Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterДушеполезные поучения преподобного Амвросия Оптинского
Особенно не тревожься хульными помыслами, которые явно происходят от зависти вражией. Со стороны же человека поводом к оным бывает или горделивое самомнение, или осуждение других. Поэтому в нашествии хульных помыслов прежде всего укоряй себя за осуждение других и гордое мнение, за настоящее или прошедшее, нисколько не беспокоясь тем, что слышим неизреченные хулы вражий. А благо временно иногда произноси против оных слова святого Иоанна Лествичника: «иди за мною, сатано! Господу Богу моему поклонюся и Тому Единому послужу, а болезнь твоя и слово сие да обратится на главу твою, и на верх твой хула твоя да взыдет в сем и в будущем веце» (2, ч. 3, с. 11-12).
...Необходимо тебе в настоящее время иметь в виду и твердо помнить совет Исаака Сирина; он пишет в 56м Слове: «когда человек, заботясь об очищении внутреннем, милостью Божиею будет приближаться к первой степени духовного разума, т. е. разумения твари, тогда враг от зависти сильно вооружается на него хульными помыслами. И ты... да не станеши в стране сей без оружий, да не вскоре умреши от подседающих и прельщающих тебя. Да будут же тебе оружие слезы и частое пощение. И охраняйся не прочести догматов еретических; сие бо есть вооружающее на тя яко наимножайше дух хулы. Егда же насытиши чрево твое, да не возбезстудствуеши испытати что от божественных вещей и разумений, да не раскаешися. Во чреве наполнение разума тайн Божиих несть». Внимая сим словам сего великого отца, старайся иметь посильное воздержание в пище и в питии и сокрушенное и смиренное пред всеми сердце, чтобы прибрести спасительный плач о прежних и настоящих согрешениях и чрез то сохранить себя безвредно в настоящем твоем искушении от духа хулы. Знай, что враг, если не может кому сделать вреда, то по злобе своей силится по крайней мере смущать его, досаждать ему разными помыслами и злыми внушениями (2, ч. 3, с. 12).
...Ты не можешь сознавать себя грешнее и хуже других. Чувство это явно горделивое, от которого и рождаются, и укрепляются хульные помыслы и хульные глаголы, как свидетельствует святой Лествичник, говоря: «корень хулы есть гордость». Если желаешь смирить себя, то помни всегда слово одного святого, глаголющего, что самая исправная жизнь человека-христианина подобна только купели, а заповеди Божий подобны неизмеримому морю, как глаголет псаломник Господу: «заповедь Твоя широка зело» (Пс. 118, 96). Если сравнить великое море с малою кадочкою воды, то и нечем будет возноситься возносящемуся. Не вотще говорит и Апостол: «вси согрешиша, и туне оправдаеми благодатию Христовою» (Ср.: Рим. 3, 23—24). Чтобы смирить себя, прими в помощь и слова преподобного Григория Синаита, написанные в 115-й главе, и почаще повторяй их себе. Знай, что кроме смирения и слез невозможно избавиться от хулы (2, ч. 3, с. 26—27).
А хульные помыслы известно за что борют: первое за возношение, второе за осуждение. Смирись, не думай о себе, что ты лучше других, не зазирай никого, а себя за согрешения и поползновения укоряй, то и хульные помыслы утихнут. Впрочем, во всяком случае, не смущайся невольные хульные помыслы святые отцы не считают грехом, а их причины грех (2, ч. 3, с. 77).
Знай, что хулу, внушаемую врагом на кого-либо, вполне повторить грешно, и вредно, и оскорбительно (2, ч. 3, с. 82).
Помыслами хульными не смущайтесь, а только укоряйте себя в это время за горделивое расположение души и за осуждение других. Первые без последних не вменяются в грех (2, ч. 1, с. 199—200).
Если придут хульные помыслы и осуждающие других, то укоряй себя в гордости и не обращай на них никакого внимания (1, ч. 2, с. 75).
Тебя блазнит то, что, может быть, по козням вражиим мать Игуменья не заставляет теплить лампаду пред мощами. Апостол Павел был повыше матери Игуменьи, да и тот о себе пишет: «восхотех единою и дважды прийти к вам, и возбрани мне сатана» (1 Фес. 2, 18). Поэтому ничему не удивляйся, а считай это попущением Божиим. И ни на что не блазнись, а лучше последуй совету святого Лествичника, который пишет так: если хочешь иметь гнев и злопомнение, то имей их не на людей, а на бесов, искушающих людей. Также оставь и неуместную ревность, почему то или другое не делается по порядку, как тебе думается, а лучше... внимай себе, и довольно будет дела этого для тебя, по сказанному: кийждо бо от своих дел прославится или постыдится (2, ч. 3, с. 54).
Иди, куда поведут, смотри, что покажут, и все говори: «Да будет воля Твоя!» (3, с. 226).
Стыд не дым, в глаза не лезет. Монаху, брат, стыдно исполнять свою волю, так что лучше быть учеником ученика, нежели жить по своей воле. Об этом и в отеческих писаниях сказано. Стыдно не только перед другими, но перед Богом и своею совестью она судья неподкупный, бескорыстный. А послушаться совета своего отца духовного не стыдно, но душеспасительно и необходимо; и кто не слушает доброго совета, тот бывает наказан (1, ч. 1, с. 162).
Мудрые и опытно-духовные изрекли, что рассуждение выше всего, а благоразумное молчание лучше всего, а смирение прочнее всего; послушание же, по слову Лествичника, такая добродетель, без которой никто из заплетенных страстями не узрит Господа (2, ч. 1, с. 28).
Богу угоднее и приятнее то, что делается за послушание и по благословению, нежели то, что делается по своей воле и по своему разуму, как Сам Господь чрез Апостола говорит: «сеяй о благословении, о благословении и пожнет» (2 Кор. 9, 6). И паки в Евангелии глаголет: «не приидох да творю волю Мою, но волю пославшаго Мя Отца» (Ср.: Ин. 6, 38). «И иже хощет по Мне ити, да отвержется себе (т. е. своих хотений и разумений), и да возмет крест свой» (Мк. 8, 34), т. е. да решится переносить скорби, случающиеся на пути послушания, и таким образом да последует Мне (Ин. 12, 26) исполнением и других Евангельских заповедей (2, ч. 1, с. 42).
Апостол, как основание спасения и как главную потребность, выставляет добродетель смирения и послушания, глаголя сице: «сие да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе: «Иже, во образе Божий Сый, смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестный» (Флп. 2, 5—6, 8). Ежели воплотившийся нашего ради спасения Сын Божий имел крайнее смирение и послушание до смерти, то кольми паче нам, непотребным и грешным рабам Его, хотящим наследовать спасение, всячески должно заботиться о сих главных добродетелях, т. е. о смирении и послушании, где нет нарушения какой-либо заповеди Божией (2, ч. 2, с. 15).
Святой Лествичник говорит: послушник, то есть послушник истинный, не рассуждает ни о благих, ни о мнимых злых. А я желал бы, чтобы ты была послушница истинная. Смысл и понятие у тебя есть, да смирения у тебя недостает: все охотница ты вперед забегать. От этого ты сама путаешься и других путаешь, сама скорбишь и других оскорбляешь. Если ты умнее сестры, то умей разумно и вовремя примолчать, кольми паче не ходить туда, где бестолково и зловредно толкуют. Если придакнешь и согласишься, то после придется со стыдом расплачиваться за такое человекоугодие. Прочти со вниманием 4ю Степень «Лествицы» и попроси у матерей почитать в 1-й части «Добротолюбия» Симеона Нового Богослова главы деятельные. Там ты увидишь свою ошибку, увидишь и то, чего должно держаться. Помни, что Царствие Небесное коекак не приобретается, а с толком и понуждением на благое, не своечинно и самосовестно, но с вопрошением опытных и с отсечением своей воли и разума, как свойственно истинному послушнику (2, ч. 2, с. 117—118).
Старайся поступать во всем по заповедям Божиим и помни, что Господь присутствует и зрит твое расположение сердца. Послушание исполняя, считай, что оно тебе поручено от Господа, чрез человека, и от усердия исполнения его зависит твое спасение (2, ч. 3, с. 45).
Странник жил, как странник, и проводил жизнь странническую, не обязанный заботами и попечениями, и свободно упражнялся в молитве, как желал. А ты проводишь жизнь, как казначея, и при том болезненная, обязанная монастырским послушанием, и потому в молитве упражняйся, сколько имеешь свободы, а остальное дополнится послушанием, которое имеет также свое значение. Монах-плотник жаловался Варсануфию Великому: «Отче, Бога мне помянуть некогда». «Почему же?» спросил старец. «Потому что весь день занят делом плотничества». «Ведь ты этим делом занимаешься за послушание, Бога ради?» «Так», отвечал брат. «Значит, ты весь день Бога поминаешь!» Не сомневайся и ты о своем послушании, а к молитве простирайся елико можешь, поминая сказанное тебе при пострижении, как тебе давали четки: «Вот тебе, сестра, меч духовный. Глаголи выну во уме, во устех, в мысли, в сердце: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную» (2, ч. 3, с. 121).
Повторяю: что прежде сходило с рук, когда жила сама по себе, теперь уже не идет. Духовное отношение к кому-либо нельзя соединять с своею волею, а выбирай любое, одно из двух. Уксус и молоко порознь хороши и на своем месте полезны, а слить их вместе, выйдет бурда ни к чему не годная. Так и самочиние, и своеволие с духовным отношением и послушанием не совместны, а надо держаться одного из двух (2, ч. 3, с. 91).
Слава Богу, что N. обстоятельства поправляются. Жаль только безрассудно удалившихся. Впрочем, ежели они без призвания и произволения жили в обители, то хорошего ожидать от них невозможно было. Рано или поздно они должны были забунтовать и произвести возмущение, подобно современным нигилистам, которые не довольствуются тем, что сами не верят ни в Бога и ни во что святое, но и другим хотят делать зло и всячески усиливаются произвести общее возмущение восстанием своим против предержащей власти, тогда как в слове Божием сказано: «несть власть аще не от Бога, сущыя же власти от Бога учинены суть. Темже противляяйся власти Божию повелению противляется: противляющиися же грех себе приемлют» (Рим. 13, 12) (2, ч. 1, с. 39-40).
Когда говорю, надобно слушать с первого слова; тогда будет послушание по воле Божией. Я мягкого характера, уступлю, но не будет пользы для души (1, ч. 1, с. 149).
Что реку человеку-чудаку, или что возглаголю творящему свою волю? (1, ч. 1, с. 149).
На вопрос: «Не все ли равно Богу, какая пища?» старец ответил: «Не пища имеет значение, а заповедь, Адам изгнан из рая не за объедение, а за вкушение только запрещенного. Почему и теперь в четверг или вторник можно есть, что хочешь, и не наказываемся за это, а за среду и пятницу наказываемся, потому что не покоряемся заповеди. Особенно же важно тут то, что чрез послушание вырабатывается покорность» (1, ч. 2, с. 8).
Очень рад, что служащие у вас стали почитать среду и пятницу, не нарушая правила Церкви о посте. Примеры немцев и других иностранцев ввели в заблуждение русских православных не уважать поста, уверяя, что в пище мало греха или совсем нет греха. Если бы это было справедливо, то Адам и Ева не были бы изгнаны из рая за вкушение плода от запрещенного древа, а древо это было смоковница. Но сила греха состояла не в плоде древа, а в запрещении и преслушании. Так и теперь грех не в пище, а в запрещении и преслушании правил Церкви (2, ч. 1, с. 86).
...В последнем письме есть опять прикровенная затея непостоянства и своеволия, именно не являться в некоторые дни за трапезою, ради поста. Подражай лучше преподобному Феодору Студиту, который ежедневно был за трапезою, но между тем был постник (2, ч. 2, с. 92).
В письме пишешь, что на сырной неделе ты пребывала в таком, по твоему мнению, благоугождении Господу, что и на полчаса тебе было тяжело заняться чем-либо, кроме памяти о Господе и чтения святых книг. На первой же неделе поста, после такого твоего духовного утешения, наступила сильная плотская брань, а потом томление душевное. Спрашиваешь меня: отчего это могло случиться? Причины сему сама ты выставляешь в письме своем. Первое: безрассудное сомнение и смущение, что не вынесешь поста как должно, а потом ропот на Господа. Святой Исаак Сирин пишет, что все немощи человеческие терпит Бог; человека же ропщущего не терпит, чтобы не наказать его. Вторая причина восставшей на тебя этой брани самочинный пост. Пока жила ты сама по себе, что ты ни делала, по нужде все сходило с рук: Господь снисходил бестолковому твоему усердию и безрассудству. Если же иметь духовное отношение к кому-либо, то уже не следует по своей воле проходить или брать на себя безрассудные подвиги, вопреки полученного благословения или совета, и этим не только нельзя угодить Бегу, но такое самочиние не остается безнаказанным, а навлекает на человека искушение. Описываешь, как прежде в подобном случае пост тебе помог, и просишь благословить тебе взяться опять за то же, если брань не отойдет. Святой Иоанн Лествичник пишет: «кто одним воздержанием брань сию укротить покушается, тот подобен плывущему одною рукою и хотящему выплыть из моря», а вот указано в другом месте им настоящее средство: «если сопряжешься с послушанием, то тем самым от нея (т. е. брани плоти) разрешишься; если стяжешь смирение, то тем отсечешь главу ея». А у тебя пост соединен с высокоумием и преслушанием: какая же может быть от того польза? При слабом твоем здоровье безрассудные и самочинные подвиги могут только до конца расстроить тебя и сделать ни к чему не потребною, а от брани можешь получить облегчение только смиренным покаянием и смиренным призыванием помощи Божией, при послушании и умеренном воздержании (2, ч. 3, с. 90-91).
Хотя свободно рассуждающие и думают, что мало различия, пить ли чай или настой мяты, а на самом деле это имеет немалое значение. Всякое лишение и всякое понуждение ценится пред Богом, по сказанному во Евангелии: «нудится Царствие Божие, и нуждницы восхищают оное» (Мф. 11, 12). И дерзновенно и самовольно нарушающие правило поста называются врагами креста: «имже Бог чрево, и слава в студе их» (Флп. 3, 18—19). И в псалмах сказано: «заблудиша от чрева» (Пс. 57, 4). Разумеется, иное дело, если кто нарушает пост по болезни и немощи телесной. А здоровые от поста бывают здоровее и добрее и сверх того долговечнее бывают, хотя на вид и тощими кажутся. При посте и воздержании и плоть не так бунтует, и сон не так одолевает, и пустых мыслей в голову меньше лезет, и охотнее духовные книги читаются и более понимаются (2, ч. 1, с. 39).
...Пишешь, что на основании слов Самого Спасителя: не то оскверняет человека, что входит в уста, а что выходит из уст (Мф. 15, 11), дала себе твердое намерение очиститься прежде от внутренних пороков, а потом заняться воздержанием в пище, теперь же пока, кроме Успенского и Великого поста, других не соблюдать. Но слова Спасителя, приведенные тобою, вовсе не к тому сказаны, чтобы они могли служить основанием к нарушению постов... Некоторые фарисеи и книжники укоряли Господа за то, что ученики Его ели хлеб не омовенными руками. Тогда Господь, в обличение их неправильного понятия о чистоте человеческой, и сказал: «ничто входящее в человека не может осквернить его, но что исходит от него, то оскверняет человека» (Ср.: Мф. 15, 11). То есть как бы так сказал Господь: как бы ни бывали нечисты твои руки, но если ты, не омывши их, будешь браться ими за хлеб и есть, то это не может осквернить тебя. Пища же скоромная вовсе не есть скверна. Она не оскверняет, а утучняет тело человека. А святой апостол Павел говорит: «аще внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни» (2 Кор. 4, 16). Внешним человеком он назвал тело, а внутренним душу. Если, говорит, внешний наш человек, т. е. тело, тлеет, истлевает, угнетается и истончевается постом и другими подвигами, то внутренний обновляется. И наоборот, если тело питается и утолстевается, то душа истлевает, или приходит в забвение Бога и высокого своего назначения, как и в псалмах сказано: «уты, утолсте, разшире: и забы Бога сотворшаго его» (Ср.: Втор. 32, 15). О необходимости соблюдения постов мы можем видеть и в Евангелии, и, во-первых, из примера Самого Господа, постившегося сорок дней в пустыне, хотя Он был Бог и не имел нужды в этом. Во-вторых, на вопрос учеников Своих: почему не могли изгнать беса от человека, Господь отвечал: «за неверствие ваше» (Мф. 17, 20), а потом прибавил: «сей род ничимже может изыти, токмо молитвою и постом» (Мк. 9, 29). Кроме того, есть в Евангелии указание и на то, что мы должны соблюдать пост в среду и пятницу. Во 2-й главе Марка, когда спросили Господа: «почто ученицы Иоанновы и фарисейстии постятся, а Твои ученицы не постятся; Он отвечал: еда могут сынове брачнии, дондеже жених с ними есть, поститися; приидут же дние, егда отимется от них жених, и тогда постятся в тыя дни» (Мк. 2, 18—20). Женихом здесь Господь назвал Себя, а сынами брачными Своих учеников, а в лице их и всех верующих. Отнят же Жених от сынов брачных в среду и пяток, т. е. в среду Господь предан был на распятие, а в пятницу распят. Поэтому Святая Церковь и установила освящать сии дни постом (2, ч. 1, с. 86—88).
...Как матушка N. провела первую неделю [поста]? По-прежнему или по-новому как? Нужда и немощь мудрены, хоть кого заставят смириться и покориться снизойти. Есть старинная пословица: где бритвы нет, там и шило бреет; нужда законов не имеет. Впрочем, так думаю я только, давнишний немощный и застарелый больной. А вдруг новому немощному трудновато поддаться снисхождению. Впрочем, есть и святоотеческое слово, что мы должны быть не телоубийцами, а страстоубийцами. Но Апостол пишет, что «кийждо своею мыслит извествуется» (Рим. 14, 5) (2, ч. 1, с. 44).
Спрашиваешь, если доктор и мать Игуменья будут принуждать есть рыбу в Великий пост, как тебе быть? Если будешь очень изнемогать от постной пищи, то можешь согласиться употреблять и рыбу по болезни, а после в этом должно приносить покаяние. Впрочем, смотри и на свою совесть, насколько она может вместить это разрешение. В книге Аввы Дорофея сказано, что по вере и зелие или картофель может заменять яйцо. Всячески надо испробовать, насколько сносна будет для тебя постная пища, хоть бы немножко и пострадать, а затем и видно будет, на что должно решиться (2, ч. 3, с. 111).
Ежели совесть ваша не соглашается, чтобы употреблять вам в пост скоромное, хотя и по болезни, то не должно презирать или насиловать совесть свою. Скоромная пища не может исцелить вас от болезни, и потому после вы будете смущаться, что поступили вопреки благих внушений совести вашей. Лучше из постной пищи выбирайте для себя питательную и удобоваримую вашим желудком. Бывает, что некоторые больные употребляют в пост скоромную пищу как лекарство и после приносят в этом покаяние, что по болезни нарушили правила Святой Церкви о посте. Но всякому нужно смотреть и действовать по своей совести и сознанию и сообразно с настроением своего духа, чтобы смущением и двоедушием себя еще больше не расстроить. Вот я вам высказал свое мнение, как разумею, а вы избирайте для себя полезнейшее (2, ч. 1, с. 172—173).
Приходит пост Великий, которому прилично более всего благоразумное молчание (не то чтобы быть, аки рыба безгласная, но вещание в меру). Потому что, по слову Василия Великого, всякую вещь украшает мера, то есть соразмерность, которая потребна будет более всего к предлежащему Великому посту. Пишешь, что и матушка N. начала побаиваться сего поста. И у тебя и у меня есть боязнь к оному. А это явно показывает, что крепость телесная уменьшилась у всех нас, разумеется, в разной мере. Кто был постником, тот боится, не надеясь соблюсти поста по-прежнему. А кто хромал и ослабевал в прежних постах, тот боится, что еще более будет ослабевать и изнемогать против надлежащих правил поста. Я постником никогда не был, ссылаясь на немощь и болезненность телесную, и в оправдание свое придерживаюсь апостольского правила (70-го или около сего), в котором слабым родильницам на Страстной неделе разрешается виноградное вино и елей. Правильно или неправильно это, только немощь и болезненность телесная мудрена, и мудрено с ней справляться. Не без причины святой Исаак Сирин, первый из великих постников, написал: если понудим немощное тело паче силы его, то приходит смущение на смущение. Поэтому, чтобы бесполезно не смущаться, лучше снисходить немощи телесной, сколько потребно будет. Преподобный Иоанн Дамаскин говорит, что немощному смирение и благодарение полезнее непосильных подвигов телесных. Впрочем, кто прежде мог поститься, тому нелегко вдруг отступить от своего правила. Но и опять повторю, что нужда мудрена. Мы не выше святого Иоанна Златоуста, которого немощь телесная понудила жить в городе, чтобы иметь удобную пищу, хотя и простую, но удобоваримую. К стыду своему, должно сознаться: как я никогда не был постником, то и написал вам все сказанное, как бы в свое оправдание. И к сказанному прибавлю Евангельское слово Самого Господа: «могий вместити да вместит» (Мф. 19, 12) (2, ч. 1, с. 43-44).
Пост похвален и нужен в свое время и в своем месте: лучше держись умеренного употребления пищи и пития, избегая сытости, которой признак малое отягощение, и, с другой стороны, излишнего и неуместного воздержания. Обе крайности нехороши и вредны. Умеренность же и среднее из них делает человека более способным к духовному деланию (2, ч. 2, с. 92).
Готовясь к причастию, должна употреблять (кроме болезни) пищу без масла; накануне причастия, после повечерия, ничего не вкушается. В другие дни, после всенощной, здоровые и крепкие также не должны ничего вкушать, а слабые и немощные да соображаются с своею немощью: если могут, пусть потерпят, а если не могут, пусть вкушают мало и смиряются за это и за немощных и неисправных себя считают (2, ч. 3, с. 93-94).
Одна в старости очень боялась поступить в монастырь и все говорила: «Не могу исполнить правил монашеских». Батюшка ответил на это рассказом: «Один купец все так же говорил: то не могу, другое не могу. Ехал он раз по Сибири ночью, закутанный в двух шубах. Вдруг увидел вдали свет точно огоньки мелькали. Стал всматриваться и заметил, что это стадо волков приближалось к нему. Спасения ждать было неоткуда. Он выскочил из саней и в одну минуту влез на близстоящее дерево, забыв свою старость и слабость. А после рассказывал, что раньше того он отроду не бывал ни на одном дереве. Вот тебе и не могу», добавил старец (1, ч. 2, с. 47).
...Юные скоро забывают цель вступления своего в монастырь, которое требует и твердого постоянства, и трезвенного внимания, и даже понуждения по немощи человеческой: то в настоящее время предлагаю мой скудоумный совет, чтобы С. пожил еще года полтора в родительском доме... занимаясь и домашними делами, и благовременным хождением в церковь, равно и чтением духовных книг, в особенности же книги Аввы Дорофея и «Лествицы». Такое пребывание нисколько не повредит душе его, а между тем он в это время может укрепиться еще телом, ибо жизнь монастырская, церковные службы и другие труды требуют и возможной крепости телесной (2, ч. 1, с. 95).
Сравнение твое воина с монахом в том отношении было бы справедливо, если бы ты выходила на единоборство духовное в пустынном уединении и отшельничестве, а ты желаешь поступить в общежительный монастырь, и потому сравнение это тут не идет. Дети сами себя приготовлять к поступлению в заведение не могут, а если их приготовляют, то наставники и наставницы. Кто же тебя в деревне будет приготовлять к монастырю? Есть такие заведения, куда принимают детей, если они знают хоть читать и писать. Ты это знаешь, и тебя могут принять в Т. заведение. В детях весьма одобряется и похваляется кроткое и скромное поведение: это не мешает иметь в виду и тебе. Обратимся опять к сравнению воина. Ты слишком высоко взяла, сравнивая себя с воином обученным. Смиреннее и ближе к делу сравнить себя с рекрутом. Рекрутов принимают в военное звание и необученных: после обучат, кто к чему будет способен, кто к артиллерии, кто к кавалерии, а иной к пехотному хождению, по русской пословице: у кого много толку в голове нет, то ногами отвечай, т. е. ходи да ходи, куда пошлют. А у кого будет толк в голове, тому и головной работы дадут, лишь бы только не высокомудрствовал и не унижал ходящих и занимающихся делами внешними, но необходимыми (2, ч. 1, с. 177).
...Пишете, что, по вашему мнению, монастырская жизнь была бы понятна, если бы поступали в монастырь на время, для исправления своего характера и отсечения своей воли, а потом возвращались бы опять в мир для благотворения и наставления других. Думать так можно, а к делу это неприложимо. Из поступающих в монастырь не все достигают совершенного исправления и совершенства в добродетели, а многие едва-едва могут и себя исправлять. Как же такие могут поступить в мир для исправления других? Кто может других пользовать, тот может и не выходя из монастыря это исполнять, как вы сами это испытали, побеседовав с некоторыми живущими в женской общине, которым вы удивлялись, как они получили спокойствие духа (2, ч. 1, с. 170).
...Описываете свое внешнее положение и душевное расположение и испрашиваете моего скудоумного совета, какой род жизни избрать вам: принять ли монашество или поступать в белое духовенство? Куда имеете более наклонности, той стороны и должно придержаться. Сами вы пишете, что в продолжение всей вашей жизни мысль ваша более преклонялась к монашеству, а о белом духовенстве стали помышлять только в последнее время, и более по совету других. В белом духовенстве волею и неволею должны связать себя житейскими заботами, а вы ищете свободы мыслей, поэтому и не следует вам поступать в белое духовенство, а лучше принять монашество. В монастыре удобнее вам будет служить Богу так, как вы желаете. Впрочем, и в монашестве не вполне придется так, как думаете, теория с практикой не всегда сходится. Иное предполагать и иное на деле это испытывать, но всё-таки в монашестве более найдется такой свободы, о какой помышляете и какой желаете (2, ч. 1, с. 171).
Не предавайся грусти в наступающем твоем положении [желание поступить в монастырь, хотя препятствуют родные]. Христианская жизнь требует благодушия и терпения, как Сам Господь сказал: «в терпении вашем стяжите душы ваша» (Лк. 21, 19). С маменькой твоей старайся поменьше спорить, менее брешь раздражаться и ей менее досаждать. Этим исполнишь пословицу смысла слов батюшки отца Макария: «веди себя так, чтоб тебя отпустили свободно в монастырь», а вторая пословица слов его будет заключаться в том, если поискуснее и осторожнее будешь обращаться с посторонними и приезжими, если будем хранить страх Божий в сердце, то он будет сохранять нас от всякого вреда душевного. Поститься тебе неудобно, а употребляй пищу умеренно во славу Божию. Раздражительность постом не укрощается, а смирением, и само укорением, и сознанием, что мы достойны такого неприятного положения. Также и молиться в каждый час по определенному назначению тебе неудобно, а молись, какое подаст Бог время и удобство, и опять со смирением, без гнева и негодования на других, а если бы это случилось по немощи, то прежде всего молись, да укротит Господь сердце твое, прося с тем вместе всякого блага тем людям, на которых, по немощи, смущаешься. Ты спрашиваешь, нужно ли тебе открывать о своем желании братьям? В этом случае старайся поступать смотря по обстоятельствам, соображаясь с тем, что будут говорить братья об устройстве тебя. При удобном случае можешь сказать им, что надобно же тебе устроить жизнь свою сообразно с твоим желанием и настроением духа. Если будут назначать тебе часть земли не отказывайся. И вообще, предавайся Промыслу Божию и моли благость Его, да имиже весть судьбами, устроит тебя на пути спасения (2, ч. 3, с. 76—77).
Если кто из приходящих в вашу обитель упомянет и мое грешное имя, что ему сказано простое благословение, по его желанию, отправиться в вашу общину. В принятии же приходящих сами усматривайте для вас и для обители. И к этому прибавлю, что недугующих пустою завистью и не следует принимать. В таких людей нужно всматриваться (2, ч. 3, с. 130).
Вкратце тебе скажу, что ты не вовремя взялась исправлять нравы других и защищать мнимые свои права. Других ты не исправишь, а себе можешь повредить несказанно. Если мы желаем получить милость Божию и прощение грехов своих, а затем наследовать Царство Небесное, то должны внимать тому, что говорит к нам Господь, а не то, что внушают нам душевные враги наши и к чему побуждает нас горделивое самолюбие наше. Господь же глаголет к нам во Евангелии: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашым: иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть» (Мф. 11, 29—30). Иго же вражие, как сама испытываешь, и тяжело, и зело люто, и весьма мучительно. Поэтому оставь злой путь сей и держись пути правого (2, ч. 3, с. 69).
«Вот и вы, батюшка, никогда нас не хвалите», сказала одна из шамординских сестер. «Да что ж вас хвалить, ответил старец, когда вы сами себя хвалите» (1, ч. 1, с. 94).
»А о тебе разве все судят праведно? [говорил старец одной духовной дочери]. Хвалят иногда, не зная хорошо твоего внутреннего состояния. ...Пусть хвалят, ты на это не смотри, не отвечай и не спорь, а только сама сознавай в себе, стоишь ли ты похвалы, или нет. Если будешь противоречить, то выйдет лицемерие, ведь тонкое чувство удовольствия от похвалы все-таки есть в тебе, да и те, которым ты будешь противоречить, не поверят тебе, поэтому, когда хвалят, не говори ничего, опусти глаза и молчи» (1, ч. 2, с. 11).
Сказать (хвалящей): не хвали, а то после рассоримся. Лествичник велит опасаться таких людей. Лучше принять злословившего человека (1, ч. 2, с. 73).
Если будут тебя хвалить, должно молчать ничего не говорить, как написано у аввы Варсануфия (1, ч. 2, с. 73).
Кто нас корит, тот нам дарит, а кто хвалит, тот у нас крадет (1, ч. 2, с. 47).
Похвала не на пользу. Ужасно трудна похвала. За прославление, за то, что здесь все кланяются, тело по смерти испортится прыщи пойдут. У аввы Варсануфия написано: «Серид какой был старец! а и то по смерти тело испортилось» (1, ч. 2, с. 73).
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter