Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterЕвергетин. Том 1(ч.2)
ГЛАВА 35
О том, что нужно в простоте повиноваться своему о Господе предстоятелю, принимать от него заповеди без колебаний, как заповеди Божий, не размышлять о них долго и не поправлять их, даже если в настоящее время они кажутся неполезными.
1. Из Григория Двоеслова
Благочестивейший епископ Фортунатодного одержимого избавил от беснования своей молитвой, и лукавый дух оставил человека. Но день уже близился к вечеру, и дух принял образ странника. Затем он стал ходить по городу и кричать:
— Вот что со мной сделал епископ Фортунат! Смотрите, как он выгнал из своей келии странника! А теперь я ищу место, чтобы отдохнуть, и в его городе нигде не могу найти пристанища!
Эти крики услышал какой-то человек, что сидел у огня со своей женой и детьми. Он подозвал беса и расспросил, как с ним поступил епископ. Затем он впустил его к себе в дом и пригласил сесть вместе с ними у очага. Тот сел, и они завели было беседу. Но тут лукавый дух вошел в ребенка хозяина, бросил его в огонь и мгновенно убил. Тогда-то несчастный понял, кого прогнал епископ и кого принял он сам. Так он на деле узнал, каково считать себя лучше и гостеприимнее епископа.
2. Из жития святого Евфимия
В Лавре преподобного отца нашего Евфимия был один брат, родом из Азии, а по имени Авксентий, и он умел ходить за мулами. Дометиан, эконом монастыря, уговаривал его, чтобы тот взял на себя это послушание, но тот все отказывался и не слушал эконома.
Между тем дело это было нужным и необходимым. Эконом, взяв с собой пресвитеров Иоанна и Кириона, снова стал, вместе с ними, просить Авксентия взять на себя это послушание. Но тот все равно не слушался, а между тем уже наступила суббота — день, когда было позволено обращаться к великому Евфимию. Эконом докладывает святому обо всем, что касается Авксентия. Тот немедленно посылает за братом и начинает его увещевать: дескать, следуешь ты только собственной воле, а от послушания, которое нужно всей братии, уклоняешься; не будь таким упрямым и непослушным.
Авксентий не устыдился ни уговоров, ни даже самого вида старца и продолжал отпираться. Каких только предлогов он ни находил, чтобы настоять на своей воле. То жаловался, что он здесь иноземец и не знает местного языка, то пенял на плотские похоти и множество козней лукавого.
— Враг, — говорил он, — заметит, что я далеко от вас, совратит меня и сделает орудием своей злобы. И потом, так я еще привыкну к суете и хлопотам, а об остальном забуду, потеряю мир и душевный покой.
Так он говорил и для отвода глаз все ссылался на душевредность послушания.
В ответ на это великий Евфимий возразил:
— Так мы будем молиться Богу, чадо, чтобы за твое послушание ничто не повредило тебе. Ведь Он Сам и сказал: «Я пришел не для того, чтобы Мне служили, но чтобы послужить» (Мф 20. 28). И еще: «Не ищу Моей воли, но воли пославшего меня Отца» (Ин 5. 30).
Но Авксентий уперся еще больше и вовсе и не думал уступать. Тогда божественный Евфимий обратился к нему более строго:
— Мы, чадо, советовали тебе то, что, на наш взгляд, тебе самому пошло бы на пользу. Но ты остался при своем непослушании, и ты узнаешь как никто другой, каков плод непослушания
Не успел великий договорить, как тут же — не знаю, каким образом, — тело Авксентия свело судорогой и несчастный рухнул на землю. Тут уж оставалось только пожалеть его за его проступок. Те из братьев, кто был рядом, в душе исполнились сострадания — так жалко он выглядел. Они стали молить и упрашивать Евфимия, чтобы он помог Авксентию: тот оставался лежать на земле и тяжко расплачивался за свое преслушание. Евфимий уже и сам был готов сжалиться над ослушником и упрямцем. Он взял Авксентия за руки и поднял его: по всему телу Авксентия еще пробегала и мучила его дрожь. Но тут Евфимий, вместо лекарства наложив на него крестное знамение, избавил человека от мучений и исцелил его.
Авксентий пришел в себя. Он вспомнил о своем непослушании и о той напасти, которая его постигла. Понял он и то, что виной этому было одно лишь его неповиновение. Совесть стала мучить его, и страшное раскаяние охватило его душу. Тут уж он, конечно, припадает к ногам Евфимия и просит у него прощения за то, что случилось в прошлом, просит и его предстательства в будущем. Евфимий сразу простил его, да и как не пожалеть того, на кого ты только что гневался? А, заручившись молитвой святого, брат охотно и с радостью принял на себя послушание смотреть за мулами.
Так «наказание Господне», по слову Божественного Писания, «отверзает уши» (Ис 50. 5) и исправляет ум: кто прежде грешил непослушанием, тот был наказан — и стал охотно слушаться.
3. Из жития святого Пахомия
Ученик Великого, Феодор, о котором упоминалось и прежде (в гл.15), был юн возрастом, но дух укреплял его, и он весьма преуспел в добродетели. Во всем он подражал своему учителю и Бога ради повиновался ему, как Самому Господу. Но душу можно обучить терпению, только если закалять ее во многих трудностях. Поэтому, когда старец отдавал те или иные распоряжения, он часто искушал ученика. Если он велел Феодору сделать что-либо одно, то после приходил и ругал все, что тот так добросовестно делал. Затем он приказывал что-то совершенно обратное, а о том, что Феодор уже сделал, говорил, что все неправильно. Так он постоянно заставлял Феодора бороться с помыслом самолюбия.
Сам же Феодор добросовестно принимал упреки духовного отца и оставался непоколебим. Он даже не пытался противоречить или оправдываться перед ним. А всем остальным говорил о нем, что тот искусный подвижник и истинный раб Христов.
— Многие вещи, — говорил Феодор, — для неопытных кажутся одним, но люди сведущие толкуют их совсем по-другому. Вот и я, грешник, должен оплакивать себя, пока Господь не исправит мое сердце ко благу и я не стану достойным того послушания, какое имели святые отцы. Потому что без помощи Божией все, что делает человек, и даже сама уверенность в себе есть прах и пепел.
4. Из повествования о странствиях святого апостола Петра, изложенного святым Климентом
Первоверховному апостолу Петру уже надлежало оставить эту жизнь. И вот однажды, в день, когда вся община собралась в Риме, он взял меня, Климента, за руку и, став посреди Церкви, сказал:
— Слушайте меня, чада и братья! Мой путь близок к концу, и нынче я рукополагаю вам епископом сего Климента. Ему я вверяю проповедь с кафедры, ему и передаю власть вязать и решить. Он хорошо знает каноны Церкви и будет вязать то, что должно быть связано, и решить то, что должно быть решено.
Слушайтесь его и помните: кто огорчает епископа, предстателя истины, тот согрешает пред Христом и гневит Бога, Отца всяческих, а посему он не будет жить. Но вы не забывайте всегда воздавать честь и повиновение вашему Отцу. Тогда и вам пасомым, будет польза, и он вам станет истинным пастырем, а нё наемником, и будет заботиться о стаде. Я сказал и повторяю еще раз: кто огорчает пастыря и учителя в деле Божием, тот огорчает Дух Божий, ибо в ведении пастыря — место и седалище Духа Святого. И кто отвергает слово епископа — тот отвергает слово Христа и есть законопреступник.
5. Из патерика
1. Один из старцев рассказывал, как однажды святой Василий прибыл в одну обитель. После надлежащего поучения он спросил игумена:
— Есть у тебя здесь брат, который обладает послушанием?
— Все они здесь рабы твои и все стараются спастись, Владыка, — отвечал ему старец.
Тогда святой спрашивает снова:
— А есть у тебя кто-то, кто обладает истинным послушанием?
Тогда старец вывел ему одного брата, и Василий назначил его прислуживать при трапезе. Когда поели, брат принес святому воды омыть руки. Святой омыл руки и говорит:
— Подойди, я тебе тоже омою руки.
Брат повиновался, и Василий сам стал лить воду ему на руки. Затем святой Василий снова говорит ему:
— Когда пойду в алтарь, напомни рукоположить тебя во диаконы.
Тот сделал не рассуждая. И за такое послушание святой рукоположил его в пресвитеры и забрал с собой в епархию.
2. Об авве Силуане рассказывали, что у него был ученик по имени Марк. У этого Марка было великое послушание. Он был писцом, и старец любил его за его послушание. А у старца было еще одиннадцать учеников. Их огорчало, что Силуан любит Марка больше, чем их, и они пожаловались старцам. Однажды старцы пришли к авве Силуану и стали упрекать его за то как он ведет себя с учениками. Тогда Силуан вышел из келии и повел их с собою. Он стал обходить келии братьев — стучал в каждую келию и говорил:
— Брат такой-то, выйди, ты мне нужен.
И никто из них не вышел к нему сразу. Подошел он и к келье Марка, постучал и в нее и тоже сказал:
- Марк!
Тот, лишь только услышал голос старца, сразу выскочил наружу. Старец дал ему послушание и говорит старцам:
— Смотрите, отцы, а где же остальные братья?
Затем Силуан вошел в келью Марка и наткнулся там на его рукоделие: Марк только-только начал писать, когда старец позвал его. И он даже не стал заканчивать то, что писал, и бросил на половине. Силуан заметил это, вынес книгу и показал ее старцам.
— Воистину, авва,— сказали ему старцы, — кого любишь ты, того и мы любим, потому что его любит Сам Бог.
3. О том же самом авве Силуане рассказывали: однажды в Скиту он прогуливался вместе со старцами и хотел показать им послушание своего ученика (за что он и сам этого ученика любил). Он увидел дикого поросенка и говорит ученику:
— Чадо, видишь вон того буйволенка?
— Да, авва, — ответил ему ученик.
— А смотри, какие у него здоровые рога, — снова сказал старец.
— Да, авва, — ответил ученик.
Тут даже старцы поразились его ответу и получили много пользы от его послушания.
4. Об авве Муисе рассказывали, что у него был учеником авва Саин. Однажды старец в искушение ему сказал:
— Иди обворуй кого-нибудь.
Тот пошел и за послушание стал воровать у братьев, за все благодаря Бога. А старец брал у него добычу и тайком отдавал братьям обратно.
5. Старец рассказывал:
«Пошел я однажды к авве Сисою, а тот жил на Клисме. Я попросил его сказать мне слово, но тот ответил:
— Прости меня, я человек простой.
Тогда я пошел к авве Ору и авве Атре. Авва Ор был болен тому как восемнадцать лет. Я положил им поклон и попросил сказать слово.
— Что мне сказать тебе, — ответил авва Ор. — Иди и делай то, что считаешь нужным. Бог всегда рядом с тем, кто понуждает себя.
Авва Ор и авва Атре были из разных мест, но между ними всегда царило полное согласие, вплоть до самого их исхода из тела. Великим было и послушание аввы Атре, но и смиренномудрие аввы Ора было немалым. Я провел у них несколько дней: смотрел на их жизнь и видел много удивительного. Расскажу еще вот что.
Кто-то принес им небольшую рыбу. Авва Атре хотел приготовить ее для старца и резал ножом. Но тут авва Ор позвал его, и он оставил нож в рыбе, не дорезав кусок. Я удивился глубине послушания, ведь он даже не сказал: "Подожди, сейчас, только рыбу дорежу". Я спросил у аввы Атре:
— Откуда в тебе такое послушание?
— Послушание не у меня, — ответил авва Атре, — а у старца. Если хочешь, пойдем и посмотришь, какое у него послушание.
Он стал жарить рыбу и нарочно ее пережарил. Затем отнес ее старцу: тот съел и ничего не сказал.
— Вкусная рыба, отче? — спросил его авва Атре.
— Очень вкусная, — ответил старец.
Потом он принес ему еще одну, поменьше, но хорошо приготовленную.
Старец начал есть, а авва Атре говорит:
— Пережарил я ее, отче...
— Да, — ответил старец, — немного пережарил.
— Теперь видишь, какое послушание у старца? — сказал мне потом авва Атре.
Я ушел от них, но все, что у них видел, я старался по мере сил моих сохранить».
6. Из святого Ефрема
Брат спросил старца:
— Авва велел мне идти в пекарню и готовить хлеб для братии. Но рабочие — люди мирские и говорят неприличные вещи, а мне не пристало это слушать. Что же мне делать?
— Разве ты не видел, — отвечал ему старец, — как дети все вместе учат уроки? Каждый учит свой урок, а не чужой. Так и ты: внимай себе и исследуй свое сердце. А если страсти борют тебя, открой это авве и сделай то, что он скажет. Потому что он лучше тебя знает, что тебе полезно.
7. Из аввы Исайи
Если твой авва пошлет тебя в чужое место по какому-то делу, ты спроси его: «Куда хочешь, чтобы я пошел? Что именно тебе нужно?» И что он тебе скажет, то и сделай. Не делай ни больше, ни меньше того — даже нищему не подавай милостыни, не спросив заранее у аввы. А если что сделаешь без его ведома, втайне — согрешишь.
8. Из святого Варсонофия
— В каких делах нужно отсекать свою волю? — спросил брат старца. — В хороших, в тех, что ни хороши, ни плохи, или в тех, что, как кажется, нарушают заповедь Божию? А если обнаружится, что какая-то заповедь выше моего состояния, то должен ли я отказаться от нее — ведь после она принесет мне скорбь и смущение?
Старец ответил:
— Брат, кто хочет быть монахом, тот вообще ни в одном Деле не должен иметь своей воли. Этому и учит Господь, когда говорит: «Я пришел в мир «не для того, чтобы творить волю Мою» (Ин 6. 38). К то собирается одно делать, а от другого отказываться — тот либо выказывает больше рассудительности, чем приказавший ему, либо над ним посмеялись бесы. Впрочем, и то и другое — плохо и от бесов, так что во всем ты должен повиноваться. Авва, который тебе приказывает, несет на себе твою вину и даст ответ за тебя. А если заповедь кажется слишком тяжелой, спроси его и предоставь дело его разуму
Если же тебе приказали братья и ты видишь или считаешь, что это вредно и сверх твоих сил, — опять же спрашивай авву. И что он скажет, то и сделай. Если захочешь различать не только поступки, но и людей, навлечешь на себя скорбь. Посему, если дело кажется хорошим, окажи послушание братьям. А когда твой помысел колеблется, или дело тебе не по силам, или оно вредно — обратись к авве и поступи, как он рассудит. Он знает, что ему делать и как позаботиться о твоей душе, так что будь спокоен и верь, что все, что он говорит тебе, от Бога. И все, что полезно о Господе, не приносит скорби или смущения. От блага не может быть никакого зла: «Всякое дерево доброе приносит и плоды добрые» (Мф 7. 17).
— А что значит «отсекать волю»? — спросил брат.
— Брат, — ответил старец, — кто отсекает волю, тот преуспевает в Боге. Это значит, что надо отсекать свою волю и исполнять волю святых в том, что кажется хорошим. А в плохом ты и сам избежишь того, что не пристало.
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter