Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterДушеполезные поучения преподобных Оптинских старцев
...Должно, принявши оный [монашеский образ], соблюдать три главные, преданные святыми отцами правила: веру к духовной матери, совершенное откровение помыслов и совершенное повиновение, и во всем надобно постараться отвергнуться своего разума и воли, хоть и кажется, что хорошо, что я понимаю или хочу сделать, но оному не верь, а когда подтвердит мать Н., тогда прими за истину (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 481).
Всегда несовершен пребывает тот, кто думает, что он сам есть доволен руководствовать самого себя, итак, потребен другой руководитель, а не мы сами; мы не должны никогда вручать самим себе таковое начальство; другому руководителю надобно нам посвятить волю свою и ему повиноваться, нам самим (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 26).
Ты пишешь, что некоторые из братии обращаются к тебе по временам за добрым словом и советом? И как тебе поступать в сем? Полезное сказать что знаешь не отказывайся, но берегись командовать им и, сказав, что знаешь, подвизайся против духа тщеславия. Говорить же надобно со смирением, памятуя о своих немощах и неисправлениях, а не со властью и любоучительно (преп. Макарий, 24, т. 2, с. 143-144).
Ты скорбишь о слабости матери Н., опасаешься за жизнь ее и боишься остаться одна без подпоры... Ежели Господь воззовет ее в будущность, то да будет Его святая воля, а дотоле ты старайся идти путем, показанным от отец, послушанием и отсечением своей воли и разума. Не доверяя оным совершенно и противясь противным оному действиям, ты получишь духовный разум, смирением руководимый и управляемый, и безопасно можешь идти путем спасительным, но доколе не получаешь сего дара, опасайся вверить себе над собою управление; предайся воле Божией (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 471—472).
Ибо он [руководитель] как никогда не увлекается сладостью страстей наших и как не чувствует самолюбия, которое обладает нашею душою, имеет спокойный ум в рассуждении нас, понуждает нас ежедневно, со вниманием и весьма умеренно, и так ведет нас путем спасения (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 26-27).
...Господь даровал нам слово Свое, научающее нас в житии нашем, и вразумил богодухновенных отцев наших, прошедших путь жительства монашеского, оставить и нам учение, которое проходя, можем победить врагов наших, борющихся с нами чрез наши же страсти. Но как бы ни были разумны и старательны, а без видимого руководителя трудно одним подвизаться, и потому отцы уставили чин повиновения старшим и опытным в духовной жизни, дабы, отсекая свою волю и разум, повинуясь во всем руководителям, пришли в навык добродетелей и стяжали бы смирение, которое всю силу вражию сокрушает и все сети и козни его разрушает (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 292).
Воистину, только одна вера их есть для них руководство, ибо когда в простоте сердца с верою предают себя в послушание, то Сам Бог руководствует ими и чрез наше недостоинство, а буде кто с испытанием, с самочинием и с лукавством приступает, то и пророка Бог обезумит сказать ему против развращенного сердца его (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 393).
Смирение рождается от истинного послушания и отложения самосмышления, когда мы ни в чем не доверяем себе, но, волю свою и разум, отсекая, вверяем другим, могущим нас управить, и то только приемлем за правильное и делаем, что они искусят быть спасительно, хотя бы нам и противным казалось, этот самый удобный путь, который нам показан в учении святых отцев, прошедших опытом духовную жизнь и потерпевших брани духовные (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 669-670).
Ты жалуешься на себя, что иногда порождается у тебя ревность к прочим сестрам, что Матушка более их предпочитает и любит, нежели тебя, а с тобою обходится строго, и сама знаешь, что это козни вражий, ты знаешь сему и врачевство: должна тотчас же открыть это чувство Матушке со смирением и порицанием себя, то при помощи Божией и освободишься от сего недуга... (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 444).
...В чем мог, я его предостерегал, и в настоящее время не беру на себя такой обязанности, чтобы те, которые просят моего совета, непременно исполняли, а предоставляю их свободной воле, да и тех, которые имеют близкое сожительство и сношение со мною, не могу понудить, а всякий по мере своего произволения и веры или получает пользу, или напротив, и это зависит не от меня, а от них, а кольми паче живущие в дальнем расстоянии и в год раз или два пишущие, а паче еще без произволения могут ли пользоваться, не знаю, да и что я значу, сам подверженный немощам душевным и телесным? (преп. Макарий, 24, т. 2, с. 160).
Хотя чувствуешь себя и немощною, а все приходящим, по вере, возвещай путь спасения, да поне (чтобы, по крайней мере) сим устыдишься самой себя, и случающиеся попущением Божиим скорби приемли яко должница, обвиняя себя и не ропща на других (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 13).
Пишешь о вновь ищущих иметь к тебе отношение: сама не наскакивай и не ищи быть наставницею, а когда кто ищет и просит сего с верою нельзя отвергать; вера их и твое усердие сказать то, что мнишь им полезно, не на свой разум надеясь, но на Божию помощь, может быть, и послужит им во спасение... (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 84).
Кто же из сестер, изливая скорбь свою, ищет от тебя утешения, то можешь подать готовность к оному и утешить, побуждая к терпению, за что ожидает вечная награда. А ежели придет кто и начнете обе судить других, то вместо врачевства более болезнь принесете друг другу... (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 109-110).
К матери понудь себя иметь расположение; тебя это много успокоит, хотя и слово когда услышишь не по тебе, все это тебе полезно, а что тебе враг представляет на нее хулы, то это завидуя твоей пользе и не хотя допустить тебя до оной. Вспомни о святом Елисее: какие ему были брани на старца Исайю? Враг то представлял, даже в виду, чего и быть нельзя было, и он всем приходящим к старцу пользы ради говорил: зачем идете к идолослужителю и блуднику? но они, невзирая на это, все пользу получали. Но после он исправился наказанием Господним. Ты видишь, что многие пользуются ею, почему ж и тебе уклоняться от оной? (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 331).
Ты скорбишь, что водишься своею волею и не можешь предаться так, как отцы повелевают. Где же этого взять? когда уже старец Паисий, в его время и в центре монашества, или в монашеской колыбели святой Афонской горы, не мог найти сего блага, то что речем о наших бедственных временах? Оскудели старцы! Нет и учеников! Разве ты одна о себе так мечтаешь, что могла бы покориться с отвержением себя; живи хотя с равным себе и, по возможности, покоряйтесь друг другу, то Господь поможет созидаться вашему душевному граду, и спасение получишь несомненно благодатью Божиею (преп. Макарий, 24, т.3 с.378-379).
Не имея никого окормляющего, или, по-твоему, с кем бы душу отвести, паче должна читать книги и окормлятися ими с призыванием Божией помощи (преп. Макарий 24, т. 5, с. 188).
Не могу одобрить отвержения твоего N., иногда и сама возымеешь нужду в духовном укреплении. Не берись за окормление, но в скорби утешить не отрицайся, ты о сем найдешь у Симеона Нового Богослова и у прочих (преп. Макарий, 24, т.5, с.61).
Ежели нет руководителя человека, может руководствовать своя совесть и разум. В случае же скудости разума, может наставиться от Писания. Писания ли здраво не может разуметь, может, по совету святого апостола Иакова, обращаться к Богу и молиться об оном. «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, - и дастся ему» (Иак.1, 5) (преп. Моисей, 328).
Не надейся на то, что ты можешь успеть более в рукоделии, оставляя Божественную службу, напротив, более будешь иметь скорость и успеха, когда будешь тщиться о благоугождении Божием... (преп. Лев, 179).
Рукоделия чужого лучше не бери, а ходи в церковь и дома занимайся чтением и молитвою, от уныния же можешь заняться своим рукоделием не на срок, и это после за что-нибудь продашь. Господь доселе промышлял о тебе, и далее силен это сотворить, подая потребное к жизни (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 84).
Пишете, что по слабости глаз не можете заниматься тонким рукоделием, и просите меня назначить вам какое-нибудь послушание. От скуки можете вязать чулки или иное что подобное (преп. Амвросий, 23, ч. 1, с. 185).
С
Самолюбие не есть врожденное, но прибывшее от греха. Не по самолюбию ли пал и первый ангел, пожелав быть равен Богу. Он сам изобрел оное, а не так был сотворен, и тем же прельстил первозданных, внушив им: «будете яко боги» (Быт. 3, 5). Они, приняв сей совет, возлюбили себя, презрев заповедь Божию, вкусили от запрещенного плода; оттого помрачили и разум, и волю. Видите, самолюбие не врожденное в человеке, а прибывшее от греха. Святые отцы учат нас: самолюбив не может быть братолюбив; когда мы будем нищи духом и смиренны сердцем, по учению Христову, то далеко прогнано будет от нас самолюбие (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 688—689).
Нельзя этому удивляться, что вы мало знали себя; вы сами сознаете себя в самолюбии, а оно-то и ослепляет, чтобы не видеть своих недостатков душевных, а видеть свои добродетели или стараться таковыми похвалиться пред людьми, но смирение открывает глаза нам, и мы можем видеть даже и малые наши погрешности. Как чрез самолюбие и гордость мы отпадаем от Бога и тьмою помрачаемся, так смирением приближаемся к Богу и просвещаемся. Сам Господь, Царь Славы, смирил Себя до рабия образа и нам оставил Собою пример, да последуем стопам Его, и повелел научаться от Него смирению и кротости, где и покой обрящем (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 686).
Любовь без смирения не может быть прочна и тверда. Я заметил в письмах ваших: обе вы лишались мира, каждая в свою очередь, ни от чего другого, как от самолюбия, а уже смирению тут не только места не было, но и далеко отгонялось (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 18).
Ты, М. А., находишь в себе вину греха самолюбия и не можешь его возненавидеть, да оно и во всех нас есть главная вина грехов; все от него: гордость, и тщеславие, и гнев, и сластолюбие, и сребролюбие, и зависть и прочее, но вообще мы называем гордость виною всех грехов; «где воспоследовало падение, там предварила гордость»,— пишет св. Лествичник. Так надобно наступать и на гордость, и на самолюбие, как на змию и скорпию (Лк. 10, 19), всегдашним самоукорением, видением своей худости, предпочтением ближних, приятием досад и укоризн, хотя и с болезнью, недоверием своему разуму, отвержением своей воли и прочее; на все это надобно иметь подвиг, и Бог поможет (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 362).
Пишешь, поскорбела на слова наши, сказанные на случай перемены новых наметок опять на старые. Не знаю, что ты нашла в этом обидного, не самолюбие ли твое было виною? А я думаю так, как Промысл Божий указывает нам, так и должны мы покоряться ему, хоть бы двадцать раз пришлось переменить свой костюм, что за беда (преп. Иларион, 33).
...Да осмотримся со тщанием, не запутываем ли мы себя самолюбием и самосмышлением, то не нужно ли нам, по Апостольскому завещанию, «отложити всяку гордость и с терпением тещи на предлежащий нам подвиг» (Ср.: Евр.12,1) (преп. Лев, 178).
И нам бы Господь помог и укрепил нас воздержаться особенно от немощи самолюбия, которое более всего портит наше дело и препятствует душевному исправлению. Как для мирских корень всему злу сребролюбие, так для монашествующих корень всему злу самолюбие, которого Господь и повелевает прежде всего отрещися: «иже хощет по Мне ити, да отвержется себе» (Мк.8, 34). Самолюбие наше примешивается и противодействует каждому доброму делу, и портит, и растлевает оное, особенно же препятствует приносить чистую молитву Богу (преп. Амвросий, 23, ч. 2, с. 96).
...Советую вам... крепко держаться страха Божия и хранения своей совести, так как это более всего содействует христианину удерживаться на настоящем пути. В случае же уклонения от заповедей Божиих врачевать себя искренним покаянием и твердою решимостью впредь обуздывать свое самолюбие, которое есть главная вина в нарушении заповедей Божиих и всего должного. От самолюбия гневливость, от самолюбия осуждение и порицание других, от него негодование, и ропот, и самооправдание, и нехотение ничего потерпеть, а вследствие всего этого малодушие и оставление молитвенного правила и чтения духовного и прочего, что требуется от монаха (преп. Амвросий, 23, ч. 2, с. 97).
В 6-й Степени [святой Иоанн Лествичник] говорит, что остроугольные камни, друг с другом соударяясь, округляются и лишаются своей угловатости и остроты. Как ты замечаешь в этом отношении около себя? Стерли ли хоть уголка два у тебя, которые ты думала стирать сама в мнимом безмолвии? Да у самой ведь руки не наляжут. Себя как-то жаль! Ведь от себялюбия и самолюбия вся беда. Они не любят, когда и другие нас затрагивают, и так расшевелятся, что от помыслов и не оберешься. От них плодятся противные помыслы, словно саранча, поедающая не только плоды духовные, но листья и самую кору (преп. Амвросий, 23, ч. 2, с.105).
...Упоминаешь не раз о самолюбии своем и будто уважаешь оное, красуешься им, как некоею утварью. Надобно его истреблять из себя всеми мерами, оно-то причиною есть всех наших зол и пороков. Мирские люди еще считают оное добродетелью и благородством, и это по неведению или от помрачения страстей, а нам надобно во всем противиться ему смирением и самоотвержением... Мирская мудрость буйство есть пред Богом, а духовная мудрость кажется для мира буйством, но «мудрование плотское вражда есть на Бога: закону бо Божию не покоряется, ниже бо может» (Рим. 8, 7) (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 219-220).
Смотрите же паче, не закрался бы татский помысл, что вы живете лучше и внимательнее других; и оный так опасен, что, по маковому зерну ложась на сердце, не увидишь, как возрастет до исполинского фарисея и предаст совершенной гордыне и далее. А пред Богом лучше грешник с покаянием, нежели праведник с гордостью... (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 22-23).
...Вы, как видно, хотите, чтобы неуклонно идти исправлением всего должного; и когда бы так могли исполнить, то конечно бы это вас утешало, а вместе с тем увлекались бы в мнении о себе, что живете, благоугождая Богу, чем могли бы и дела ваши благие помрачиться. Хотя это и вражий прилоги, но по неопытности можете увлечься оными: враг не престает бороть нас если не на греховные действия, то на похвалу о делах своих (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 436).
...Писал я вам, чтоб вы, имея каждая свой взгляд на вещи, не считали оный правильным, а паче когда относится к укоризне ближнего и нарушению мира, а предложив свою мысль на суд другой, оставаться покойной в сем, как она утвердит, хоть бы и противное казалось; сим придете в навык не составлять свой разум и оставлять свои хотения, часто нарушающие ваш мир (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 41-42).
...Могло быть даже незаметное для тебя мнение о своих дарованиях, а что оно может укрыться от нас, в сем никакого нет сомнения (когда и при многих добродетелях подкрадывающееся мнение укрывается и только искушениями в познание приходит) (преп. Макарий, 24, т. 2, с. 205).
Всякий гордый прилог и о себе мнение считай немалым грехом, повергай себя пред Богом, проси прощения и помощи о избавлении от оного... (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 180).
Если же вы не будете подвержены искушениям и, не познавая своих немощей, будете только видеть свои исправления и на них полагать надежду спасения, то можно впасть в другую крайность высокоумия и прелести неисцельной, ибо враг, когда не может кого победить страстями и немощами, то влагает во ум высокоумие и мнение о себе, от которого впадают в прелесть и в помрачение ... (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 304).
Как можно более опасайтесь увлекаться мнением о своем исправлении. За это бываем оставляемы помощью Божиею, потому-то и падаем при нашествии искушений со стороны ближних, делающих нам неприятности; и помните, что это бывает смотрением Божиим к познанию нашей немощи, дабы мы смирились. Если же нет неприятностей от людей, то внутреннее смущение и неустроение духа служит нам показанием в нас гордости и побуждением к смирению... (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 402).
...При исправлении добродетелей вы не можете удержаться от мнения о себе, а оное и причиною бывает падения, дабы смирить наше мудрование и дабы всегдашним самоукорением и смирением привлекли к себе благодать Божию, ибо Он «на смиренных только призирает» (Ср.: Пс.112, 6) и дает им Свою благодать (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 19).
Враг же сопротивными старается обольстить мнением о себе, чего надобно сколько можно остерегаться, за сие-то и попускается иногда падать в какие-нибудь слабости, чтобы оными обуздать нашу гордость (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 37).
...Берегитесь помыслить о себе нечто высокое, за сие благодать Божия лишает своей помощи и предаемся страстям и духам в наказание (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 679).
Своему же разуму опасайся доверять, хотя ты и точно уверен, что дело так; однако лучше совет, нежели самосмышление: избавишься высимости [высокоумия] (преп. Макарий, 24, т. 2, с. 295).
...Чрез послушание снискивается смирение, и познаем свою меру, избегаем о себе мнения (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 454).
Самосознание своих немощей и самоукорение надежное начало к исправлению, но оное должно быть далеко удалено от самомнения, что уже исправилась. Это опять та же гордость и путь к падению (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 250).
Храните во смирении себя, а не увлекайтесь мнением. Каждая из вас смотрите свои немощи и не увлекайтесь замечать в других по видам о мнимом их устроении, враг запнет этим, и много постраждете; вы знаете, что иногда видим и слышим к обольщению нашему то, чего совсем нет. Берегитесь сего (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 84).
У каждого человека свое горе, иному горе от ума, а другому горе без ума, а у вас, замечаю я, наиболее горя от многомыслия и самомнения. А посему, чем много думать и разговаривать с собою, лучше будет не много сказать: «не остави мене, Господи Боже мой, не отступи от мене: вонми в помощь мою» (Пс.37, 22—23) и: Всесвятая Богородице, во время живота моего не остави мене, человеческому предстательству не ввери мя, но Сама заступи и помилуй мя! (преп. Антоний, 22, с. 12).
Знаю я лично тебя и твои способности, которыми ты могла бы в хороших руках приносить пользу обители, но что ж делать, если нас с тобою не ценят? Ужели самим назначать себе цену? И выказывать собственные достоинства (хотя собственного у монаха ничего не может и не должно быть) (преп. Анатолий, 7, с.295-296).
Еще ты открываешь мне что-то новое. Пишешь: «Не могу так каяться, чтобы раскаяние могло дойти до Бога». Ишь ты, хитрая какая! Узнала секрет, когда раскаяние ее доходит до Господа, а когда нет! А я вот около тридцати лет твержу духовную азбуку и доселе не могу узнать, когда мое раскаяние доходит и когда нет. В случае открой секрет. А я и до днесь считал, что один Сердцеведец знает цену покаяния. Иначе как же сказано: «Елико отстоят востоцы от запад, толико совети Мои от советов ваших, и путие Мои от путей ваших» (Ср.: Ис.55, 8—9) (преп. Анатолий, 7, с. 310).
Вот мы и дали тебе легенькую прелегенькую молитву - всего пять слов. А ты и тут ухитрилась отыскать что-то особенно великое, отличающее тебя от других, то есть что собственно тебя должно бы смирить, ты в безумии думаешь этим еще гордиться. Врагу, разумеется, страшно, что такая девчонка, ни на что не годная, вдруг спасется, и потому всячески тебя уловляет и внушает такие лживые и глупые мысли, что ты будто должна гордиться тем, что именно должно бы смирять тебя (преп. Анатолий, 7, с. 142).
Не знаю, какова ты теперь стала на деле, а на словах просто пророк Илия: затворяет и, по крайней мере, растворяет молитвою небо и сводит (не дождь, а) снег! Чудо чудное! Я, грешный, тридцать лет живущий в пустыни, никак не могу собраться с силами начать молиться о грехах, а Н. небо отверзает. Увы моему окаянству! Помолись, чтобы Господь отверз мне двери покаяния. Впрочем, и тебе сего желаю! (преп. Анатолий, 7, с. 196).
Ты веруешь в свое сердце и в свое смышление!.. Но где свидетельство чистоты твоего сердца? Где доказательство правильности твоего разумения? Смирись, мать! (преп. Анатолий, 7, с. 197).
Помни: Богу кающийся грешник приятнее, чем самомнящий праведник. А кого Бог любит, того и я люблю (преп. Анатолий, 7, с.254).
Господь да помилует и да вразумит нас к душеполезному, и да избавит от всего зловредного, прежде же всего от самооправдания, и особенно от самомнения и самоверия, которые заставляют нас высказывать свои понятия и разумения так положительно и утвердительно, как бы действительно было так, что мы разумеем и понимаем паче всех, могущих разумевати. Но если бы вместо самомнения хоть мало бы мы приблизились к смирению, и самоукорению, и к недоверию своему сердцу (потому что оно еще не очищено), тогда бы иначе стали думать и иначе говорить, особенно тогда, когда должно осторожно говорить и с рассуждением и сбережением себя и других (преп. Амвросий, 23, ч. 2, с. 68).
Пишешь, что враг шепчет тебе, что ты лучше всех... Подобные внушения от него, к нему и относи; самые же дела показывают, насколько ты хороша... (преп. Амвросий, 23, ч.3, с.15).
Пишете еще, что N. ваш обладает поразительною силою воли. Но сила воли обнаруживается в делах добрых при великих препятствиях или искушениях. Например, святые мученики, несмотря на жесточайшие мучения и лютую смерть, не отрекались от веры в Господа Иисуса Христа. Вот тут мы видим поразительную силу воли. А N. ваш, не испытывая никаких скорбей и лишений, если вступает с вами в прения религиозные и непременно хочет вас переспорить и поставить на своем, хотя бы и неправом мнении, то это непохвальное качество души называется упорством или упрямством. Вы еще замечаете в нем величайшее самомнение. Вот от этого-то и упорство или упрямство происходит; уж кто много о себе думает, тот все свои, даже уродливые, мнения считает за непреложные истины и никого слушать и знать не хочет, а потому чрезвычайно бывает упрям. Даже случается так: иногда разъяснят такому человеку истину как дважды два четыре, он в негодовании отвернется, и, так как ему сказать напротив нечего, будет только твердить: «Да! знаем вас, да! знаем вас»... А уж уступить никогда не уступит. Самомнение же величайшее происходит от величайшей гордости. Гордость же есть начало и корень всех зол в роде человеческом и поистине есть гибель или смерть души (преп. Амвросий, 23, ч. 1, с. 200—201).
Поползновения ваши, о коих вы пишете, обыкновенно случаются попущением Божиим для познания немощи нашей человеческой, мы никакого доброго дела не можем творить без помощи Божией, а когда думаем, что будто что-либо сделали угодное Богу, то от самого сего мнения уже дело наше Богу не угодно (преп. Лев, 220).
...Когда бы видела свои добродетели и мнила, что благоугождаешь Богу, это явная была бы погибель (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 186).
Спрашиваешь, за что же на тебя нашло такое смущение во время всенощной, когда ты желала помолиться усердно? Кажется, что за самонадеяние, что желала помолиться и думала, что «помолюсь», а оному предстало искушение. Ибо всякому благому делу или предыдет, или последует искушение, а без того оно и твердо не будет. В твоем искушении надобно бы смириться, то и не было бы смущения, а когда уже смутилась, то и за оное укори себя же, а не других. Смущение происходит от залога, в нашем сердце пребывающего, а кого думаем виновником оного, ошибаемся, ибо он только показывает нам наше устроение, смотрением Божиим к нашему исправлению (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 457).
Должно делать, но не полагать на дела надежду. Когда ж мы думаем делами заслужить, показывается сим наше самонадеяние, тогда и не подает Господь нам силы к исполнению добродетелей, но паче попускает на нас укрепиться страстям, чтобы мы познали свою немощь и смирились пред Богом, помня оную заповедь Божию: если и «вы, когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк. 17, 10) (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 5).
Ты не могла предвидеть ничего вредного... но когда вовлеклась, тут уже была ослеплена более непредвидения; так-то мы немощны, а паче когда понадеемся на самих себя или увлечемся гордостью, то тотчас на месте святе явится кумир страсти, и невольно будем ему поклоняться и приносить жертву (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 327).
Когда замечаешь за собою самонадеяние, то, при случаях и при помощи Божией, самоукорением оно исторгнется (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 261).
Мысли твои, что, относясь ко мне, не страшны тебе никакие скорби, показывают вместе с тем самонадеяние, надеяться много на себя нельзя, могут попуститься скорби (преп. Иларион, 49).
В... письме своем вы упоминаете о книгах «Самопомощь», «Самодеятельность». Я этих книг еще не видал и что в них содержится, не знаю. Старинные люди говаривали: без Бога не до порога. И Сам Господь в Евангелии глаголет: «без Мене не можете творити ничесоже» (Ин. 15, 5). А новые мудрецы, как видно из заглавия этих книг, рассуждают теперь иначе. Но известно, что самоделковые вещи выходят самой дешевой цены, с общим укором: самодельщина топорной работы. Впрочем, скажу вам, как можно понять в христианском смысле самопомощь и самодеятельность. Прочтите сами, и пусть сын ваш прочтет со вниманием в Евангелии от Матфея от начала 5-й главы до конца 10-й, и потом пусть он постарается и в жизни своей исполнять содержащиеся в этих главах Евангельские заповеди. Чрез такую христианскую самодеятельность он сам себе окажет великую помощь в нравственном и христианском отношении (преп. Амвросий, 23, ч. 1, с. 99).
Самооправдание, говорил старец, большой грех. Сказано в Писании: «Когда изберу время, Я произведу суд по правде» (Пс.74, 3) (преп. Амвросий, 1, ч. 1, с. 103).
...Самооправдание в евангельском законе не означено, прямее сказать не допускается: и если кто ударит тебя в десную твою ланиту, обрати ему и другую. Слова о десной ланите показывают, что не следует оправдываться и тогда, когда казалось бы человеку, что он прав. Но такое разумение всякий должен относить к себе самому, а не другим. Иначе внидет в другую сеть вражию и запутается. А для нас потребнее всего и полезнее свобода духовная, т. е. ни под каким предлогом не запутываться в сетях вражиих (преп. Амвросий, 23, ч. 1, с. 64).
Самооправдание закрывает духовные очи, и тогда человек видит не то, что есть на самом деле (преп. Никон, 8, с. 334),
Самооправдание не монашеское дело. Мне так в свое время и великий старец батюшка Анатолий говорил: «Никогда не оправдывайся... Все равно, прав или не прав, промолчи, когда обличают, а потом скажи: «Прости, виноват». ...А если скажут, что я убил человека, то и тогда не оправдываться? Да, промолчи и скажи: «Прости». Если не убивал никого на самом деле, то, быть может, убил кого своим словом. Поэтому не оправдывайся, сознавая себя грешным, во всем виноватым. И за то, что ты так скажешь, Господь тебе впоследствии откроет, что ты, действительно, был виноват... (преп. Варсонофий, 5, с. 139, от 29.12.1909).
Говорил я батюшке Амвросию о твоих страхованиях. Он приписывает их тому, что когда ты была у него и рассказывала о себе, то винила все других, а себя оправляла и недоговаривала кое-чего. Но, конечно, все это пройдет. А только знай, что если демоны грозили мне за то, что отнял у них будто бы М., то не паче ли будут мстить тебе? Но мы унывать не должны. Господь Сил сказал своим ученикам: «Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире» (1Ин. 4, 4). Господь Сил с нами (преп. Анатолий, 7, с. 301).
Не спеши оправдываться, ибо читала ты у аввы: с праведным, т.е. с оправдывающим себя, диавол сочетавается. А лучше старайся укорять себя. Это во всяком случае спасительно... Спасайся, то есть терпи! (преп. Анатолий, 7, с. 214).
...Замечательно, что каждый раз, когда [я] больше всего заботился, чтобы лучше сделать, то и попадал под выговор. Слова выговора со смирением принимал и говорил только: «простите», не объясняя, почему это сделал. Если бы что-нибудь за это было: из монастыря удалили бы или еще что побольше, ну тогда объяснить нужно, а батюшка Варсонофий делал выговор только для назидания. Объяснять и не надо было, потому что объяснять значит желать, чтобы твой верх был (преп. Никон, 6, с. 253—254).
Подыскивание оправданий себе не может успокоить совести, оно только больше расстраивает человека (преп. Никон, 20, с. 5).
Некого винить: злоба внутри нас (преп. Никон, 20, с. 19).
Святой апостол Павел выставляет причину, почему некоторые из древнего избранного народа Божия не приняли Сына Божия, пришедшего во плоти. «Свою ищуще поставити правду, - говорит Апостол, - правде Божией не повинушася» (Рим. 10, 3). Та же причина и в новой благодати препятствует повиноваться правде Божией и Божественным заповедям Христа Спасителя, т. е. если христианин допустит себе самооправдание, которое в евангельском законе не дозволено, тогда как бы невольно принужден бывает противиться и отвергать если не все, то многое, что проповедуется в евангельском учении (преп. Амвросий, 23, ч. 2, с. 9).
Пишешь об А., и выразилась так, чтобы я тебе верил, а не другим. Во всем твоем объяснении относительно А. проглядывает самооправдание. А эти твои слова, чтобы я другим не верил, а тебе только верил, не смиренномудры, а, напротив, показывают высокомудрие. Смиреннее, и проще, и ближе к правде было бы сказать так: «если другим верите, то верьте и мне; и простите и отпустите мне случающиеся неисправности»... (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 138).
Много, много плелось тогда в взволнованном бурею страстей твоем сердце, и что ж из того? Ты только умножала свои скорби и страдания, по временам вырывались самообвинения но больше действовало самооправдание (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 481).
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter