тут нужно смирение, с чувством мытаря... (V, 487, 658)
Безрассудное и не в разуме молчание хуже многоглаголания, а мерное или малое укрепление никакого вреда не принесет, а еще смирит и подаст силу к творению подвигов и трудов. Но безмерие и в том и в другом приносит весьма великий вред (III, 32,96 – 97).
Монастырь - устроение Божие
...Обиталища сии [монастыри] не суть изобретение человеческого ума, но Дух Святый, чрез богодухновенных отцев, уставил жительство сие для тех, кои позваны будут от Бога, или из любви к Нему, или ради множества грехов своих (V, 3, 23).
Правильное и неправильное представление о монастыре
Меня и удивляет и немало огорчает, какой ты имеешь взгляд на монастырь ложный; и говоришь, что с помощию Божиею убедилась, что монастырь не что иное, как могила, и покрыта ли она благовонными цветами или репейником, в ней равно душно. А я никак не думал, чтобы ты так думала о монастыре, да еще думаешь, что при помощи Божией убедилась. Ты, кажется, довольно читала отеческих книг и даже списывала оные; где нашла в оных такое убеждение? Нет, я полагаю, совсем в противность помощи Божией ты убедилась, по внушению вражию, падающему на твои чувства и ум, необученные в духовной брани и чуждые духовного разума. Господь сказал: иго Мое благо, и бремя Мое легко есть (Мф. 11, 30). Кому же это? Произволяющим и благо, и легко, а непроизволяющим тесен и прискорбен путь. Скажу и я: точно монастырь есть гроб и могила для ветхого человека и страстей, а для души и добродетели воскресение и покой. Где лучше и удобнее исполнить заповедь Божию: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. 11, 29), как не в монастыре? Ибо в мире сия добродетель [смирение] недоступна и почти неизвестна. Понимаешь ли, что есть средство к избавлению от страстей и обретению спокойствия? И это зависит от нашего произволения, делания и помощи Божией. На что же нам и учение святых отцов? Для того, чтобы, поучаясь в них, могли познавать свои страсти и немощи и с кем имеем борьбу, какое употребить орудие и как вести брань с врагами нашими; а не просто жить в монастыре, носить одежду черную и томиться, считая монастырь душною могилою. Святые отцы уподобляют монастырь земному раю и благоцветущему вертограду... а монашеский чин древу высоколиственному, плодовитейшему, которого корень есть от всех телесных отчуждение, ветви же беспристрастие души и о еже ни едино имети усвоение (привязанность) вещей, ихже удалился; плод же добродетелей стяжание и боготворящая любовь и непресецаемое от сих веселие. Никифор Астраханский пишет в Словах к монахине в первом: «для чего иноки бегут от мира и удаляются от общества? для чего скрываются в пустыне и заключаются в монастырях? Ежедневно постятся, ежедневно бодрствуют, ежедневно преклоняют колена своя? Молитва дело их, послушание упражнение, смирение рачение их; любовию украшаются, чтением питаются, слезами напоеваются; удручение есть ежедневный их урок. Но какой конец их? Какая цель их? Высокая цель и славная, чудный конец и превожделенный: они с апостолом Павлом хотят, да не живут более они, но да живет в них Христос (Гал. 2, 20); хотят всегда в соединении со Иисусом Христом быть благополучными, и сия есть цель их». Во втором Слове: «Бог сотворил двух человеков и оставил их в раю, да провождают жизнь бесстрастную и безгрешную. Когда Бог сошел на землю, уставил монашеское житие, да живут паки человеки и здесь на земле жизнию, подобною той, которою жили прародители в раю. Монастырь есть рай, а потому он есть место молитвы и славословия и другого благоугодного исправления. Сущие во Христе братие суть Ангелы, потому что приемлют жизнь, подобную жизни ангельской; а настоятель монастыря занимает место Бога. Следовательно, послушание, которое показывают иночествующие своему настоятелю, относится к Богу». От многого малое написал тебе, но, кажется, достаточно убедить тебя в ложном твоем мнении о монастыре, что будто он есть душная могила (IV, 223, 501—503).
Желающим идти в монастырь надо не спешить и испытать себя
...Родители твои, с болезнию сердца, пишут ко мне, что ты просила у них дозволения отпустить тебя в монастырь. Похвально твое чувство... Однако ж скоро не спеши, испытай своего сердца чувства, готово ли оно к призванию сему. Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возьмет крест свой, и по Мне грядет (Мф. 16, 24). Надобно отвергнуть свою волю и разум, и покорить другим, могущим тебя вести спасенным путем; иначе ты не можешь научиться, по слову Господню, от Него, яко Он кроток и смирен сердцем, и сим обрящешь покой душе твоей. Он был послушлив даже до смерти (Флп. 2, 8), и в нас чрез послушание является смирение, а без него все наши добродетели ничтожны. Когда же и решишься, то также избрание обиталища и наставляющего тебя не можешь сама избрать безошибочно, и о сем молись Богу: «скажи мне, Господи, путь, в онь же пойду, яко к Тебе взях душу мою» (I, 86,183, 184—185).
Наставления сестрам, готовящимся уйти в монастырь
Не бойтесь похвал людских, а опасайтесь своих, или бесовских, то есть высокоумия, или самомнения. Конечно, монастырские сухарики и щеточки лучше бы вас протерли, но еще время не уйдет. А для вас оные теперь не видны. Сестры ваши поиспытали, то могут знать (V, 517, 694).
Вы теперь облеклись в темную одежду, но будет ли из сего польза? время покажет. Я за вас опасаюсь более теперь за могущее прийти вам высокоумие и тщеславие, чрез внешние и внутренние похвалы и за недостатком искушений и скорбей, чрез кои бы вы познавали свои немощи и приходили во смирение. В монастыре же оных изобильно бывает всякого рода, и уже не до возношения; и вы не думайте, чтобы, пошедши в монастырь, быть спокойною, нет, это не тот путь, какой приобретается спасающимися, но многими трудами, искушениями, скорбями и смирением; а без первых суетно ожидание покоя. Святые отцы предложили нам путь ко спасению, ходя по нем страдательными ногами, а не со отрадою... Но вам, видно, время еще не приспело вступать на поприще оной брани... (V, 518, 695).
Удерживая детей от монастыря, мы любим себя, а не Бога
...Ожидаете от меня ответа на письмо ваше о объявлении вам N. идти в монастырь? Много бы погрешил, несправедлив был бы и богоборец явился бы, ежели бы согласился с вашим мнением и чувством - сопротивляться званию ее. Несравненно более я порадовался и благодарил Бога о сем на нее призрении, нежели вы опечалились. А надобно бы и вам, как христианам, радоваться и благодарить Бога, что Он столь к вам милостив: удостоивает принять плод ваш в служение Себе; потому Он и хочет удостоить ее сей высокой чести, что вы ее воспитывали по-христиански. Какое достоинство лучше: быть невестою Христовой и служить Ему все дни жизни своей или быть женою какого-нибудь мирского человека, положим, знатного и богатого, и работать миру и приличиям его, которые нередко понуждают стыдиться исполнять то, что велит закон Божий? Что я нередко слыхал от тебя, сестрица: «нельзя, братец, мы в мире живем». Послушайте составившего лествицу добродетелей, возводящую на небо, великого во отцах Иоанна, что он пишет: «аще земному царю нас зовущу, и желаюшу пред лицем его нам воинствовати, мы нимало не косним, и не отрицаемся от сего подвига, но вся оставльше, поспешно к нему притекаем; то, да внимаем себе, да не како Царя царей, Господа господей и Бога богов, призывающаго нас к ангельскому сему чину, по лености и нерадению своему преслушавше, на страшном оном судище обрящемся безответни». Еще он же поучает: «спеши идти в обитель, или уклониться от мира; не дожидайся того, пока пойдут с тобою миролюбцы, поелику час смерти, яко тать, нечаянно на нас находит. Как скоро почувствуешь в себе ко благочестию пламя, то беги скоро, ибо не знаешь, когда оно погаснет и когда во тьме тебя оставит» (Степень 1).
Она не имеет воли вам противиться, но вы дадите за нее Богу ответ, ежели удержите ее, и она будет обольщена миром и его суетою. Вы полагаете замужеством ее составить ей счастье, а себе сим утешение, но кто вас в этом уверил? Знаете ли будущее? Не видите ли много несчастных судьбою партий? А вы полагаете непременно быть ей счастливой; но я дерзаю напротив думать: обещавшиеся уневестить себя Богу и оставившие таковое намерение не получают счастливой судьбы; это я на многих дознал. Каково будет тогда ваше позднее раскаяние о лишении ее истинного блага надеждою мнимого? А ты, сестрица, пишешь, чтоб она не спешила, ибо она тебе подпора и утешение. Странная мысль! Ежели бы присватался за нее жених стоящий, по мнению мира сего, стала ли бы ты откладывать вдаль? Он мог бы и отказаться, видя, что его проводят: уж верно не упустила бы случая отдать ее, для составления мнимого счастья; и тогда должна же бы отпустить ее от себя, да еще, может быть, на далекое расстояние. Что ты на это скажешь? А когда Господь к Себе призывает, ты боишься вверить Ему дочь свою, бережешь для своего утешения; ты любишь себя и ее более, нежели Бога. Вам непонятно это чувство, т. е. звание Божие. Кто ее понуждал к этому: строгость ли ваша? нужда ли в чем? Напротив, вы ее очень любите и всем она довольна. Святой Лествичник пишет, что это звание, или чувство, есть неизвестное народу разумение. Я хотя замечал в ней эти чувства, но никогда не давал ей совета, ожидая, что Сам Бог, умножа оное, выведет и наружу, она же таких лет, что может различить доброе от худого; а неужели обольщает ее черная ряса и ограда монастыря? Стало быть, есть что-то другое, влекущее ее к себе: любовь Божия!.. и глас Его, внутренно зовущий: возмите иго Мое на себя, иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть! (Мф. 11, 29, 30). Но она может и потухнуть, и глас, зовущий ее, умолкнуть (что можете видеть из учения Господня о семени, падшем в тернии и подавленном), кто ж этому будет причиною? Для мира довольно есть служителей, пусть живут и благоденствуют. Бог всем благодетельствует и хощет спастися, и от них спасение не отъято; но кого Он призывает и видит сопротивление, о сем не знаю, что сказать... (I, 85,178—181).
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter