Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterЕвергетин. Том 3 (ч.2)
Глава 48
О том, что часто живущие в нищете и оказывавшие милость в меру своих сил, когда стали получать доход, заболели сребролюбием и перестали даже давать прежнюю милостыню.
1. Из Отечника
Пресвитер Скита авва Даниил рассказывал: «Сорок лет назад, когда я был молод, то пошел в Фиваиду и спустился в имение, чтобы продать свое рукоделие. А в имении был человек по имени Евлогий, по ремеслу каменотес, занимавшийся этим делом смолоду. Из заработанных денег он часть раздавал бедным и соблюдал пост до вечера.
В тот вечер он пришел в имение и по своему обыкновению взял меня вместе с братьями и устроил на ночлег. Вернувшись к себе, я оценил добродетель этого мужа и начал поститься целыми неделями, прося Бога подать ему больше средств, чтобы он мог больше помогать другим. Три недели у меня во рту не было ни росинки, и я свалился с ног, едва живой, от такой аскезы. Кто-то в священническом облачении подошел ко мне и спросил:
- Что с тобой, Даниил?
- Владыко, - отвечаю, - я дал слово Христу не вкушать хлеба, пока Он не услышит мои молитвы о каменотесе Евлогии и не подаст ему благословение, чтобы он благотворил многим другим.
- Это не будет правильно, - сказал небесный гость.
- Но Господи, - воскликнул я, - даруй ему, чтобы через него все прославили имя Твое святое.
- А вот это уже точнее. Если хочешь, чтобы Я даровал это ему и просишь за его душу, чтобы она спаслась множеством милостыней, Я дарую ему то, что ты просишь.
- Из моих рук взыскуй его душу, - попросил я.
Тут я увидел себя в храме Воскресения в Иерусалиме, на Святом Гробе сидит Отрок, а справа от Него - Евлогий. Отрок посылает за мной кого-то из предстоящих Ему и обращается ко мне:
- Ты друг Евлогия?
- Да, Владыко, - воскликнули все.
- Ты отвечаешь за своего друга, - спросил Отрок.
- Да, Владыко, только дай ему то, в чем он нуждается, - говорю я и вижу, что за пазухой у Евлогия много денег, и чем больше их берут, тем больше их за пазухой становится.
Проснувшись, я понял, что был услышан, и прославил Бога.
Между тем Евлогий вышел на работу, ударил по скале - послышался глухой звук. Он ударил еще раз и увидел небольшое углубление. Еще раз ударил - и обнаружил пещеру, и в ней полным-полно денег. Евлогий изумился и подумал: «Если я их возьму, правитель об этом услышит, придет и отберет их у меня да еще и накажет. Лучше я пойду в другую страну, где никто меня не знает». Он продал мулов, на которых возил камни, и ночью перенес деньги к реке. И бросив свое доброе дело, которое он творил каждый день, погрузил деньги в лодку и отправился в Византий. Там тогда правил император Иустин Старший. Евлогий отдал много денег императору и его вельможам и стал епархом священных преторий. Он купил большой дом, который и сейчас называется «домом Египтянина».
Через два года во сне я опять увидел, как Отрок сидит в храме Святого Воскресения. «Но где же Евлогий?» Только я это подумал, как увидел эфиопа, который тащил Евлогия далеко от Отрока. Я проснулся и воскликнул: «Горе мне грешнику! Погубил я свою душу». Я взял суму и пошел в имение продавать свое рукоделие. Я ожидал увидеть Евлогия, наступил вечер, но никто ко мне не подошел, чтобы дать мне ночлег в доме. Мимо проходила старушка, и я спросил ее:
- Смилуйся, матушка, дай мне три сухарика, я сегодня совсем не ел.
Она пошла и принесла немного вареной еды и предложила поесть. Сама села рядом и начала говорить полезные речи:
- Господин авва, разве ты не знаешь, что ты молод и тебе не полезно ходить в имение? Разве ты не знаешь, что монашеская схима требует безмолвия? - и тому подобные слова.
- Что ты мне говоришь, ведь я пришел продать свое рукоделие?
- Даже если ты пришел продать рукоделие, не задерживайся тут допоздна. Если хочешь быть монахом, возвращайся сейчас же в Скит.
- Ты права, - сказал я. - Но подожди еще немного, скажи, где тот человек, который жил в этом имении - он боялся Бога и давал приют странникам?
- Увы! - отвечала она. - Что тут говорить, господин авва? В наших краях был каменотес, и он много делал добра чужестранцам. И Бог, видя его доброту, даровал ему благодать, и сейчас он, как я слышала, стал патрицием.
Когда я услышал это, то подумал: «Я виновник его гибели». Я сел на корабль и поплыл в Византий. Выяснив, где дом Евлогия Египтянина, я сел напротив ворот, ожидая, пока он появится. И тут я увидел, как он приближается с великой пышностью.
- Помилуй меня, я хочу тебе что-то сказать наедине, - крикнул я ему, но он не обратил на меня внимания, а его телохранители побили меня. Но я забежал вперед и снова крикнул, и меня опять побили. И так я провел четыре недели и никак не мог с ним встретиться. Тогда, пав духом, я отошел и бросился ниц перед иконой Пресвятой Богородицы с рыдаем и обратился к Спасителю: «Господи, или сними с меня долг дружбы, или я уйду в мир». И произнеся это в уме, я заснул. И вот был шум великий и раздался голос:
- Идет Августа.
И перед Ней шли тысячи и тьмы небесных воинств. Я воскликнул:
- Помилуй меня, Владычице.
Она остановилась и сказала мне:
- Что ты хочешь?
- Я друг Евлогия епарха, - сказал я. - Повели, чтобы Бог освободил меня от этого долга.
- Не Мне это решать, а тебе.
Проснувшись, я подумал про себя: «Умру, но не отступлю от этих ворот, пока не встречусь с ним». Я опять пришел к воротам. Когда епарх проходил мимо, я снова окликнул его. Тогда ко мне подбежал привратник и стал меня избивать, пока не упал я на землю пластом. Пав духом, я сказал себе: «Пойду в Скит, и если Бог изволит, Он спасет Евлогия».
На пристани я увидел корабль из Александрии. И только я поднялся на борт, как от упадка сил заснул, и во сне увидел себя в храме Святого Воскресения и Отрока, сидевшего на Гробе и сурово смотревшего на меня, так что от страха я задрожал, как лист, и не мог открыть рта. И само сердце мое, казалось, вот-вот остановится. Отрок сказал:
- Ты не хочешь отвечать за дружбу?
Он отдал повеление двум из предстоящих Ему. Они взяли меня за шиворот и подняли, а Отрок сказал:
- Не проси дружбы свыше сил и не перечь Богу.
А я висел в воздухе и не мог открыть рта. Но тут услышал голос:
- Августа идет.
Увидев Ее, я приободрился. Я пал ниц перед Ней и сказал с дрожью в голосе:
- Помилуй меня, Владычице мира.
- А теперь что ты хочешь? - спросила она.
- Я вишу в воздухе, отвечая за дружбу с Евлогием.
- Я буду просить за тебя, - пообещала Она. Вижу - Она подошла и облобызала стопы Отрока, Который сказал мне:
- Больше не делай этого.
- Не буду, Господи, я просил об этом для того, чтобы он стал угодным Тебе, а не неугодным, - ответил я и добавил. - Согрешил, Владыко, прости меня.
Отрок велел меня отпустить и сказал:
- Возвращайся в свою келью. А каким образом я верну Евлогия в прежнее состояние, не пытайся узнать.
Я проснулся в великой радости, свободный от обязанностей дружбы и отправился в путь, благодаря Бога.
Через три месяца я услышал, что император Иустин скончался, и к власти пришел Иустиниан. Через некоторое время против него восстали Ипатий, Дексократ, Помпий и епарх Евлогий. Первые трое были обезглавлены, и все их имущество разграблено. Евлогию удалось ночью бежать из Константинополя. Иустиниан приказал казнить его, где бы его ни обнаружили. А беглец вернулся в свое имение, переодевшись простым селянином.
Окрестные жители пришли, чтобы посмотреть на него и сказали ему:
- Хорошо, что ты к нам зашел. Мы слышали, что ты стал патрицием.
- Разве? - переспросил он. - Если бы я стал патрицием, то неужели бы вернулся к вам? Нет, это был другой Евлогий из Египта. А я ходил по Святым местам.
Он образумился и сказал сам себе:
- Смиренный Евлогий, вставай, бери кирку и иди работай. Здесь нет дворцов. И хорошо, что ты не лишился головы. И взяв инструменты каменотеса, поднялся на гору, где нашел деньги, надеясь, что там, может быть, остались хоть сколько-нибудь. Он долбил скалу до шести вечера, но ничего не нашел и принялся вспоминать пышные процессии, лесть, роскошь и пиры. А потом стал твердить себе: «Вставай, смиренный Евлогий и трудись. Ты здесь египетский крестьянин».
Через некоторое время святой Отрок и Владычица наша Богородица вернули ему прежнее духовное состояние. Ибо Бог праведен и не забывает о прежних трудах человека.
Между тем и я пришел в это место продать рукоделие. Наступил вечер, и каменотес по своему прежнему обыкновению пригласил меня к себе. Когда я увидел его, покрытого каменной пылью, тяжко застонал и со слезами произнес: Как многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро (Пс 103, 24). Кто бог так великий, как Бог [наш]? Ты- Бог, творящий чудеса (Пс 76,14-15). Из праха поднимет бедного, из брения возвышает нищего ( Пс 112, 7). Господь делает нищим и обогащает, унижает и возвышает (1 Цар. 2,7). Как непостижимы судьбы его и неисследимы пути Его (Рим 18, 33).
Он привел меня в дом, налил воды в лохань, омыл мне ноги, как и другим гостям по своему обычаю, и накормил. Когда мы поели, я спросил:
- Как идут дела, авва Евлогий?
- Помолись за меня, господин авва, ибо я смирен, и у меня нет никакого имущества.
- Лучше тебе не иметь и того, что сейчас у тебя есть, - сказал я.
- Почему, господин авва, разве я тебя чем-то ввожу в соблазн? - спросил он.
- Чем ты только не вводил меня в соблазн! - и рассказал ему все, как было. Мы оба заплакали, и он попросил:
- Помолись за меня, авва, чтобы Бог давал мне только самое необходимое и помог исправиться.
- Поистине, чадо, не ожидай от Христа, что тебе будет даровано что-либо из того, что есть в земном мире, кроме этой трудовой кирки, - сказал я и, попрощавшись, ушел.
Евлогий продолжал работать каменотесом и принимать странников до самой смерти. Даже когда ему исполнилось сто лет, он не отступил от своих правил, и Бог давал ему силы чтобы пройти свой жизненный путь до конца.
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter