(с их нравственной стороны)
Трудясь, мы приобретаем себе ту или иную материальную собственность. Право на владение ею бесспорно принадлежит человеку. Человек, как знаем, создан по образу Божию (Быт. 1, 27). Нося в себе последний, он чрез то самое имеет и известное право на богоподобное владение внешним миром. Это право человека было подтверждено и Самим Богом, повелевшим ему обладать землею и владычествовать над тем, что на ней находится (—28; ср. 9, 1...). Сам же Бог повелел Адаму, а в его лице и всему человечеству, в поте лица добывать себе хлеб... (3, 19). Другими словами: повелев ему трудиться, Он разрешил ему приобретать собственность для поддержания жизни его личной и — его семьи. Вся история отношений Бога к ветхозаветному еврейскому народу, изложенная в библейских книгах, свидетельствует о праве человека на владение собственностью многократно и многоразлично... В самом деле, если б единственным достоянием человека было его тело, тогда область, в пределах которой он мог бы проявлять свое нравственное я, значительно сузилась бы по необходимости: он не имел бы возможности оказывать известную материальную помощь окружающей его среде. Это обстоятельство, между прочим, отмечается и словом Божиим: «трудись», говорит св. ап. Павел, «чтоб было из чего уделять нуждающемуся» (Ефес. 4, 28). При отсутствии у человека личной материальной собственности, данный род отношений его к его ближним пришлось бы зачеркнуть. Затем, для того, чтоб ему стать более или менее солидною нравственною единицею, необходима известная самостоятельность его в отношении к окружающим его людям. Не имея же материальной собственности, человек vоlens-nolens должен постоянно чувствовать свою зависимость от других. Какова бы эта зависимость ни была, она, во всяком случае, будет тормозом на пути человека к его нравственным идеалам. «Мы», говорит св. ап. Павел, «ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас» (2 Фесс. 3, 8). Опасаясь обременить кого-либо из солунян, св. апостол несомненно имел в виду пред собою и то обстоятельство, которое только-что отмечено выше... (ср. еще стх. 10, 12)... Словом, что человек имеет право на владение собственностью и далее в некотором смысле обязан к этому, то — факт, стоящий вне сомнений. Но, владея собственностью, он однако должен держать себя крайне осмотрительно. Если бедность — явление нежелательное, то не в меньшей, если не в большей, степени не желательно и излишнее богатство для лиц, не способных к надлежащему пользованию им: вместо выгоды оно может принести один вред нравственному миру последних. Понятно, почему Премудрый между прочим молит Бога о том, чтоб Господь не давал ему ни нищеты, ни богатства, а чтоб только питал его насущным хлебом (Притч. 30, 8...). Во всяком случае, каким бы достатком ни обладал кто, он должен держать себя вне влияния на него со стороны этого достатка. «Когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца» (Псал. 61, 11). Раз сердце прилепляется к богатству, последнее постепенно берет власть над человеком и распоряжается им по-своему. Богатство, долженствующее быть лишь простым орудием в руках человека, помогающим и личному усовершенствованию его, его духовной стороны, и его ближним в деле их нравственного поступания, — превращается уже в какую-то самоцель. А раз на него смотрят, как на таковое, оно уже становится для данных людей своего рода «высшим благом» — summum bonum, по сравнению с которым все остальное является или малоценным, или совсем бесценным. При таком положении дела вполне обычными явлениями бывают: любостяжание во всех его видах, в существе своем тождественное с идолослужением, по слову св. ап. Павла (Колосс. 3, 5), — сребролюбие, ведущее к уклонению от веры и ко многим скорбям (1Тимф. 6, 10) — этот «корень всех зол», — лихоимство, изгоняющее из царства небесного (1Корф. 6, 10), — предпочтение мамоны Богу, так как одновременное служение им немыслимо (Матф. 6, 24) и т. д. Приобретая богатство, люди с подобного рода настроением и направлением относятся к нему двояко: или не хотят расставаться с ним, как желаннейшим их благом, становятся скупцами... (ср. Матф. 6, 19 и друг.), или впадают в противоположную крайность, расточая свое имущество, подобно тому, как делал это евангельский блудный сын (Лук. 15, 13), и не думая о нормальном употреблении его... А раз богатство — summum bonum, чрез это понятны — надежды и упование богачей на него — как на нечто несокрушимое: «душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись» (Лук. 12, 19), говорил один из тех. В своем послании к Тимофею св. ап. Павел настойчиво советует ему «увещевать богатых, чтоб они не» возлагали своих упований «на богатство неверное», скоропреходящее, непрочное... (1Тимф. 6, 17). Все усилия обладающего каким-либо достатком человека, пока он еще не подпал власти своего богатства, освободиться от давления которого для него уже не всегда бывает возможно, должны быть направлены на создание такого внутреннего настроения, при котором он, — по слову св. апостола, — пользуясь миром сим, был бы как не пользующийся им (1Корф. 7, 31, 30). Раз это настроение будет налицо, внутреннее, нравственное чутье подскажет человеку, где ему следует допускать бережливость (ср. Иоанн. 6, 12: здесь рассказывается о Господнем повелении собрать оставшиеся, после насыщения пятью хлебами и двумя рыбами 5000 человек, куски, чтоб ничего не пропало), где — траты и в какой мере... (о возникающем в настоящем случае вопросе: как смотреть на отдачу денег «в рост» с целью увеличения капитала? см. нашу статью по поводу «Власти «тьмы» гр. Л. Толстого, помещенную в «Христ. Чтен.»: 1896 г., май — июнь, стр. 714—716).
Сказанного достаточно для убеждения в том, что человек — христианин имеет право приобретать материальную собственность и владеть ею. Кроме того, выше в совершенно достаточной мере указано также, как он должен пользоваться своим достатком, своим богатством и какие бывают при этом нежелательные ненормальности, отмечаемые действительностью... В известном смысле аналогично следует рассуждать и о лицах, живущих в бедности, и о самой последней. Если богатый, как говорено, должен стоять вне давления на него со стороны материального богатства, то и бедный должен ставить свое я над бедностью, помня назидание св. ап. Павла: «имея пропитание и одежду, будем довольны тем; ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынесть из него» (1Тимоф. 6, 8, 7). Можно быть и нищим, т. е., материально, но в тоже время быть богатым в ином — в духовном отношении, в этом духовном богатстве почерпать все необходимое и для своей счастливой жизни, и для пользы окружающей среды. В этом смысле и говорит св. ап. Павел словами: «мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем» (2Корф. 6, 10). При наличности указанных моментов дело будет обстоять желательным образом. Иначе и здесь получаются ненормальные явления: если стремление к богатству ведет людей «во искушение и сеть, и во многие безрассудные и вредные похоти, погружающие людей в бедствие и пагубу» (1Тимф. 6, 9), то и бедность нередко ведет наиболее слабых духовными силами к воровству, ко всякого рода обманам с целью нажить какие-либо материальные средства; бедняк нередко с затаенною или даже и открытою завистью и недоброжелательством, смотрит на более счастливого человека, проявляет недовольство своим жребием, ропщет на правосудние Бога и т. д. Эти явления общеизвестны. Честь бедняку, если последние не станут его уделом!
См. нашу статью: «Христианское самолюбие» («Христ. Чт.» 1897 г., август, стр. 261—264), где имеются данные и по другим, соприкосновенным с рассматриваемым, вопросам.
* Александр Александрович Бронзов,
доктор церковной истории,
ординарный профессор
С. Петербургской духовной академии.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 2, стлб. 722. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1901 г. Орфография современная.
