...Желающие возвратиться туда <в рай>, отсекают все свои плотские хотения, дабы возвести ум в прежнее состояние (прп. авва Исаия, 59, 10).
***
...Такова страна живых <рай>: в ней нет ночи, нет сна — образа смерти; нет пищи, нет пития — сих подкреплений нашей немощи, нет болезни, нет страданий, ни врачевства, ни судилищ, ни куплей, ни искусств, ни денег — этого начала зол, предлога к браням, корня вражды. Это — страна живых, не умирающих грехом, но живущих истинною жизнью во Христе Иисусе (свт. Василий Великий, 5, 345).
***
Не должно и по воскресении ожидать чего-либо свойственного сему веку, но надобно знать, что в будущем веке жизнь ангельская и свободная от всяких нужд (свт. Василий Великий, 7, 377).
***
...Не рай ли мысленный и духовный есть место вечного наслаждения? Ибо такой рай не будет иметь конца; в нем все пребывает непоколебимым. Так новые небеса распрострутся в нетлении, и новая земля срастворится вечностью и блаженством (прп. Ефрем Сирин, 32, 189—190).
***
Светлее сияет рай, нежели солнце в этом мире, исполненном тьмы; и мысленные наши очи слишком темны для того чтобы прозреть в обитель радостей; тьма распростерта в воздухе, и они не видят в высоту. Поэтому сыны земли смотрят только на землю (прп. Ефрем Сирин, 33, 250).
***
Нет плача в чертоге праведных; там нет воздыханий; там непрестанно песнопения, хвалы и вечное радование (прп. Ефрем Сирин, 33, 397).
***
Возлюби пустынное жилище, чтобы жилищем твоим соделался рай (прп. Ефрем Сирин, 34, 296).
***
Как велико и число, и различие степеней, так же велико и число, и различие в достоинстве поселяемых; первая степень назначена покаявшимся, средина — праведникам, высота — победителям, Чертог Божества над всем превознесен (прп. Ефрем Сирин, 34, 364).
***
Среди обитателей рая нет обнаженных, потому что все облечены славою; никто не прикрывается там листьями и не предстает посрамленным; в Господе нашем нашли они себе утраченную Адамом одежду (прп. Ефрем Сирин, 34, 378).
***
Никто не утруждается там <в раю>, никто не алчет, потому что никто не грешит. Никто не чувствует там раскаяния, потому что нет там кающихся. Подвизавшиеся на поприще не выходят там на подвиг и пребывают в покое. Нет там старости, потому что нет и смерти: нет там предаваемых погребению, потому что нет и рождающихся.
Нет у них печали, потому что свободны от всяких страданий; нет у них опасения, потому что далеки от всяких сетей. Нет там противника, потому что брань кончена. Непрестанно себя и друг друга именуют блаженными, потому что прекратились их брани, венцы получены и в кущах их покой (прп. Ефрем Сирин, 34, 388).
***
Райское благоухание насыщает без хлеба; дыхание жизни служит питием, чувства утопают там в волнах наслаждений, какие изливают на всех и во всех возможных видах. Никто не чувствует обременения в этом сонме радостей, и все непрестанно без пресыщения упоеваются ими, изумевая пред величием Божиим.
Ныне алчут и насыщаются плоти, а там вместо плотей души ощущают голод, и душа вкушает сродную ей пищу. Паче всякой снеди душа услаждается Тем, Кто питает все, Его насыщается лепотами, перед Его изумевает сокровищами. Тела, заключающие в себе кровь и влагу, достигают там чистоты одинаковой с самою душою (прп. Ефрем Сирин, 34, 397—398).
***
Какие уста изобразят рай? Какой язык опишет славу его? Какой ум составит в себе подобие лепоты его? Сокровенное лоно его недоступно созерцанию (прп. Ефрем Сирин, 34, 401).
***
В благословенной стране блаженства <в раю> нет ни вредоносного холода, ни палящего зноя. Там пристань радостей, там собрание всяких утех; там обитель света и веселия; там раздаются повсюду звуки гуслей и цевниц, слышны всею Церковью воспеваемые осанна и аллилуия (прп. Ефрем Сирин, 34, 404).
***
Весьма многие из людей хотят сподобиться Царствия без трудов, без подвигов, без пролития пота; но сие невозможно (прп. Макарий Египетский, 89, 195).
***
...Чудно и дивно то, что превыше небес, чего нет ни в сокровищах царских, ни в словесах мудрости, ни в славе мирской (прп. Макарий Египетский, 89, 225).
***
...Рай есть жилище живых и не принимает мертвых грехом... (свт. Григорий Нисский, 24, 349).
***
Рай есть слово Божие; наслаждение в нем — причастие Святаго Духа... (прп. Марк Подвижник, 69, 149).
***
Рай есть любовь Божия, в которой наслаждение всеми блаженствами... (прп. Исаак Сирин, 58, 391).
***
Царство Небесное предлежит нам. Восхитим его деланием заповедей Божественных (прп. Феодор Студит, 92, 109).
***
...Не сам всяк, но Христос со всяким входит опять в рай; т. е. всякий человек тогда получает вход в рай, когда причастным делается Божественной благодати Христовой и верою опять стяжает то, что имел в начале и что потерял неверием, не поверив словам Божиим, а поверив словам змия (прп. Симеон Новый Богослов, 76, 332).
***
...Рай... и град святой, и всякое место упокоения есть один только Бог (прп. Симеон Новый Богослов, 78, 76).
***
...Соделавшие божественные (дела) будут находиться во свете (будущих) благ, а делатели зла — во тьме наказаний. Посредине же будет страшная пропасть, разделяющая одних от других, как Сам Ты открыл Уготовавший это (см.: Лк. 16, 26). Ибо эта (пропасть) посредине будет ужаснее всякой пытки и муки для человека, попадающего (в нее), для того, кто несчастным образом стремглав летит и низвергается в (эту) бездну мучений и хаос погибели, откуда трудно взойти находящимся в муках, чтобы перейти на землю праведных (прп. Симеон Новый Богослов, 78, 120).
***
...Насколько чистейший хлеб дороже и слаще помета, настолько и несравненно более горнее превосходит дольнее для тех, которые хорошо отведали (его) (прп. Симеон Новый Богослов, 78, 127).
***
В ненасытном созерцании Бога и в непрестанном горении любовью к Нему заключается высшее и существенное наслаждение небожителей (свт. Игнатий Брянчанинов, 40, 73).
***
Восставьте веру в Господа, рай для нас крестом отверзшего! Входят во врата сии крестоносцы (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 83, 152).
***
Будущий рай — не совне навевающий блаженство, а внутри его устрояющий — как неистощимо бьющий ключ радостей и утешений (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 84, 10).
***
К Иоасафу, когда он был еще юношей, послан был Богом преподобный Варлаам. Он научил его вере, крестил, помолился о нем Богу и, дав целование о Христе, возвратился в пустыню. По отшествии его Иоасаф стал усиленно подвизаться и постоянно проводил время в молитвах и слезах. Трудно, конечно, было юному христианину, окруженному язычниками, нести первое время крест свой. Но Господь не оставил его. В первые же дни своей новой христианской, жизни, во сне он сподобился видения. Он узрел себя восхищенным в рай, и там ему показаны были все те блага, которых ни слово человеческое не может передать, ни око видеть. Перед ним открылся чудный город, сиявший золотом и драгоценными камнями, и множество ангелов пели и славили Бога. Иоасаф обратился к ним, прося остаться с ними; но услышал, что для того чтобы быть в раю, должно ему возвратиться в мир и подвизаться. Это видение еще более усилило желание Иоасафа служить Господу. Он усугубил свои подвиги и наконец ушел к Варлааму в пустыню. Там стало еще труднее, но Господь укрепил его новым видением. Ему явились ангелы, которых он видел прежде. Они снова ввели его в Небесный нерукотворенный град. Тут он увидел еще двух ангелов, держащих два светлых, неизреченной красоты венца. Иоасаф спросил: «Кому они назначены?» И услышал, что один предназначен ему за то, что он спас множество душ и украшен постничеством, а другой, ради него, дается его отцу. После этого видения, говорит сказание, Иоасаф «в еще большее подвизание вниде и по мале времени прейде в пресветлый оный град и неизреченный» (112, 196-197).
***
Один благочестивый муж рассказывал о видении рая: «Поставлен я был на некотором ровном месте, где все было хорошо, весело и приятно, а в стороне от него было еще лучшее место, злачное и прекрасное, всей прелести которого словами передать невозможно. Посреди сидел старец многочестный, а около него были дети, число которых превосходило число песка морского. Желая узнать, кто сей старец, я спросил о нем сопутствоваших мне апостолов Андрея и Иоанна, и они сказали, что это Авраам, а место, где были дети, называется лоном его. Поклонившись величайшему из патриархов, я приведен был своими путеводителями на место, называемое Елеон, где росло бесчисленное множество деревьев и под каждым была сень. Тут я увидел людей, из которых многих я знал: одни воспитывались при царском дворе, другие были простыми гражданами, некоторые земледельцами, а иные иноками. Все они уже умерли. Когда я хотел расспросить подробно о видимом мною месте, апостолы предварили меня и сказали: «Ты желаешь знать, что есть сей великий и прекрасный Елеон и что все, что ты видишь в нем? Знай, что он есть дом Отца Небесного, в котором обители многи суть. И эти обители всем разделяются, смотря по их благочестию и по мере добродетелей» (112, 99—100).
***
Был в некотором монастыре черноризец, по имени Евфросин, неграмотный, но смиренный и богобоязненный. Он предал себя со всею покорностью в послушание игумену и братии. Ему поручили служение в поварне, и он трудился здесь много лет. Евфросин никогда не роптал, не прекословил, исполняя порученное ему дело со всевозможным тщанием... Игумен того монастыря Власий был украшен всеми добродетелями. Он с юности вступил на путь служения Богу и угождал Ему постом и молитвой. Однажды у него возникло непреодолимое желание узнать, в какое место вселяются души монахов, подвизающихся во время земной жизни. Возложив на себя пост и бдение, он начал молить Бога, чтобы Он открыл ему это. Три года проводил он в келейном ночном бдении. Всеблагой Бог, никогда не презирающий молящихся Ему с верою, исполнил желание игумена. Как-то ночью стоял он на молитве и внезапно ощутил себя в состоянии исступления. Ему представилось, что он ходит по какому-то великому полю: на поле был рай Божий. Что такое рай — невозможно передать на человеческом языке. Блаженный Власий, войдя в рай, увидел деревья благовоннейшие, осыпанные различными плодами, и насыщался одним их благоуханием. Здесь он увидел монаха Евфросина, сидящего под одной из яблонь на золотом престоле. Удостоверившись, что это — он, игумен подошел к нему и спросил его: «Сын мой, Евфросин! Что ты здесь делаешь?» Евфросин отвечал: «Владыко! Я за твои молитвы в этом месте святого рая поставлен в страже Богом». Игумен сказал: «Если я попрошу у тебя что-нибудь, имеешь ли ты власть дать что-либо?» Еврофсин отвечал: «Чего ни попросишь, получишь». Игумен, показав ему на одну из яблонь, сказал: «Дай мне с этой яблони три яблока». Евфросин старательно снял три яблока и отдал их игумену. Тот принял их в мантию и тотчас пришел в себя. Он оказался в своей келье. В его мантии лежали три яблока. Зазвонили к утрени. По окончании богослужения игумен приказал братии, чтобы никто из них не выходил из церкви. Призвав из поварни Евфросина, спросил его: «Сын мой! Где ты был этой ночью?» Евфросин стоял, опустив глаза в землю, и молчал. Но старец не перестал его допрашивать. Тогда Евфросин отвечал: «Там, авва, где ты видел меня». — «Где же я видел тебя?» — «Там, где ты просил у меня, чтобы я дал тебе три святые яблока, которые ты и взял». Тогда игумен повергся к ногам его. Вынув яблоки из мантии своей, положил их на святой дискос и сказал братии: «Эти яблоки, которые вы видите, — из святого рая. В течение трех лет я молил Бога, пребывая без сна все ночи, чтобы Он показал мне, в какое место отходят по смерти души благочестиво подвизающихся монахов. В эту ночь благодатию Божиею я возведен был в святой рай, видел его неизреченные блага и нашел в нем нашего брата Евфросина, который дал мне эти три яблока. Умоляю вас, не уничижайте и не бесчестите неграмотных. Они, с верой служа братии, оказываются у Бога выше всех». Когда шумен говорил это братии, Евфросин вышел из церкви и тайно ушел из монастыря, избегая славы человеческой. Игумен разделил яблоки между братиями: больные иноки, вкусив райских яблок, исцелились... (106, 124—126).