Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterИзбранные жития святых, пересказанные преподобным Никодимом Святогорцем (ч.2)
Повествование о жизни праведного Евдокима приносит великую пользу и рассказчику, и слушателю. Причем не только потому, что святой горячо возлюбил добродетель, как и многие другие подвижники, но более по той причине, что, находясь среди житейских забот, носимый подобно кораблю по житейскому морю, погружаясь в волны мятежные и донимаемый с помощью различных видений диаволом, он невозмутимо уберег себя от всех страстей, происходящих от гнева, и сохранил душу чистой и неоскверненной - и от страстной похоти, и от самого малейшего помысла. И стяжал блаженный все добродетели, которыми уязвлял бесов больше, чем те, кто подвизались в пустынях по пятьдесят-шестьдесят лет и для которых он стал примером добродетели. Но самым высоким образцом для подражания он стал для тех добродетельных, что живут в миру, и они, обращая на него взоры, могли безопасно проходить свое жительство и спасаться. А теперь настало подходящее время предложить благочестивым слушателям рассказ, как некую трапезу, на которой подаются никогда не убывающие и не портящиеся Духовные яства.
Сей дивный Евдоким был родом из Каппадокии, сыном благочестивых родителей. Отца его звали Василий, а мать – Евдокией. Они были знатного рода, владели большим имуществом и занимали высокие должности. Отец Евдокима, Василий, был патрицием. Хотя Евдоким и был такого славного рода, его не столько почитали за знамени тое происхождение, сколько прославляли и удивлялись е подвигам, которым присноблаженный по собственной воле ревностно предавался. Отпрыски благородных родителей, чтобы стать знаменитыми (может быть даже занять высоки должности), в большинстве своем, остаются в миру. Но находиться в миру и проводить жизнь добродетельную и необычайно целомудренную, там, где предаются наслаждениям и неге, весьма трудно. Сего блаженного отрока, отданного родителями изучать грамоту, не потребовалось понуждать к учебе страхом наказания розгами, ибо он сам понуждал себя учиться со всяким прилежанием, день и ночь читая Священное Писание, изучению которого треблаженная та душа радовалась больше, чем те, которые находятся за роскошной трапезой и пируют с танцами и тимпанами. Сему святому подходило пророческое изречение: «Как сладки гортани моей слова Твои! лучше меда устам моим» (Пс. 118: 103). Любил он ходить в храмы Божий, слушать священные службы и слова Божий, всячески стараясь стать чистым храмом «Бога Живаго», по выражению великого апостола (2 Кор. 6:16).
И склонял враг истины многих юношей, ровесников Евдокима, понуждать его ходить с ними на пиры и приятно проводить время на охоте и в радостях, но сей приснопетый имел для себя лишь один пир, роскошь и наслаждение - молитву и чтение душеполезных книг. И не так, как поступают некоторые, которые молятся, хотя ум их не внимает молитве, и читают, не вникая ни в то, что сами читают, ни в то, что им читают другие. Но сей истинный раб Господень и когда молился, и когда читал, всем умом и всем помышлением прилеплялся к священным словам.
А целомудрие и чистоту, самую драгоценную из всех прочих добродетелей, соделывающую человека равным Ангелам, блажженный настолько возлюбил душой, что с дерзновением мог сказать вместе с праведным и многопобедным Иовом, что никогда «сердце мое не следовало за глазами моими» (ср.Иов.31,7). Но самое великое то, что приснопетый задумал не смотреть на женские лица, пока находится в этой жизни. И в течение всей своей жизни на других женщин или девиц кроме матери, не смотрел и не разговаривал с ними.
Вместе с целомудрием он сочетал и милосердие, сопровождаемое тихостью. Целомудрием человек украшается пред Богом, а через милосердие душа питается благодатью Духа Святаго. Преподобный отличался таким милосердием, что даже необходимое ему самому для жизни раздавал нищим, причем не только деньги, но и все то, в чем другие испытывали нужду. Он столько помогал нищим, что если бы надо было продать себя в рабство, чтобы освободить других, он бы с радостью согласился, ибо знал блаженный, что милосердие есть плод любви. Он был отцом сирых, управителем вдов, одеждой нагих, насыщением алчущих, утешением скорбящих.
Сей дивный муж за свои добродетели и против собственной воли удостоился и царского достоинства, но при этом нисколько не перестал помышлять о Небесных красотах. Более того, думая, что это достоинство дано ему как дар от Бога, он стал трудиться еще более и посвятил себя Божественной любви. Этот святой был поставлен даже стратопедархом (военачальник, фельдмаршал) Каппадокии в епархию, называемую Харсиана. Как разумный эконом, он тратил деньги не ради собственной чести и славы, как поступает большинство, ибо получив какое-нибудь звание они стараются прославиться безумиями и имеют привилегии, и не задумываются, несчастные, о страшном Суде, который произведет над ними Праведный и Страшный Судия. Блаженный же Евдоким все тщание и заботу полагал на то, чтобы в преподобии и правде править малыми и великими, и саму душу свою, ее ли бы потребовалось, положил бы за своих подданных.
Да и что толку много говорить? Был блаженный Евдоким совершенным во всякой добродетели: в любви к Богу пламенной, в любви к ближнему неподражаемой, ради которой он избегал всякого злословия. И не только сам хранил себя от осуждения, но и другим всячески препятствовал произносить что-либо против ближнего. Он учил, что каждый должен уметь больше слушать, чем говорить. При такой блаженной жизни был Евдоким сосудом избранным, и словом учитель, и делом пример, и живой образец для тех, кто с ним общался. И это продолжалось до тех пор, пока он не приблизился к блаженному концу жизни там же, в Каппадокии, прожив тридцать три года, будучи молод возрастом, но старцем разумом и знанием.
Предузнав о грядущей кончине, праведник не смутился, потому что вся его жизнь была попечением о смерти. Единственное, чего ему не хватало, так это матери, которая находилась в это время далеко, и не могла присутствовать при его кончине. Итак, настал его последний час перед тем, как идти ко Господу. Многие пришли навестить его в этот час. После сказанных им слов о памятовании смерти, он завещал похоронить его в той одежде, которая на нем была, и не делать над ним того, что обычно делают для других умерших. Затем он подал знак и, как только все вышли, начал молиться Богу такими словами, которые слышали некоторые и впоследствии поведали: «Господи Боже мой, подобно тому, как при жизни я не хотел являть другим то, как живу, так и при кончине моей, прошу, пусть не будет никакого знамения, чтобы никто не подумал, что я Тебе угодил». После слов его: «В руце Твои, Господи, предаю дух мой» святая его душа отошла. Присутствовавшие там из благоговения к святому сохранили не только одежды, которые на нем были, но и постель, на которой он спал (она была сделана из грубо сколоченных досок), положив ее в могилу.
Однако солнце не могло укрыться за тучей, а светильник – под спудом, потому что, чем больше треблаженный таился, тем больше Господь открывал его для пользы многих. Некий Илия, одержимый страшным бесом, спустя много дней после кончины святого проходил около того места, где лежали его мощи, как бес вдруг начал мучить его и, сильно сотрясая, швырнул на землю, как мертвого. И так бес вышел, а тот человек освободился. Господь прославил своего раба, и слух о чуде, бывшем с Илией, распространился повсюду как звук трубы. К мощам Евдокима стало стекаться множество народа, приносили больных разными немощами, которые исцелялись у гроба святого.
У некой жены было дитя с парализованными руками. Как только они подошли к гробнице святого, в тот же день ребенок исцелился. А у другого ребенка были парализованы не только руки, но и ноги. Придя ко гробу с такой же верой, как и те, предыдущие, он тоже получил исцеление. Даже лампадка над гробом святого была источником исцелений, потому что все, страдавшие от каких-либо недугов, помазываясь елеем из нее, исцелялись. А одна жена имела в себе нечистого духа. Как только она приблизилась ко гробу святого, бес вышел. Другая жена долго мучилась от страшной и неизлечимой болезни. С верой придя ко гробу святого, она взяла землю, смешала ее со слезами и этой смесью помазала рану, немедленно получив желанное здоровье. А земля с могилы святого помогала не только тем, кто сюда приходил, но и тем, кто находился далеко и не мог прийти. Ее посылали больным и те, помазавшись ею, по вере своей обретали здоровье. Невозможно описать все чудеса святого.
А сейчас пришло время рассказать и о перенесении его честного тела из Харсиана в Константинополь. Молва о чудесах святого разошлась по всем городам и странам, так что многие удивлялись и недоумевали, как юный возрастом, находившийся среди соблазнов мирских и имевший высокий сан, смог достичь добродетелей, которых едва достигают подвижники в глубокой пустыне, и сохранил такую чисто ту и целомудрие. Слыша о бесчисленных и скорых чудесах все изумлялись, большинство же только о святом и говори ли. Когда до родителей дошел слух о его смерти, и чудесах на его могиле, они опечалились по поводу первого, а от второго получили утешение и очень захотели убедиться в том воочию. Побежденная любовью к сыну, мать святого не стала задумываться ни о дальности расстояния, ни о трудах и опасностях пути, но, движимая сильным желанием, отправилась ко гробу дорогого и святого своего сына. Увидев там множество людей, приходивших с великим благоговением, и те чудеса, что совершались от священного гроба, когда одержимые бесами и страдавшие от прочих болезней скоро исцелялись, она упала на землю и обняла гробницу. Мать плакала об умершем, одновременно дивясь благодати совершения чудес, которую он получил от Бога. Смешивая плач с похвалами, она говорила так: «Чадо мое сладчайшее, свет очей моих, неизреченная красота наша родительская. Откуда у тебя такая благодать исцелений? Конечно, эта благодать дается Богом тем, кто живет в чистоте и подвиге, скрывая труды и добродетели. Эта благодать дается Богом истинным Его рабам, как предвестница будущих благ Небесного Царствия. Ради тебя, чадо мое, и меня называют блаженной и треблаженной матерью. Не буду я более как мать плакать и рыдать, но как другу и возлюбленному Божию предложу песни и пения духовные. Не буду тебя более называть плодом чрева моего, но сыном Божиим по благодати. Я родила тебя по плоти, а сейчас сама рождаюсь от тебя по духу и не стыжусь называть тебя своим отцом. Ибо ради твоих добродетелей твой Отец - Сам Отец Небесный, родные твои - святые Ангелы и лики святых. Сделай милость, любимый, и нам, твоим родителям, которых скорбь по тебе удручает больше, чем старость. Воздай плату за твое воспитание мне, плотской твоей матери, породни меня с Небесным своим Отцом. Воздай также и родившему тебя по плоти отцу, и упокой его старость на лоне Авраамовом. Сие моление обращают к тебе, чадо мое благословенное, старость отеческая, и болезни чрева материнского, и сосцы молочные, имиже питался, и родные твои. Знаю, что если попросишь Бога о родителях твоих, у которых есть заповедь - почитать чад, он послушает тебя Ибо честь, бываемая родителям за детей, восходит к Богу Который всех Отец и Творец».
С этими словами благочестивая мать святого повелела поднять могильную плиту и вынуть гроб со святыми мощами. И явилось странное чудо, достаточное, чтобы подтвердить все сказанное. С тех пор, как погребли святого, прошло восемнадцать месяцев, и, находясь столько времени в земле, честные мощи нисколько не претерпели того, что обычно происходит с телами усопших. Ни цвет лица не изменился, ни следов гниения или малейшей порчи какого-либо члена не было. Святейшее тело нисколько даже не почернело, но лицо преподобного было веселым, цветущим и приятным, подобно лицу человека, который не умер, а спит. И в нем лишь не было движения, чтобы показалось, что святой жив. Не истлела даже одежда, в которой его положили во гроб. А мы все знаем, что бывает с телами усопших: кроме телесного зловония, и от одежды исходит тяжелый запах плесени и разложения. Но у этого треблаженного и само тело, и одежды испускали чудное благоухание. Приятно было на него и смотреть, и обонять. Казалось, что открыли не гроб мертвеца, но какой-нибудь прекраснейший сад с благоухающими Растениями и цветами.
Был при этом один иеромонах по имени Иосиф, который взял святое тело, чтобы поставить его на ноги. И только он прикоснулся к святому, как тот сам встал как живой. В сильном страхе Иосиф упал к ногам святого и просил его, как живого позволить снять с него одежды. Сначала он снял хитон и надел другой, затем снял с ног обувь, причем так легко, что казалось, сам святой помогал в этом. Закончив все это, Иосиф снова привел его в прежнее положение, вместе с находившимися там прославляя Бога, Который прославляет прославляющих Его.
Из этого можно заключить, что гробница святого была открыта промыслительно, чтобы явилась великая благодать, которой Бог прославил его, вышеестественным образом сохранив тело святого нетленным. Когда оно было явлено, задрожали и убежали бесы, гонимые как бы молнией Конечно, даже когда оно было сокрыто в земле, они боялись его и оставляли людей, насколько же больше стали бояться, когда оно явилось, сияющее во славе святости.
После этого между матерью святого и местными жителями разгорелся спор, потому что мать хотела забрать святые мощи с собой в Константинополь, говоря, что «эта звезда воссияла из моей утробы», местные же в ответ утверждали, что «действительно от тебя воссияла, но у нас царствовала. Как же ты можешь лишить нас такой благодати, которая именно здесь распростерла лучи стольких чудес? Да, виноград от вас, но благодатный плод он принес у нас. Так благоволил Бог и не противоречь решению Божию. Не завидуй нам по причине благодеяний Божиих, не лишай нас столь многой пользы душевной и телесной. Хватит тебе и славы, что ты мать такого святого». Услышав это, она благоразумно ушла восвояси. Прошло после этого много дней и тот иеромонах Иосиф, находившись в той местности, улучил время и похитил сокровище, уйдя так, что его не заметили местные. Хотя Иосиф уходил со святыми мощами тайно, об этом стало известно по миру, которое с них стекало, и по чудесам, совершавшимся на пути. Так, одна одержимая бесом жена, которую вели по дороге несколько человек, оказалась рядом со святыми мощами. Тогда демон пришел в ярость и она, понуждаемая им, стал кричать, понося святого и бесчинно прыгая. Бес вышел, изгнанный благодатью Святаго Духа, а жена выздоровела и вернулась домой, прославляя Господа. И другая некая дева, имея страшную болезнь, как только с верой приблизилась к святым мощам, сразу же по лучила исцеление.
Вот так чудотворениями святой воздал родителям драгоценным даром. Боголюбивая и чадолюбивая мать сделала серебряную раку для святых мощей, которые положила в прекрасном храме Пресвятой Богородицы, который построили до того. И каждый день там происходили бесчисленные а Вот такую благодать получил от Бога святой Евдоким за свое необыкновенное милосердие, за то, что желание отдавать у него было гораздо сильнее, чем у тех, кто просил, - принимать. Блаженный изобильно сеял здесь временное, а сейчас пожинает тысячекратные вечные плоды в Небесном Царстве, которого да сподобимся и мы предстательством сего треблаженного Евдокима. Аминь.
Написано божественным Симеоном Метафрастом
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter