Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterСвятитель Феофан Затворник. Толкование на 1-е послание святого апостола Павла к Тимофею
Глава 3, стих 2. Подобает убо епископу быти непорочну, единыя жены мужу, трезвену, целомудру, благоговейну, честну, страннолюбиву, учителъну.
«Говоря о епископстве, Апостол показывает вообще, каков должен быть епископ, не относя своего увещания собственно к Тимофею, но беседуя с ним, как бы со всеми, и чрез него наставляя всех» (святой Златоуст).
Первое, что подобает ему, есть: быти непорочну, ανεπιλημπτον, — «безукоризненну, чтоб не подавал никакого основательного и справедливого повода к укоризне и обвинению» (блаженный Феодорит). Но таким быть ему нельзя, если он не украшен всеми добродетелями. «Сказав: непорочну,— Апостол назвал всякую добродетель.— Таким образом, если кто сознает себя виновным в каком-либо преступлении, то он нехорошо делает, желая такого звания, от которого удалил себя своими поступками. Потому что такому следует не повелевать, а повиноваться. Ибо начальник должен быть светлее всякого светильника и вести жизнь безукоризненную, так чтобы все смотрели на него и по его жизни устрояли свою собственную жизнь» (святой Златоуст).
Единыя жены мужу — не то, чтоб двух жен не имел зараз, ибо это и всякому христианину воспрещено; но чтоб однажды был женат, был одноженец. Того, кто на второй жене женат, не следует избирать в епископы. Амвросиаст пишет: «хотя иметь вторую жену не воспрещено, но достойный епископства должен воздерживаться и от позволенного другим, по причине высокости сего чина. Желающий его должен быть несравненно выше всех». Равно не то сие значит, чтоб непременно был женат. Блаженный Феофилакт пишет: «говоря сие, Апостол не законополагает, что епископ непременно должен быть женат. Как мог повелеть это говоривший: хощу, да вен человецы будут якоже и аз (ср.: 1 Кор. 7, 7)?» Насколько двоеженец негож для епископства, настолько неженатый гож более одноженца. Почему и тогда, как только была возможность, не только в епископы, но и во священники были избираемы неженатые, в беспопечении житейском Богу работавшие. Доставлял таких лиц чин аскетов, родившийся вместе с христианством и Апостолами благословленный и утвержденный в Церкви.
Но как же епископ — и женат? Но во-первых, здесь, как разумеет Феодорит, епископ означает пресвитера. Настоящими епископами были (вторствующие) Апостолы, как, например, Тит и Тимофей; а они были безбрачны. Вероятно, и в других местах на настоящее епископство были назначаемы подобные им лица. Во-вторых, нужда заставляла; ибо тогда девство еще не распространилось так, чтоб всюду можно было находить девственника, хотя начало было ему положено. Между тем епископы были нужны; почему избирали их из таких, которые хотя женаты, но живут воздержно. Блаженный Феодорит пишет: «язычники не упражнялись в девстве; иудеи не дозволяли его, потому что плодородие почитали благословением. Итак, поелику в то время невозможно было без труда найти соблюдающих плотскую чистоту, апостол Павел велит рукополагать из бывших в брачном состоянии тех, которые чтили целомудрие». Святой Златоуст еще прежде его говорил: «если человек, связанный узами брака, (неизбежно) заботится о мирских делах, а епископ не должен заботиться о мирском, то отчего Апостол сказал: единыя жены мужу? Некоторые полагают, что здесь он указывает на того епископа, который был бы свободен от брачных уз. А если не это (должно здесь разуметь); то,—что он, имея жену, может жить, как будто не имея ее».
Трезвену. Трезвение острозорко смотрит за всем, происходящим в душе, хорошему дает место и ход, а нехорошее отвергает и изгоняет вон и таким образом добре правит течение внутренней жизни, от которой сама собою благоустрояется и внешняя. Трезвение епископское смотрит за всем происходящим в стаде его и доброе утверждает, а недоброе исправляет; особенно зорко смотрит епископ, не подкрадываются ли какие волки, не щадящие стада, чтоб, когда увидит таких, отгонять их жезлом пастырства своего. Он поставляется стражем дома Божия; почему должен бодренно стеречь дом сей. «Подобает ему быть бодрственну и способ ну предусматривать, как должно действовать» (блаженный Феодорит); «быть острозорку, всегда неусыпну, внимательно-наблюдательну, чтобы все видеть и всегда быть готову ко всякому нужному делу» (блаженный Феофилакт). «Трезвену,— то есть он должен быть прозорливым, со всех сторон иметь тысячу глаз,— должен быть проницательным и ничем не помрачать своего умственного взора. Ибо много есть таких случайностей, которые не дают ясно видеть, как следует действовать. Почему он должен быть неусыпно бодрствующим, имеющим попечение не только о своих делах, но и о том, что касается других,—он должен бодрствовать, пламенеть духом и, так сказать, дышать огнем, с большею ревностию нести труды и обязанности (своего сана), нежели как полководец, который день и ночь обходит воинство, — обо всем иметь заботу и попечение» (святой Златоуст).
Целомудру. Так как о плотском целомудрии было уже слово в словах: единыя жены мужу,— то здесь под целомудрием следует разуметь «душевное преуспеяние» (блаженный Феодорит), именно — здравоумие, или благоразумие как в своем собственном поведении, так и паче в ведении дел по управлению паствою. Как опрятная одежда хорошо сидит на всем теле, так что все в ней и в меру, и к месту, и к лицу, так благоразумно ведомые дела благообразно да украшают лик епископа, да будет он χατεσταλμενος (см.: блаженный Феофилакт).
Благоговейну, честну. Два сии слова отвечают одному греческому: κοσμιον, — которое блаженный Феофилакт истолковал: σεμνοπρεπη. И вероятно, наш славянский перевод хотел выразить полнее смысл сего последнего слова, которое значит: благолепно честный и показывает, что лик епископа должен сиять таким священным благолепием, которое вызывает всеобщее уважение. Блаженный Феодорит пишет: «ему надлежит быть степенну и в выговоре, и в наружности, и во взгляде, и в походке, чтобы и в теле видно было душевное благообразие».
Страннолюбиву — «доброхотно принимающему пришельцев» (блаженный Феодорит). «Ибо если он к одним только местным жителям приветлив, радушен и милостив, то болит пристрастием. Но ему надо к странным еще более быть щедрым; ибо это очевиднее свидетельствует о его братолюбии» (блаженный Феофилакт).
Учителъну. «Указанные пред сим качества («благоразумие, преподобие и страннолюбив» [Экумений]) имеют многие и из подчиненных,— ибо и они в этом отношении должны быть равны начальникам. Почему Апостол, показывая преимущество епископа, прибавил: учнтельну. От подчиненного этого уже не требуется; но оно требуется более всего от того, кому вверена эта Должность епископства» (святой Златоуст). «Разумеет же под сим Апостол не красноречием отличающегося, но обученного Божественному и способного подать надлежащий совет» (блаженный Феофилакт). Учителъну, διδακτικον, — выражает, что епископ должен быть так полон учительности, чтоб, как только случай, учение текло из уст его рекою,— чтоб всегда мог он исполнить и исполнял, что потом написал Апостол во Втором Послании: проповедуй слово, настой благовременне и безвременне, обличи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением (2 Тим. 4, 2). Стих 3. Не пиянице, не бийце, не сварливу, не мшелоимцу <корыстолюбцу>, но кротку, не завистливу, не сребролюбцу.
Не пиянице. «Сие сам истолковал Апостол в предписании диаконам: быть не вину многу внимающим (3, 8)» (блаженный Феодорит).
Не бийце, μη πληκτην, — не драчуну, каким нередко оказывается вину много внимающий. Но в отношении к исполнению начальнической должности, с которою соединено наказание неисправных, может сие означать и: не строго-взыскательну, не вспыльчиву, не жестоко-наказательну. Блаженный Феодорит пишет: «запрещает сим Апостол не наказание налагать во время, но делать сие недолжным образом. А что повелевает наказывать, о сем, како услышим вскоре, скажет сам: согрешающих пред всеми обличай (ср.: 5, 20); и еще: обличи, запрети (2 Тим. 4, 2). И, пиша к галатам, сказал он: о несмысленнии Галате (ср.: Гал. 3, 1)—и еще: тако ли несмысленни есте (ср.: Гал. 3, 3)».
Не сварливу, αμαχον. В греческом слово сие стоит там, где в славянском стоит: не завистливу, — которого нет в греческом. Значит оно: «не любящу заводить тяжбы» (блаженный Феодорит) — и вообще споры и раздоры,— поп litigiosum,— не бранчиву, по Амвросиасту.
Не скверностяжательну, μη αισχροκερδη,— Феодорит и Феофилакт не читают; но святой Златоуст и Экумений читают. Указывает на такого, который к стяжанию не употребляет таких средств, которые не одобряются общим судом, как, например,— рост; а может быть, и на такого, который ни за что не согласится покривать в чем скверного ради прибытка, а тем паче вообще все служение свое обратить к сей цели.
Но кротку. «Научает, как можно быть небийцею и несварливым. Кто кроток, тот не будет таковым» (блаженный Феофилакт). Кроткий миролюбиво переносит личные неприятности и оскорбления. Таков наипаче должен быть епископ. «Он должен уметь переносить сделанные против него проступки (но только такие). Ибо оставлять без внимания, что терпят обидного другие, — не признак скромности (свойственной епископу). Сказано: начальствуй со тщанием (ср.: Рим. 12, 8)» (блаженный Феодорит).
Не сребролюбцу. «Не сказал Апостол: нестяжательну, потому что дает умеренные законы, но: не любящему денег. Ибо возможно иметь у себя Деньги, но распоряжаться ими как должно и не им раболепствовать, но быть господином их» (блаженный Феодорит). К тому же ему должно быть и благотворительну, «для чего необходимо иметь, из чего благотворить, но иметь без привязанности к имеемому, дабы не сокращалась рука благодеющая. «Поелику выше сказал, что ему должно быть страннолюбиву; то теперь прибавляет: не сребролюбцу,— показывая, что будет он страннолюбив, если не будет сребролюбив, и вместе научая, что под предлогом страннолюбия не должен он собирать сокровищ» (блаженный Феофилакт).
Святой Златоуст изумляется, что святой Павел поминает здесь о таких пороках, которые и во всяком христианине, и даже нехристианине, нетерпимы,— «очень грубых» (Экумений). Почему слова: не пиянице, не бийце — истолковал не в собственном их смысле, а в значении переносном: «не пиянице. Не о том говорит Апостол, кто упивается вином, но о бранчивом и продерзком. Не бийце. Здесь идет речь не о тех, которые бьют руками; но так как есть люди, которые безвременно возмущают совесть братии, то, мне кажется, он здесь на них намекает». То же повторяют и Экумений с Феофилактом. Наконец, святой Златоуст такую обращает речь к Апостолу: «впрочем, что ты говоришь, скажи мне? Беседуя о епископе, сказал, что он не должен быть пьяницею, между тем как надлежало бы сказать что-нибудь более важное. Отчего, например, не сказал, что епископ должен быть Ангелом, не быть подверженным ни одной человеческой страсти? Или почему не выразил тех великих требований, о которых говорил Христос и которые должны исполнять даже подчиненные,— что нужно распять себя и всегда быть готову отдать душу свою за других? Пастырь добрый,— говорил Он,— душу свою полагает за овцы (Ин. 10, 11); также: иже не приимет креста своего и вслед Мене грядет, несть Мене достоин (Мф. 10, 38); но сказал: не пиянице? Благие можно иметь надежды, если в этом нужно наставлять епископа! Но отчего ты не сказал, что он должен отрешиться от земли, но даже того не заповедал епископу, что заповедал мирянам? Этим говорил: умертвите уды ваша, яже на земли (ср.: Кол. 3, 5) — и еще: иже Христовы суть, плоть распяша (Гал. 5, 24). Почему же не сказал этого и епископу? Потому что таких не много можно было найти, между тем епископов требовалось много, которые бы предстоятельствовали в отдаленных городах. Поэтому, так как в последствии времени могли возникать наветы против Церкви, то Апостол говорит об умеренной добродетели, а не об этой возвышенной и выспренней, потому что многим свойственно быть трезвенными, честными, целомудрыми». Это же занимало и Амвросиаста, — и он пишет: «для того указал здесь Апостол низшие Добродетели, чтоб, если кто окажется имеющим высшие, и сомнения не было, что он достоин епископства. Если кто, влекомый высшими стремлениями, и душу и тело свое посвящает Богу, то такой тем паче достоин».
Глава 3, стих 4. Свой дом добре правящу, чада имущу в послушании со всякою чистотою (честностию).
Церковь — дом Божий, которым править избирается епископ. Способен ли на сие служение избираемый, можно судить по тому, как он правит своим домом. Кто хорошо правит домом, от того можно ожидать, что он хорошо будет управлять и Церковию. Хоть это дело ширше, и предметы управления сложнее, и цели его возвышеннее, но управление, как управление, одинаковых требует приемов. То правда, что заключение от хорошего домоправления к хорошему управлению Церковию не необходимо следует, но всякий хороший управитель дома, при избрании на предстоятельство в Церкви, не может не иметь перевеса над другими, подавая добрые надежды. «То же говорят и внешние, что хороший домоправитель скорее может сделаться хорошим правителем дел гражданских» (святой Златоуст). Дом обнимает и лица, живущие в нем, и имущество его, и его внешние отношения к правительству и частным лицам. Все сие есть и в Церкви: есть и лица всех состояний и возрастов,— есть и свое имущество, определяемое на содержание бедных, больных, престарелых, вдов и сирот, кроме домов собрания,— есть и свои отношения ко внешним. Кто в доме оказал опыт хорошего управления по всем частям, тот, вступая в управление Церковию, вступит не на новое и совсем неведомое ему дело. Почему скорее найдется, как действовать в том или другом случае. Святой Златоуст говорит: «и Церковь есть то же самое, что малый дом, и подобно тому, как в дому находятся дети, жена, слуги и над ними всеми возвышается своею властию муж; так и в Церкви не иное что, а то же самое (встречаем) — детей, жен, слуг. Если предстоятель Церкви имеет соучастников своей власти, то и там муж имеет соучастницею власти жену. Но здесь должно заботиться о пропитании вдовиц и девственниц? И там тоже муж имеет на своем пропитании рабов и дочерей».
Чада имущу в послушании со всякою честностию. Из всех предметов управления по дому особому предлагает вниманию избирателей поведение детей; не в том, конечно, значении, что, у кого дети хороши, тот хороший правитель, потому что тут все может зависеть от естественных причин, но в том особенно, что коль скоро дети не хороши, то отец какой уже правитель? «Дома Должен он показать хороший пример управления. Ибо кто поверит, что чужого заставит слушаться себя тот, кто своего сына не умел держать в послушании?» (святой Златоуст).—Из Добродетелей, рекомендующих чад, указывает Апостол на послушание и всякую честность: послушание к родителю, как главе дома, а честность пред всеми, и в доме, и вовне. Можно поэтому сказать, что эти две черты обнимают все доброе поведение детей. Почему блаженный Феодорит: имущу чада с такими свойствами, — толкует: «учащу детей всякой добродетели; для чего требуется, чтобы действовало не одно расположение самых детей, но и собственное его произволение». Блаженный Феофилакт пишет: «со всякою честностию — значит: и в слове, и в деле, и в одежде,— и притом пред всеми и во всякое время» — и наводит: «как можно надеяться, что сделает честными чужих, когда своим кровным попустит жить нечестно?»
Стих 5. Аще же кто своего дому не умеет правити, како о Церкви Божией прилежати возможет?
Слово: не умеет — указывает на недостаток или благоразумия, или характера, а слово: прилежати — обличает леность, недостаток усердия к благосостоянию дома. Если, судя по домоправлению, в ком не предвидится ни усердия, ни характера, ни благоразумия по управлению Церковию, от того как можно ожидать хорошего управления ею,— ожидать, что он позаботится о ее благе? От меньшего Апостол заключает к большему. «Кто не умеет распоряжаться малым, тому можно ли вверять попечение о важнейшем и Божественном?» (блаженный Феодорит). «Домом управлять легче. Поэтому как может управлять делами церковными тот, кто и дом свой нехорошо устрояет?» (святой Златоуст). «Если он не мог быть хорошим правителем того, что и не велико, и удобоопределимо, то где ему управить стольких душ нравы и помыслы, недомыслимые?» (блаженный Феофилакт).
Глава 3, стих 6. Не новокрещенну, да не возгордевся в суд впадет диавол.
Новокрещенный, как ни будь он воспламенен духом, все же есть новичок в деле веры и жизни по вере. Потому естественно во многом стоит ниже других, равно горящих духом, но давно уже вступивших в путь последования Господу, которые и знают больше, и испытали множайшее. Хотя впоследствии он может опередить всех, но теперь он позади многих, и стать ему руководителем и учителем всех и таких непригоже. Но Апостол не эту непригожесть выставляет как причину, почему новокрещенного не следует поставлять епископом, а — нравственную опасность Для него самого,—что возгордится и за то подпадет такому же осуждению, какому подвергся диавол, с неба сверженный за гордость. Новичку в обществе верующих, «такому, который не обучен предварительно Божественному и, включенный в список учеников, не упражнялся сперва в добродетели,—получив председание, немудрено дать в себе место страсти высокомерия» (блаженный Феодорит). Но каким судом угрожает ему Апостол? Как и в какой суд, осуждение и присуждение по суду, или наказание, впадет он, и где? Апостол не указывает этого; потому можно думать, что он хотел только сказать, что такой достоин будет суда, подобного суду диаволю,— станет в этот ряд, и пред лицем Божиим, и во мнении верующих, не определяя, как объявлен будет такой суд и присуждение по нему. Худое последствие возгордения Апостол ограничивает нравственным состоянием самого возгордевшего,— что он ниспадет с той высоты светлого состояния, в какое поставила его благодать Духа Святаго чрез святые таинства, совершенные над ним. Ибо гордость обнажает от сей благодати, заграждает ей входы внутрь и поставляет разгордевшего опять в то худое состояние по духу, в каком был до веры, или даже ниже его; а тут он опять попадает в руки диавола, от власти которого избавила было его Божия благодать по вере. Некоторые это последнее следствие возгордения и разумеют под судом диаволим.
Не новокрещенну, μη νεοφυτον, — не новонасажденну, не новопривиту. Выражение взято из приточной речи Спасителя, где Он Себя называет масличным древом, а всех верующих отростками, ветвями и прививками сего древа. Прививаются к Господу крещенные, которые чрез крещение облекаются в Него, Его жизнию исполняются, как прививки соками древа, к коему привиты. Почему новонасажденный то же, что новокрещенный. Но под сим словом не разумеется юный возрастом. И святой Тимофей был юн, — и «сам Божественный Павел, будучи в юности, сподобился призвания» (блаженный Феодорит). Но это не попрепятствовало святому Павлу быть первенствующим, а святому Тимофею вторствующим Апостолом. Святой Златоуст говорит: «Апостол присовокупляет: не новокрещенну, — разумея здесь не того, кто был бы юн возрастом, а новооглашенного, подобно как говорит в другом месте: аз насадих (1 Кор. 3, б). Он сказал сие, желая означить сего последнего (новонасажденного). Ибо что препятствовало сказать: не юну? К тому же он сам поставил епископом Тимофея, несмотря на то, что он был молод, о чем и свидетельствует, говоря к нему: никтоже о юности твоей да нерадит (4, 12),— (показывая, что юность не препятствует сему, когда достойна). Апостол знал, что святой Тимофей обладал многими добродетелями, что он достиг до великого совершенства в жизни, что он был многосведущ: измлада священная писания умевши (2 Тим. 3, 15), говорит к нему в Послании Апостол. А что он соблюдал строжайший пост, сие видно из следующих слов Апостола: мало вина приемли ради частых твоих недугов (ср.: 5, 23). Если б Апостол не знал о столь высоких его добродетелях, то и не писал бы и не поручил бы столь высокого служения ученику. (Итак, не новокрещенну — не значит: не юну). Но так как в то время многие из язычников (почтенных) обращались и крестились, то и говорит Апостол: новокрещенного, то есть новооглашенного, не вдруг возводите на высоту власти. Ибо если он, прежде нежели обучится всему или станет совершенным учеником, вдруг будет поставлен учителем, то впадет в высокомерие; если, не научившись повиноваться, займет место начальника, то сделается надменным. Почему и прибавил: да не возгордевся в суд впадет диаволь, — то есть чтобы не подпал тому же осуждению, какому тот подвергся за свою гордость».
Блаженный Феодорит пишет: «судом Апостол назвал здесь наказание», подобное тому, какому подвергся диавол. Так и все другие толковники. Но Амвросиаст видит здесь иное нечто. Он пишет: «воистину бывает так, что неискушенный в вере надымается гордостию, особенно если получит посвящение. Ибо, по новости чина и власти возмечтав о себе много, начинает он думать, что и по совершенствам стоит выше других. К тому же, видя, что в первый год рождения в новую жизнь почтен такою честию, впадает в помышление, что он призван не для своего преуспеяния, а для других: как бы более сам оказывал вере благодеяний, нежели сколько получил от нее. Но, возгордившись вследствие таких помышлений, попадается он в сети диавола. Ибо сатана, воспользовавшись случаем его возгордения, низвергает его в пропасть. В сем смысле у Соломона говорится: Бог гордым противится (ср.: Притч. 3, 34). И тот же Апостол в другом Послании говорит: аще кто мнит себя быти что, ничтоже сый, умом льстит себе (ср.: Гал. 6, 3). И Господь сказал: всяк возносяйся смирится (Лк. 14, 11)».
Глава 3, стих 7. Подобает же ему и свидетельство добро имети от внешних, да не в поношение впадет и в сеть неприязнену.
«Не сказал: надлежит ему иметь свидетельство, но и свидетельство имети, — то есть между прочим и это, а не одно это только» (святой Златоуст). Сказав, что епископ должен быть безукоризнен (см.: 3, 2), и изобразив разные стороны такой безукоризненности среди верующих, теперь прибавляет ко всему тому и доброе свидетельство от внешних, — то есть от не принадлежащих к Церкви верующих, иудеев и еллинов. Иметь свидетельство не то значит, чтоб надлежало добыть форменное свидетельство от не своих и представить своим, но то, чтоб избираемый в епископы пользовался доброю славою и среди неверных. В каком отношении? Конечно, не по внешнему положению, но по всем известной доброй нравственности и житейским добродетелям. Святой Златоуст, прилагая к сему слова Спасителя: тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже есть на небесех (ср.: Мф. 5, 16), говорит: «пусть поступки его будут светлы. Ибо подобно тому, как никто не назовет солнца темным, даже самый слепой, потому что он стыдится идти против общего мнения,— так и совершенно праведного никто не станет порицать. Правда, язычники часто клеветали на них (епископов или христиан вообще) ради их верований, но праведной их жизни не порицали, напротив, вместе с другими удивлялись и приходили в изумление (взирая на нее). И на Апостолов клеветали; но что? Что они льстецы и обманщики,—то есть ради их проповеди,—и это делали потому, что ни в чем не могли укорить их жизни. Ибо почему никто не сказал об них, что они любодеи, нечестивцы, корыстолюбцы, но — льстецы, что относилось к одной только проповеди? Не потому ли, что они вели жизнь безукоризненную? Конечно, потому. Поэтому и мы (епископы) так должны жить; и тогда и об нас никто не станет худо говорить, хотя бы это был наш враг или неверный. Ибо, кто ведет праведную жизнь, тот и у неверных становится достойным уважения: истина и врагам заграждает уста». Святой Златоуст, как очевидно, имеет здесь в виду доброе свидетельство внешних более о нравственной жизни избираемого; а Амвросиаст — более о житейских добрых его качествах: «следуя слову Господа, Апостол говорит, что имеющий быть епископом должен иметь доброе свидетельство и от внешних; потому что верный в меньшем будет верен и в большем. Кто в меньшем, то есть в мирских делах и в житейских соотношениях, неверным оказывается, тот, нет сомнения, будет неверен и в отношении к Божественным вещам. Напротив, кто людям изъявляет верность, тот тем более будет изъявлять ее Богу».
Доброе свидетельство внешних прежнее ли поведение избираемого имеет в основании, когда он сам был внешним, или новое, когда он стал внутренним, Апостол не указывает. Нечего потому и гадать об этом. Было бы доброе свидетельство от внешних, а когда и как оно образовалось, на это нечего смотреть. Тогда из обращающихся были многие такие, которые прежде жили зазорно; но, сделавшись христианами, начинали жить безукоризненно и вследствие того приобретали Доброе о себе мнение и среди тех, которые прежде зазирали их жизнь. Таких еще скорее следовало избирать: ибо чрез то наияснейше представляемо могло быть взору всех благотворное действие веры Христовой.
Да не в поношение впадет и в сеть неприязнену. Это в случае, если б избрали не имеющего доброго свидетельства от внешних, и тем паче имеющего недоброе свидетельство. Но какое дело внутренним до внешних, когда они по совести признают избираемого достойным? Внешние могут не знать его хорошо или злонамеренно клеветать на него. Будто и следует правду приносить в жертву их неправде?! Не потому надо брать во внимание их свидетельство, чтоб жертвовать их неправде правдою; но, оставляя у себя и для себя правду правдою, то есть не изменяя своего доброго мнения о не имеющем доброго свидетельства от внешних, лучше не избирать его во избежание худых от того последствий. Святой Златоуст говорит: «а если он будет оклеветан и случайно подвергнется несправедливому обвинению? Может и это случиться.— Но в таком случае не должно его избирать из среды других; ибо это внушает большие опасения».
Опасности две: да не в поношение впадет и в сеть непрнязнену.
Да не впадет в поношение. Но он уже в поношении, если не имеет доброго свидетельства. Какого еще поношения опасаться? Может быть, Апостол под: да не в поношение впадет — разумеет: да не падет под тяжестию его, как в: не введи нас во искушение — разумеется: не дай нам пасть под тяжестию его. Пока, оставаясь частным лицом, слышал он недобрые о себе отзывы, легко сносил их, пропуская мимо ушей. А когда поставят его главою общества верующих, тогда нелегко ему оставаться равнодушным к тому. Начнут его давить то стыд и пред собою, и пред своими, и пред чужими, так что и на люди показаться неохотно,— то досада, гнев и злость. Эти неприятные движения сердца и сами уже суть сеть неприязненная,— по-гречески: του διαβολου — диавольская. Но они могут для врага послужить поводом к сплетению еще более опасной сети. Отяготившись и обессилев, он может, под действием недремлющего врага, бросить и епископство, и самое христианство и «обратиться к прежней беззаконной жизни» (блаженный Феодорит).— Как такая опасность очень возможна, — опасность большая, а избежать ее очень легко, то благоразумнее так поступать, чтоб не подвергать ей никого.
Или да не в поношение впадет: чтоб не впасть еще в большее поношение, которое с него может перейти и на все общество верующих и тем пресечь благоуспешное действие Евангелия (см.: блаженный Феофилакт). Что можно тоже назвать сетью вражьею: ибо сети устрояются то на ввержение в грех и пагубу, то на воспрепятствование расширению круга добра. Соблазн для неверных от поношения епископа верных есть тоже сеть диаволова.
Диаконы введены Апостолами с самого начала основания Церкви. Первоначально им назначено было удовлетворять вещественные нужды верующих; но на этом дело не остановилось, ибо скоро видим святого Стефана проповедующим слово Евангельское. Если проповедь слова им позволяема или поручаема была; то тем паче не могло быть чуждо им служение при совершении Божественных таинств. Отсюда можно положить, что диаконы были избираемы — быть помощниками пресвитерам и епископам, в их служении Церкви по всем частям,— и, как такие, подобно им получали особую благодать чрез рукоположение. Судя по сему, нельзя не видеть, сколь было необходимо, чтоб и на сие служение были избираемы лица достойные; тем паче, что, вступив на сию степень, они вступали на путь движения и к высшим степеням служения Церкви, как здесь же и обозначается. Вследствие последнего обстоятельства требуемые от избираемых на сие служение лиц свойства сходны с свойствами, требуемыми от избираемых в епископы или пресвитеры. Особенность видна только в нескольких чертах,— именно что они должны быть прежде испытуемы и иметь таинство веры в чистой совести, воодушевляясь к доброму служению чаянием получить высшее служение. О епископах этого не говорится, потому что в первом они уже испытанными являются к избранию, и последнее получают. — Часть служения по Церкви удобнее могла быть исполняема женщинами, как, например, при крещении жен и хождении за болящими из них; для исполнения такого служения были назначаемы диакониссы. Апостол не забыл о них сказать слово,— краткое, в одном стихе, но много обнимающее.
Глава 3, стих 8. Диаконом такожде чистым, не двоязычным, не вину многу внимающим, не скверностяжательным.
Блаженный Феодорит, как видели, полагает, что выше словом: епископы — обозначаются пресвитеры. Но святой Златоуст утверждает, что сим словом означаются епископы, а пресвитеров Апостол пропустил, давая судить о них по епископам. «Сказавши о епископах, и начертав их образ, и показав, что они должны иметь и чего избегать, Апостол опускает чин пресвитеров и переходит к диаконам. Почему так? Потому что не велико расстояние между пресвитерами и епископами. И первые получили тоже дар учительства и также суть предстоятели Церкви; поэтому то же самое, что он сказал о епископах, приличествует и пресвитерам. Ибо первые одним только тем отличаются от последних, что совершают рукоположение их,—и в этом одном заключается их преимущество пред пресвитерами». Того же мнения и Экумений с Феофилактом. — Приходит на мысль, не было ли так, что Апостолы поставляли только епископов, которые одни и совершали всё по Церкви. Пресвитеров же епископы избирали и посвящали в помощь себе только в таком случае, если сами одни не могли всем управиться.
Диаконом такожде. «То есть и им должно иметь то же самое, что и епископам. Что же это то же самое? То есть быть непорочными, целомудренными, странноприимными, кроткими, не сварливыми, не сребролюбцами» (святой Златоуст). «И они да водятся такими же законами» (блаженный Феодорит).
Чистым, σεμνους,— честным. «Они должны, говорит, кроме сказанного, иметь и честность» (блаженный Феофилакт). Σεμνος — от: στβω — чту, благоговеинствую, в религиозном порядке,—означает и того, кто достоин некоего священного и благоговейного почитания, и того, кто сам благоговеен, страха Божия исполнен, — богобоязнен. Разумеется честность не житейская, а нравственная степенность и религиозное благоговеинство.
Не двоязычным, μη διλογους,—не двословным, - «не говорящим одному одно, а другому другое, но украшающим язык истиною» (блаженный Феодорит); или «не одно на уме держащим, а другое говорящим» (блаженный Феофилакт). Как такого рода речи, кроме неискренности, обличают и некое лукавство, то святой Златоуст говорит: «не двоязычным,— то есть не лукавым, не хитрым. Ибо ничто столько не делает человека бесчестным, как лукавство; и ничто столько не приносит вреда Церкви, как хитрость».
Не вину многу внимающим. Много вину внимает, кто любит выпить. Но, «кому вверяется служение в Церкви, тем преимущественно надлежит освободиться от этой страсти» (блаженный Феодорит). «Не сказал: не пьяницам (упивающимся), потому что это уж крайне грубо и низко, но: не многопийцам. Ибо, хотя и не упивается кто, пьет, однако ж, много,— все же настроение души его делается никуда не гожим. Древние, вступая в служение во святилище, совсем оставляли употребление вина» (блаженный Феофилакт, Экумений).
Не скверностяжательным. «Скверностяжатель не тот, кто, как предполагали, не чуждается получать какие-либо выгоды, но кто охоч собирать выгоды с вещей срамных и крайне неприличных» (блаженный Феодорит) — или «кто не отказывается ни от какой выгоды, откуда бы она ни приходила. Принимай здесь скверностяжателя за скупого любостяжателя и сребролюбца» (блаженный Феофилакт). «Скверными стяжаниями Достоит называть и те, которые заботливо приобретаются под видом благочестия» (Амвросиаст). Последнего тем паче надлежало опасаться в диаконах, что их дело было успокоить нуждающихся верующих из церковного достояния.
Стих 9. Имущим таинство веры в чистей совести.
Таинство веры есть то, о коем ниже Апостол сказал: исповедуемо велия благочестия тайна: Бог явися во плоти... вознесеся в славе (ср.: 3, 16). Бог нисшел на землю в воплощении и устроил нам дивный образ спасения. Таинство есть сие, потому что непостижимо для нас и по откровении, и по устроении самым делом спасения,— непостижимо и в том, как это совершено Богом воплощенным, и в том, как нам действенно усвояется и нас спасает. Приемлется же сие таинство верою, что так несомненно есть, так как Сам Бог все сие и соделал, и истолковал нам, и что приемлющий и делающий все, как определено в сем образе спасения, несомненно получает спасение.
Содержать такое таинство веры в чистей совести есть чистосердечно, по всей совести, сему веровать, не колеблясь и не раздвояясь в мыслях, глубокое во всем питая убеждение и не допуская никаких противных тому помышлений. Или так: совесть чиста, когда кто всеусильно делает все требуемое заповедями или исполняет всякую познанную волю Божию. Такая совесть всю душу освящает и умиротворяет — и делает ее сосудом, пригодным к содержанию и хранению Божественного и пренебесного таинства веры. Апостол и внушает, чтоб избираемый в диаконы в такой чистой совести содержал таинство веры, то есть веруя и жил чисто и безукоризненно, и по внешнему поведению, и по внутренним чувствам и настроениям. Святой Златоуст говорит: «этим Апостол показывает, что значит быть непорочным». Блаженный Феодорит прибавляет: «быть подтверждающим веру делами. Ибо чистою совестию Апостол назвал добрые дела. Делатель их не уязвляется совестию». Блаженный Феофилакт поясняет: «с хранением правого догмата имеющим и жизнь непорочную. Ибо чистою совесть бывает при непорочной жизни».
Стих 10. И сии убо да искушаются прежде, потом же да служат, непорочни суще.
И сии убо,—и будучи таковыми или быв признаны такими, то есть имеющими таинство веры в чистой совести,— и прочие показанные выше добрые качества, да искушаются,— да подвергаются испытанию, в котором они показали бы, что все видимые в них доброты глубоко лежат в сердце, составляя черты установившегося их нрава, а не кажущееся нечто и случайное. Может быть, испытанию сему подлежали они особенно со стороны способности к исправлению дел Диаконства,— благоразумны ли, распорядительны ли, внимательны ли: ибо многие, обладая хорошими свойствами сердца, бывают очень неискусны в ведении внешних дел. Это требование испытания равносильно тому, что скажет он ниже: руки скоро не возлагай ни на когоже (5, 22), и тому, что сказал уже о епископах, да не будет он новокрещен. Так святой Златоуст: «смотри,— он и здесь говорит: не новокрещенну. Ибо выражение: и сии да искушаются прежде — то же значит, что сказанное им о епископах». То же пишет и Феофилакт: «Как, говорит, относительно епископа я требовал, чтоб он был не новокрещен, так требую, чтоб и эти не были допускаемы до служения, не быв испытаны, но после того, как, быв довольно потерты под испытанием, окажутся безукоризненными: подобно тому, как (ив житейском быту) новокупленному рабу никто не поручит распорядительной какой-либо должности, прежде чем он по времени окажет себя на то гожим».
Потом же да служат, διακονειτωσαν, — да допускаются до служения или, лучше, да поставляются в диаконы,—да вдиаконяются. Так блаженный Феодорит: «надобно, чтобы прежде испытана была жизнь их, а потом уже сподоблялись они духовной благодати». Непорочни суще — не «если непорочны», но будучи таким образом или оказываясь после сего безукоризненными во всех отношениях, ничего не имея в себе, чего не одобряла бы чья-либо совесть из всего общества христиан.
Стих 11. Женам такожде чистым, не клеветливым, (не навадницам), трезвенным, верным во всем.
Под женами здесь не разумеются ни женщины вообще,—потому что к чему бы вставлять речь о них среди речи о лицах, служащих в Церкви? — ни жены диаконов, потому что тогда стояло бы: женам их. Но как речь идет о лицах, служащих Церкви, то и под женами здесь надо разуметь такие же лица из женского пола. Такими были диакониссы; о них и слово. Так святой Златоуст: «женам,— то есть диакониссам. Некоторые полагают, что это просто сказано о женщинах; но это несправедливо. Ибо что мог иметь Апостол в виду, вставляя в среду своей речи несколько слов о женщинах? Но он говорит здесь о таких женщинах, которые облечены званием диаконисе. Об них прилично было сказать, что сказано. Ибо сие звание весьма нужно, полезно и достойно уважения в Церкви» (святой Златоуст).
Такожде. «Что поставил в закон мужам, то же почти самое поставляет и женщинам. Как диаконов нарек честными, так честными же нарекает и диаконисе; как тем предписал быть не двоязычными, так и сим поставляет в обязанность быть не клеветливыми; как тем узаконил не вину многу внимать, так и сим повелел быть трезвенными» (блаженный Феодорит).
Чистым — и здесь, как выше честным, σεμνας, — пользующимся уважением и благоговейным.
Не клеветливым, μη διαβολους, — не навадницам, ложные распускающим слухи о других, «которые, как обычно старухам, ходят по домам и нашептывают той про эту» (блаженный Феофилакт).
Трезвенным, νηφαλιυς, — внимательным к себе и бодренным. «Так как легок и удобопрельстим род сей, то не должно, говорит, им дремать, но быть бодренно-бдительными» (блаженный Феофилакт). Это и в отношении к себе, и в отношении к возлагаемым на них делам.
Верным во всем,— «то есть стойким и в слове и в делах» (блаженный Феофилакт), таким, на которых во всем можно положиться, что верно и точно исполнят все порученное, и так, как поручено, что не выдадут ничего им вверенного и своего данного слова никогда и никак не нарушат.
Стих 12. Диакони да бывают единыя жены мужи, чада добре правяще и своя домы.
Единыя жены мужи. «Видишь ли, что и от диаконов Апостол требует той же самой добродетели (что и от епископов)? Хотя они по сану и неравны епископу, однако должны быть столь же непорочны, столь же чисты» (святой Златоуст). «Разуметь сие должно по прежнему толкованию» (блаженный Феодорит).
Чада добре правяще и своя домы. «Сие поставил в закон и называемым у него епископами» (блаженный Феодорит). «Везде он говорит об управлении детьми, дабы прочие не имели повода к соблазну» (святой Златоуст).
Стих 13. Ибо служивший добре, степень себе добр снискают, и многое дерзновение в вере, яже о Христе Иисусе.
Воодушевляет Апостол диакона к доброму диаконствованию, обещая добрые от сего плоды, и внешние и внутренние, и по Церкви, и по сердечному отношению в вере к Господу Иисусу. Пред этим будто пропущено одно слово. Сказал, что достойный диаконства должен быть такой и такой и кто окажется таким, того, испытав, ставь в диаконы. Ожидалось бы или — и внушай ему, чтоб добре диаконствовал, или — ты же, диакон, добре диаконствуй. Но это дается самим доразуметь, и говорится только: ибо добре подиаконствовавшие не без плода потрудятся. Воодушевление такое нужным сочтено для диаконов потому, что служение их многохлопотливо и многотрудно, и по душе и по телу.
Добре служивший, διακονησαντες, — подиаконствовавшие, диаконскую должность добре исправлявшие, степень себе добр снискают,— само собою разумеется,— степень в церковном служении, то есть после диаконства удостоятся пресвитерства, а потом и епископства. Святой Златоуст говорит: «он как бы говорит: те, которые показали себя бодренно усердными в низших степенях, скоро достигнут и прочих (высших)». В начале сказал, что, кто епископства желает, доброго дела желает. Теперь указывает, какая к тому лежит дорога, именно,—доброе служение Церкви в диаконстве. И опыт показал, что добре диаконствовавшие славны были потом и на степенях пресвитерства и епископства (см.: блаженный Феофилакт).
Это плод от доброго диаконствования по положению в Церкви. По внутреннему преуспеянию от этого получится многое дерзновение в вере, яже о Христе Иисусе, — то есть многое дерзновение пред Господом, в силу веры в Него,— стяжут «великое совершенство (в духе) и дерзновение в вере во Иисуса Христа» (святой Златоуст). «Кто же может стяжать такое дерзновение, как не тот, кто с верою и живет праведно?» (Экумений). Праведная жизнь диакона — доброе диаконствование. Церковь — дом Господа Иисуса. Служа Церкви, Самому Господу служат. Но как в житейском быту верно и усердно работающий домовладыке и доступ к нему имеет, и слово пред ним должное не робеет сказать: так и верно служащие в Церкви самою совестию своею уполномочиваются смело воззревать к Господу и изрекать пред Ним желания сердца своего,— о себе и о верующих. Достигший сего усердным трудом в диаконстве есть уже достоин стоять на степени пресвитера и епископа, чтоб дерзновенно возносить к Господу ходатайственные о сонме верующих молитвы.
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter