Иордань — крещенская прорубь, вырубаемая во льду для освящения воды в праздник Крещения, с устраиваемою над нею сенью. Как видно из помещенного в Новгородской или Софиевской Кормчей 1280 г. памятника под заглавием: „о кресте иже на леду и на земли пишют“, Иордань имела в ХIII в. форму креста (С. И. Смирнов, Водокрещи в „Богословском Вестнике“ 1900 г. № 1, стр. 3). Сообразно с этим другая редакция данного памятника, воспроизводимая в сборнике Импер. Публ. библиотеки (Собрание Погодина № 1590), прямо замечает: „просечем же проруб на четыре части на углы“ (ibid., стр. 6). Форму креста имела Иордань и в Москве ХVI—ХVII в., причем близ неё устраивались места для присутствовавших на водоосвящении царя и патриарха, а все пространство осенялось „ерданскою сенью“. Царское место имело вид небольшого круглого храма с пятью главами, сделанными из слюды и украшенными золочеными крестами. Основу места составляли пять раззолоченных и по золоту расписанных виноградными кистями столбов. Вверху шел карниз, по внутренней стороне писанный травами, а снаружи вызолоченный, с сквозною по местам резьбой. Промежутки между столбами загораживались рамами из слюды, наподобие окон, расписанными по золоту и серебру разными цветами. Одна из рам делалась створчатою и заменяла дверь, а все они могли задергиваться суконным или тафтяным занавесом. Патриаршее место устроялось точно так же, как „к действу летопровождения“, с небольшим только балдахином вверху, на котором утверждался высеребренный крест. Оба места, между которыми к востоку вырубалась во льду крестообразная прорубь, помещались под „ерданскою сенью“, поддерживаемою четырьмя колоннами с тумбами и карнизом, расписанным золотом. Снаружи сень украшалась шелковыми и жестяными раскрашенными цветами, зелеными листьями и птицами, вырезанными из дерева и медных листов. По углам с внешней стороны делались изображения четырех Евангелистов, а с внутренней — изображения святых и Богоявления. На небольшом расстоянии от сени ставилась точеная решетка, а пространство между нею и сенью устилалось красным ковром (С. Гр-опий, Праздник Богоявления в России в ХVI и ХVII ст. в „Руководство для сельских пастырей“ 1864 г., I т., стр. 44 — 45; архиеп. Димитрий, Месяцеслов святых, 5-ый вып., стр. 73—74 по изд. 1896 г.). Подобный вид Иордань имела в тех случаях, когда водоосвящение совершалось патриархом в присутствии государя. Обычно же она устраивалась гораздо проще. Так, по описанию — спутника антиохийского патриарха Макария — алеппского диакона Павла для водоосвящения „на реке Москве была пробита большая яма вроде бассейна, вокруг неё наложили помост из бревен и досок, поверх льда сделали кругом загородку, из предосторожности, чтобы от народной тесноты на льду он не провалился. Поперек ямы положили бревно вроде ступеньки, прочно укрепив его, дабы, когда наш владыка патриарх сойдет к воде для её освящения, он мог опереться о него коленями... Для нашего владыки патриарха постлали ковер и на ковре поставили кресло“ (Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине ХVII в., описанное его сыном архидиаконом Павлом алеппским; перевод с арабского проф. Г. А. Муркоса, II, стр. 194). Два известные древности способа устройства Иордани практикуются и до настоящего времени: в одних местах ограничиваются просто помостом, в других на нем сооружают сень в виде часовни.
* Александр Васильевич Петровский,
магистр богословия, священник
Успенской Спасо-Сенновской церкви в Спб.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 7, стлб. 325. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1906 г. Орфография современная.