Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterСвятитель Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Иоанна
Беседа 13
"Иоанн свидетельствует о Нем и, восклицая, говорит: Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня" (Иоан. 1:15).
1. Не напрасно ли мы трудимся? Не на камнях ли сеем, или не при пути ли и в терниях, сверх чаяния нашего, падают семена? Я сильно беспокоюсь и боюсь, чтобы земледелие не осталось для нас бесплодным, - не потому впрочем, чтобы я сам мог потерпеть ущерб в награде за этот труд. Дело учителей не таково, как земледельцев. Земледелец, часто после годичных работ, после такого изнурения и пота, если земля не принесет ничего, стоящего трудов, - не может ни у кого другого найти какого-либо утешения за свои труды, а со стыдом и скорбью возвращается с поля домой, к жене и детям, не имея права ни от кого требовать воздаяния за продолжительные труды. Но с нами ничего такого не может случиться. Пусть возделываемая земля не приносит никакого плода; если только мы со своей стороны приложим весь труд, Господь земли и наш Господь не допустит нас остаться с пустыми надеждами, но дарует возмездие. "Каждый", сказано, "получит свою награду по своему труду" (1 Кор. 3:8), а не по исходу дел. А что это так, послушай: "а ты", сказано, "сын человеческий, говори им слова Мои, будут ли они слушать, или не будут" (Иезек. 2:6). И через того же Иезекеиля можно узнать вот что: если страж предвозвестил, чего должно убегать и что избирать, то он избавил душу свою, хотя бы и никто не слушал его[1]. Тем не менее, имея это сильное утешение, уверенные в воздаянии за труды наши, мы, когда в деле вашего спасения не видим успеха, чувствуем себя ничем не лучше тех земледельцев, которые стенают, проливают слезы и от стыда скрываются. Здесь – соучастие учителя, здесь – попечительность отца. Так Моисей, хотя мог избавиться от неблагодарных к нему иудеев и сделаться еще более славным родоначальником другого и гораздо более многочисленного народа ("оставь Меня", сказал ему Бог, "и истреблю их, и произведу многочисленный народ от тебя", - Исх. 32:10, - так как Моисей был муж святой, раб Божий, друг, близкий и верный Богу), но он и слышать не мог таких слов, а желал лучше погибнуть с людьми, однажды ему вверенными, нежели быть спасенным без них и получить достоинство более важное. Таков должен быть водитель душ. Странно было бы, если бы кто, имея худых детей, желал лучше назваться отцом других, а не тех, которые от него родились; так странно было бы, если бы и мы стали постоянно переменять врученных нам учеников одних на других, присваивать себе начальство то над теми, то над другими, и не иметь ни к кому искреннего расположения. Впрочем, относительно вас да не будет никогда таких подозрений. Мы убеждены, что вы преизбыточествуете в вере в Господа нашего Иисуса Христа, в любви друг ко другу и ко всем. А это мы говорим с тем намерением, чтобы возбудить вас к усилению вашей ревности и к приумножению, более и более, добродетели в вашей жизни. Таким образом вы сможете проникнуть умом до самой глубины предложенного у нас учения, если т.е. нечистота греховная не будет помрачать очей разума и не повредит его зоркости и остроты. Итак, что же предложено у нас сегодня? "Иоанн свидетельствует о Нем и, восклицая, говорит: Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня". Многократно евангелист, и выше и ниже, обращается к Иоанну и во многих местах представляет его свидетельство. Но это он делает не напрасно, а очень разумно. Так как все иудеи имели великое уважение к этому мужу (Иосиф приписывает даже его смерти войну и доказывает, что из-за него столичный некогда город перестал быть городом, и вообще много говорит в похвалу ему), то евангелист, желая именем его пристыдить иудеев, часто припоминает им свидетельство Предтечи. Другие евангелисты упоминают о древнейших пророках, и при каждом обстоятельстве в жизни Его (Христа) отсылают к ним слушателя. Так, когда Он рождается, евангелист говорит: "все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка" (Исайю), "который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит Сына" (Матф. 1:22,23). Когда Он подвергается злым умыслам и повсюду отыскивается с такою тщательностью, что и незрелый возраст избивается Иродом, - они приводят Иеремию, который говорит: "глас в Раме слышен, плач и рыдание и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих" (Матф. 2:18; Иер. 31:15). Когда Он опять возвращается из Египта, - они припоминают Осию, который также говорит: "из Египта воззвал Я Сына Моего" (Матф. 2:15; Ос. 11:1). Так другие евангелисты делают и во всех случаях. А этот евангелист (Иоанн), более возвышенным, чем другие, гласом проповедающий, представляет яснейшие и ближайшие свидетельства, и приводит не только отшедших и умерших, но и современного свидетеля, который указывал уже на пришедшего (Господа) и крестил Его, - не с тем приводит, чтобы свидетельством раба придать более достоверности словам Владыки, но снисходя к немощи слушателей, потому что подобно тому как, если бы Господь не принял вид раба, то не был бы легко принят, так, если бы гласом раба не предрасположил к себе слуха сорабов, то многие из иудеев не приняли бы Его слова.
2. Притом здесь устроялось и нечто другое, достойное удивления. Кто говорит о себе самом что-либо великое, тот делает собственное свидетельство подозрительным и нередко таким образом восстановляет против себя многих из слушателей; поэтому-то приходит свидетельствовать о нем другой. С другой стороны, большинство обыкновенно стекается на голос более привычный и сродный, так как знает его более, чем какой-либо другой. Потому-то глас с неба и был только однажды или дважды, а голос Иоанна – часто и много. Те, которые стояли выше немощей народа, отрешились от всего чувственного, только они и могли слышать голос свыше и не слишком нуждались в голосе человеческом, так как во всем повиновались вышнему гласу и им водились. Но которые еще обращались долу, были покрыты многими завесами, - те имели нужду в голосе низшем. Так сам Иоанн, уже вполне отрешившись от всего чувственного, не нуждался в наставлении от людей, а получал научение с небес. "Пославший меня крестить в воде", говорит он, "сказал мне: на Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым" (Иоан. 1:33). Между тем иудеи, будучи еще детьми и не в силах подняться до такой высоты, имели учителем человека, который однакож не свое им говорил, а возвещал вышние откровения. Итак, что же говорит (евангелист)? "Иоанн свидетельствует о Нем и, восклицая, говорит". Что значит: "восклицая"? Значит: проповедует смело, свободно, без всякой боязни. А что проповедует? О чем свидетельствует и взывает? "Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня". Свидетельство несколько прикровенное и еще не очень возвышенное. Он не говорит: сей есть Сын Божий единородный; а что? "Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня". Как птицы выучивают птенцов своих летать не вдруг и не в один день вполне, а сперва выводят их только из гнезда, потом, дав им отдых, продолжают далее полет их, на другой день прибавляют еще больше, и таким образом неприметно, мало-по-малу поднимают их на надлежащую высоту, - подобным образом и блаженный Иоанн не вдруг возводит иудеев к горнему, но мало-по-малу учит их воспарять от земли, говоря, что Христос был выше его (Предтечи). И то уже было не мало, чтобы слушатели могли поверить, что муж, еще не явившийся к ним и еще не сотворивший чудес, превосходит Иоанна, мужа столь дивного и славного, к которому стекались все и которого почитали ангелом. А между тем Иоанн-то и старался утвердить в мыслях слушателей, что свидетельствуемый больше свидетельствующего, пришедший после больше пришедшего прежде, еще не виденный больше известного и прославившегося. И посмотри, как разумно он произносит свидетельство. Он указывает не только явившегося, но еще прежде Его явления проповедует о Нем. Такой именно смысл имеют его слова: "сей был Тот, о Котором я сказал", - как и Матфей повествует, что всем, приходившим к нему (Иоанну) он говорил: "я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его" (Матф. 3:11). Но для чего он так делал еще прежде явления (Господа)? Чтобы свидетельство самого явившегося тем удобнее могло быть принято, когда мысль слушателей уже приготовлена была к тому словами Иоанна, и чтобы не повредил этому свидетельству вид Его уничиженный. Ведь если бы иудеи увидели самого Христа, не слыхав предварительно ничего о Христе и не получив этого чудного и великого свидетельства о Нем в словах Иоанна, то убогий вид Христа тотчас бы стал в противоречие с величием Его слов. А Он облекся в такой смиренный и для всех обычный вид, что и самарянские жены, и блудницы, и мытари с большою свободою осмеливались подходить к Нему и вступали в беседу с Ним.
3. Итак, сказал я, если бы иудеи в одно время и услышали беседу и увидели самого (Христа), то может быть посмеялись бы свидетельству Иоанна. Но как они уже много слышали о Христе, прежде Его явления, и тем, что было говорено о Нем, было возбуждено их внимание, то с ними случилось противное: они уже не отвергли учение, судя по виду Того, о Ком свидетельствовал Иоанн, но, веря уже сказанному, признали Его славным еще более Иоанна. Выражение: "Идущий за мною" значит: имеющий проповедать после меня, а не имеющий быть после меня. Это обозначается и у Матфея словами: "Идущий за мною" (Матф. 3:11), относящимися не к рождению Его от Марии, но к пришествию на проповедь. Если бы говорено было о рождении, то сказано было бы не: "грядущий", а: пришел, - потому что Христос уже родился в то время, как Иоанн говорил это. А что значит: "стал впереди меня"? Что он славнее, досточтимее меня. "Не думайте, что я больше Его, потому только что я прежде Его пришел проповедать; я гораздо меньше Его и так меньше, что не достоин быть в числе рабов Его". Таким образом слова: "стал впереди меня" означают то же, что выражает иначе Матфей, говоря: "я не достоин понести обувь Его". А что слова: "стал впереди меня" сказаны не о происхождении Его, очевидно из прибавления. Если бы Иоанн хотел сказать о происхождении, то прибавление: "стал впереди меня" – было бы излишним. Да и кто столько глуп и бессмыслен, что не поймет, что прежде его бывший есть первее его? Если же в этом изречении разумеется предвечное бытие, то оно значит не другое что-либо, как и слова: "Идущий за мною стал впереди меня". Но в таком случае это было бы сказано нерассудительно и напрасно была бы приложена такая причина. Если бы он это хотел показать, то ему надлежало бы сказать: по мне грядый первее мене бе, яко предо мною бысть. Кто произошел прежде, о том, по этой причине, справедливо можно сказать, что он первее другого; а если одни только первее другого, это еще не причина, что тот произошел прежде этого. А что мы теперь говорим, то имеет свое твердое основание. Вы все, конечно, знаете, что мысли неясные имеют всегда нужду в доказательствах, а не мысли ясные. Если бы речь шла о существовании, то не было бы непонятно, что прежде происшедший и должен быть первым; но так как Иоанн говорит о достоинстве, то справедливо и занимается решением представляющегося недоумения. И вероятно многие недоумевали, отчего и на каком основании пришедший после столь напереди, т.е. оказался более досточтимым? На такой вопрос он немедленно представляет причину; а причина та, что Христос по бытию первее его (Иоанна). "Не по какому-либо преуспеянию, говорит он, Христос меня, прежде его пришедшего, оставил позади себя и сам стал напреди: Он первее меня, хотя и после меня приходит".
Но, скажешь ты, если это говорено было о явлении (Христа) людям и о последующем прославлении Его между ними, то каким образом о том, что еще не пришло к концу, он говорит как уже о бывшем? Он не сказал: будет, но:был. Но это у древних пророков было в обычае, чтобы т.е. о будущих событиях говорить так, как бы уже о совершившихся. Так Исайя, говоря об умерщвлении Его, не сказал, что Он как овча на заколение веден будет, - в будущем времени, - но: "как овца, веден был Он на заклание" (Ис. 53:7). Он в то время еще не воплотился; а пророк говорит о будущем событии, как уже сбывшемся. И Давид, назнаменуя крест, не сказал: "пронзят руки мои и ноги мои", но: "пронзили руки мои и ноги мои". И: "делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий" (Пс. 21:17,19). Говоря и о предателе, который еще не родился, он так выражается: "который ел хлеб мой, поднял на меня пяту" (Пс. 40:10). Подобным образом он говорит и о том, что произошло на кресте: "и дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом" (Пс. 68:22).
4. Хотите ли, чтобы мы продолжали дальше, или довольно и этого? Я так думаю. Правда, мы этого участка не разработали по всей ширине его, зато проникли в глубину его; а в этом труда не меньше; притом же мы и опасаемся, чтобы, задержав вас свыше меры, не ослабить в вас ревности. Итак окончим слово надлежащим образом. А каким надлежащим образом? Славословием, подобающим Богу. Но Богу подобает славословие не на словах только, а гораздо более на самых делах. "Так да светит", сказано, "свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Матф. 5:16). И подлинно, возлюбленный, нет ничего светоноснее доброго образа жизни. Выражая это, и говорит один из мудрых: "стезя праведных - как светило лучезарное" (Прит. 4:18). Они не только светят самим тем, которые возжигают свет в делах своих, но и руководят на правый путь ближних их. Возлием же елей в эти светильники, чтобы огонь поднялся выше и чтобы свет явился в изобилии. Елей этот имеет не только ныне много силы, но, когда еще жертвы были в употреблении, он много превосходил силу их. "Милости", сказано, "хочу, а не жертвы" (Ос. 6:6; Матф. 9:13): и совершенно справедливо. Тот жертвенник – бездушный; а этот - одушевленный[2]. Там все, положенное на жертвеннике, делается добычею огня, обращается в пепел, разрешается в золу и пыль, и дым рассеивается в воздухе; здесь нет ничего такого, и плоды здесь другие. Это показывает и Павел. Говоря о богатстве любви к бедным у коринфян, он писал: "ибо дело служения сего не только восполняет скудость святых, но и производит во многих обильные благодарения Богу". И потом: "они прославляют Бога за покорность исповедуемому вами Евангелию Христову и за искреннее общение с ними и со всеми, молясь за вас, по расположению к вам" (2Кор.9:12-14). Видишь ли, какая любовь к бедным разрешается в благодарение и хвалу Богу, в усердные молитвы и в пламеннейшую любовь получивших благодеяние? Будем же, возлюбленные, приносить жертвы, будем приносить на этих жертвенниках каждый день. Жертвы эти важнее и молитв и постов и многих других дел, только бы были (приносимы) от прибытка праведного и таких же трудов, и чисты от всякого любостяжания, хищения и насилия. Такие-то приношения приемлет Бог, а другие – противоположные – отвергает и ненавидит. Он не хочет, чтобы мы Его чтили жертвами чужих несчастий. Такие жертвы нечисты и непотребны и скорее прогневали бы, чем умилостивили Бога. Поэтому должно прилагать все старание к тому, чтобы под видом служения не оскорбить Того, кого мы хотим почтить. Если Каин, принесши Богу худшее, что у него было, и в этом не оказав неправды никому другому, подвергся крайнему наказанию, то не понесем ли мы наказания еще более тяжкого, когда принесем что-либо от хищения и любостяжания? Поэтому Бог и явил нам этот вид заповеди[3], чтобы мы миловали, а не истязали сорабов. А кто берет принадлежащее другим и передает еще другому, тот не милует, а обижает и оказывает крайнюю несправедливость. Как камень не производит из себя елея, так и жестокосердие – человеколюбия. Милостыня, имеющая такой корень, еще не есть милосердие. Поэтому я убеждаю вас – обращать внимание не на то только, чтобы подавать нуждающимся, а и на то, чтобы это подаяние не было хищением у других, так как "когда один молится, а другой проклинает, чей голос услышит Владыка" (Сирах. 34:24)? Если мы так тщательно будем вести себя, то, по благодати Божией, сможем сподобиться и от Бога великого человеколюбия, помилования и прощения во всем, в чем согрешили в продолжении этого долгого времени, - и избежать реки огненной, от которой да будем исхищены все мы и достигнем царства небесного, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, через которого и с Которым Отцу со Святым Духом слава во веки веков. Аминь.
[1] Здесь св.Златоуст излагает только мысль, содержащуюся в книге прор. Иезекеиля (3,12) не приводя буквально слов его.
[2] То есть сердце доброе, милостивое.
[3] Разумеется изречение: милости хочу, а не жертвы.
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter