...Как благочестие есть одно наименование, а заключает в себе многие делания, так и ведение по названию одно, но имеет в себе многие (степени) познаний и ведения. Ибо и началом телесного делания служит ведение, и без ведения никто не приступает к деланию доброго, и до самого конца, т. е. усыновления и восхищения ума на небо во Христе пребывает ведение и видение. Но одно прежде труда, чтобы чрез него совершалось дело, как здания — орудиями, а другое после веры, чтобы дело охранялось страхом, как стеною. И опять нужны ведение и делание душевных добродетелей для того, чтобы приготовлялись и возрастали райские произрастания. После этого опять нужно ведение ума и духовное делание, т. е. внимание ума и устроение душевного нрава, чтобы делатель искусно трудился и хранил заповеди, отчего бывает попечение о произрастаниях и содействие Божие: как солнце, дождь, ветер и возрастание (плодов), без которых весь труд земледельца напрасен, хотя, может быть, и разумно совершается: ибо без приклонения свыше не может совершиться что-либо доброе, но и приклонения свыше, и (помощи) благодати не бывает к не имеющим произволения... (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 51).
***
...От упразднения по Богу делается ум рассмотрительным и начинает предусматривать сети, уготовляемые диаволом, сокрытые и тайно хитрые, но будущего не провидит, как пророки, ибо это превыше естества и дается от Бога для общей пользы. Рассмотрение же естественно, и когда ум очистится, является и оно из-под власти страстей, как из-под мрака, в котором прежде скрывалось, ради же смиренномудрия приходит благодать и открывает душевное око, которое было ослеплено диаволом, и человек тотчас начинает видеть вещи по естеству, и не обольщается более внешним видом вещей, как прежде, ибо беспристрастно смотрит таковой на золото, серебро, драгоценные камни и не обольщается, не судит о них пристрастно, но, подобно святым отцам, знает, что из земли все это, как и другие вещи мира. Видит человека и познает, что он из земли и в землю возвратится; и не просто только помышляет это, потому что и все люди по опыту знают то же, но, будучи обладаемы страстьми, бывают пристрастны к вещам. Если же кто-либо, по превозношению, думает, что он без первых трудов и добродетелей достиг того, чтобы видеть вещи по естеству, это не удивительно, потому что превозношение заставляет и слепых считать себя видящими, и неразумных по-пустому величаться. Если бы так легко было видеть вещи по естеству, от одних только размышлений, то излишний был бы плач и происходящее от него очищение, и не только это, но и многообразные подвиги, и смирение, и благодать свыше, и бесстрастие. Но не так это, не так! Часто бывает сие удобнее для людей более простых (сердцем), у которых ум чист от дел этого мира и от лукавств его; если случится такому быть в повиновении у опытного и духовного отца; или, подобно древним, по Домостроительству благодати, прежде нежели уразумеет кто-либо десная или шуяя (ср.: Притч. 4, 27)... (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 65).
***
Смирение рождается от многих добродетелей, само же рождает — совершеннейшие, также и ведение, благодарение и молитва и любовь, ибо эти добродетели всегда возрастают. Например, смиряется человек, как грешник, и плачет, и от этого воздерживается и переносит произвольно и невольно бывающие скорби от демонов, ради подвига, и от людей, к испытанию веры, чтобы обнаружилось, имеет ли он надежду на Бога, или надеется на человека, или на свою крепость и мудрость. Будучи испытан в терпении и в том, чтобы все предоставлять Богу, получает он великую веру, о которой говорит Господь: Сын Человеческий пришед обрящет ли веру? (Лк. 18, 8). И чрез эту веру получает победу над противниками, а получив ее, познает свою немощь и неразумие от Божией силы и премудрости, на нем проявляющейся. И начинает благодарить в смирении души и трепещет, боясь, чтобы как-нибудь, подобно прежнему, не впасть в преслушание Бога. И от чистого страха, бывающего без греха, и от благодарения, терпения же и смирения, которого удостоился от ведения, начинает надеяться получить, по благодати, милость. От опыта же совершающихся на нем благодеяний, ожидает и боится, чтобы не оказаться как-нибудь недостойным таковых даров Божиих, и отсюда возрастает в смирении и молитве от сердца, а но мере того, как возрастает в нем это, с благодарением, получает он большее ведение. И так от ведения приходит в страх и от страха в благодарение и в высшее ведение. И отсюда — естественно любит Благодетеля и с радостью желает угождать Ему, вследствие ведения, как должник. И тотчас умножается в нем ведение, и он созерцает вместе с особенными благодениями (Божиими) и общие, не возмогая благодарить за которые, плачет, и снова, удивляясь благодати Божией, утешается. И иногда бывают у него прискорбные слезы, иногда же опять, от любви, проливает слезы, сладчайшие меда, при духовной радости, которая происходит от неизреченного смирения. Когда поистине желает он всякой воли Божией и ненавидит всякую честь и покой и почитает себя ниже всех, так что отнюдь не думает, чтобы кто-либо из людей был таким должником по всему пред Богом и людьми, как он. И потому ночитаег искушения и скорби за великое благодеяние, а радость и покой большой потерей. И первые любит от всей души, откуда бы они ни приходили, а последних боится, хотя бы и от Бога бывали к испытанию. Когда он пребывает в этих слезах, ум начинает получать чистоту и приходит в первоначальное свое устроение, т. е. в естественное ведение, чрез которое была им потеряна любовь к страстям. Ведение это некоторые называют мудростью, потому что ум видит (при нем) вещи согласно с их естеством. И опять некоторые называют рассмотрением, потому что достигший его познает некоторую часть сокровенных таинств, т. е. намерение Божие, заключающееся в Божественных Писаниях и в каждом создании. Рассмотрение рождается от рассуждения и может постигать сущность чувственных и мысленных (созданий), и поэтому называется видением существующего, т. е. творений; но оно естественно и происходит от чистоты ума. Если же кто-либо удостоится, для общей пользы, получить прозорливость, то это превыше естества. Ибо один только Бог провидит все во всех, и (ведает), для чего Он создал каждую вещь, или слово Божественного Писания, и, по благодати, дарует достойным знание. Так что видение чувственных и мысленных творений Его, называемое мудростью, есть рассмотрение и естественное ведение, которое прежде было в естестве, но страсти помрачили ум; и если Бог, чрез деятельную добродетель, не отнимет страстей, то ум не может видеть. Но прозорливость не такова; она есть благодать и превыше естества. Однако и рассмотрение не бывает без Бога, хотя оно и естественно (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 119—122).
***
Имеющий ведение отнюдь не должен утверждать своего собственного разумения, но желать всегда иметь подтверждение в Божественном Писании или в природе вещи. Если же нет этого, то ведение не есть истинное, но лукавство и обольщение... (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 123).
***
...Ведение тогда только хорошо имеется, когда получившего оное невольно ведет к смирению, от стыда, что он имеет его не по достоинству... (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 127).
***
Любовь к простору (нестеснению себя лишениями) изгоняет ведение (прп. авва Исаия, 89, 350).
***
Ведущий же есть тот, кто постигает необходимость умозрений, ведущих к блаженству, поскольку уже постоянно и твердо содержит их в себе (свт. Василий Великий, 6, 202).
***
Ведение есть состояние, самое в себе твердое и не изменяемое разумом (свт. Василий Великий, 6, 202).
***
Ведение Бога — соблюдение заповедей Его (свт. Василий Великий, 8, 320).
***
...Истинное ведение сопряжено со смиренномудрием (прп. Ефрем Сирин, 30, 43).
***
Без терпения не построишь башни и без ведения не преуспеешь в добродетели (прп. Ефрем Сирин, 30, 140).
***
Ведение есть сила Божией благодати (прп. Ефрем Сирин, 30, 254).
***
Утвердись в ведении... и <оно> предохранит тебя от многих преткновений: ибо не попустит любителю своему сказать или сделать что-нибудь ко вреду слушающих (прп. Ефрем Сирин, 31, 112).
***
Человеку в жизни наибольшая слава — ведение, но и оно вредит употребляющему его во зло (свт. Григорий Богослов, 15, 364).
***
Кто любит деньги, не узрит ведения... (авва Евагрий, 89, 609).
***
...Высшее украшение сердца — ведение Бога (авва Евагрий, 89, 610).
***
Без памятования о Боге не может быть истинного ведения. Ибо без первого второе ложно (прп. Марк Подвижник, 69, 21).
***
Ведение без дел, соответствующих ему, еще нетвердо, хотя бы и истинно, ибо всякую вещь подтверждает дело (прп. Марк Подвижник, 69, 28).
***
Истинное ведение состоит в терпении скорбей и в том, чтобы не обвинять людей в своих бедствиях (прп. Марк Подвижник, 69, 33).
***
Ведение вещей получается по мере исполнения заповедей; ведение же истины по мере надежды на Христа (прп. Марк Подвижник, 69, 43).
***
Ум, забывающий истинное ведение, ведет с людьми войну за вредное себе, как за полезное (прп. Марк Подвижник, 89, 545).
***
Ведение каждого настолько бывает истинным, насколько подтверждает его кротость, смиренномудрие и любовь (прп. Марк Подвижник, 89, 546).
***
Свет истинного ведения <есть> непогрешительно различать добро от зла (блж. Диадох, 91, 13).
***
...Если сердце не занято ведением, то не можешь стерпеть мятежности телесного устремления (прп. Исаак Сирин, 59, 12).
***
Духовное ведение, по природе своей, позднее делания добродетелей (прп. Исаак Сирин, 59, 53).
***
Ведение есть ступень, по которой человек восходит на высоту веры, и как скоро достигает оной, более уже не пользуется им (прп. Исаак Сирин, 59, 129).
***
...Ведение, подаваемое Божественною силою, именуется сверхъестественным; и оно паче неведомо и выше ведения (прп. Исаак Сирин, 59, 138).
***
Ведение есть ощущение бессмертной жизни (прп. Исаак Сирин, 59, 166).
***
Пока разум не освободится от помыслов многих и не придет в единую простоту чистоты, дотоле не возможет ощутить духовного ведения (прп. Исаак Сирин, 59, 219).
***
Ведение, предшествующее вере, есть ведение естественное, а порождаемое верою есть ведение духовное (прп. Исаак Сирин, 59, 392-393).
***
Как елей нужен для свечения светильника, так милостыня питает в душе ведение (прп. Исаак Сирин, 59, 402).
***
Кому дано ведение, дан свет умный, но кто, получив, обесчестит его, тот увидит тьму (авва Фалассий, 91, 321).
***
Сподобившийся Божественного ведения и любовью стяжавший его просвещения никогда не надмевается духом тщеславия; а не сподобившийся оного весьма легко им кружим бывает (прп. Максим Исповедник, 91, 168).
***
Пока кто в этой жизни находится, дотоле, сколько бы ни был совершен, по здешнему состоянию, в деятельности и умозрении, отчасти только имеет и ведение, и пророчество, и залог Святаго Духа, но не во всей полноте, — имея некогда прийти в совершенное состояние, которое достойным показывает истину лицом к лицу, как она есть сама в себе: так что он не часть только полноты будет иметь, но самую полноту всю будет носить в себе по причастию (прп. Максим Исповедник, 91, 245).
***
Кто показывает в себе ведение, отелесяемым деятельностью, и деятельность, одушевляемую ведением, тот обрел точный способ истинного в нас богодействия. Кто же имеет какую-либо из сих черт разъединенную с другою, тот или ведение сделал пустою фантазиею... или деятельность превратил в бездушного идола. Ибо ведение недеятельное ни чем не разнится от мечтаний фантазии, не имея в подтверждение свое деятельности, и деятельность неосмысленная есть то же, что идол, не имея одушевляющего ее ведения (прп. Максим Исповедник, 91, 305).
***
Да воссияет в вас свет ведения неложного, любовь к Богу, отрешающая от мира, и вожделение жизни вечной, умерщвляющее похоти (прп. Феодор Студит, 92, 78).
***
Возжелав истинного ведения и удостоверения в спасении несомненного, умудрись прежде расторгнуть страстные союзы души с телом и, обнажившись от пристрастия к вещественному, низойди в бездну смирения — и обретешь многоценный бисер спасения, как в раковине, в Божественном ведении сокрытый, и светлость Царствия Божия тебе предобручающий (прп. Феогност, 91, 379).
***
Ведением называю не мудрость, но неложное познание Бога и Божественного, коим боголюбивый, не влекомый долу страстями, возвышается к обожению благодатию Свята го Духа (прп. Феогност, 91, 384).