Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterСвятитель Феофан Затворник. Толкование на 1-е послание святого апостола Павла к Тимофею
По указании, как себя созидать, святой Павел дает уроки святому Тимофею и о том, как назидать паству. Два здесь главных пункта: живи примерно и учи ревностно,— внимай себе и учению; прочее прилагается, как побуждение к ревностному пастырствованию (см.: 4, 11 — 16).
Глава 4, стих 11. Завещавай сия и учи.
Слова сии кажутся заключением предшествующей речи; но лучше признать их переходом к последующей, дав им такой смысл: не только сам себя питай словесами веры и обучай благочестию, в уповании вечного живота, но и паству свою тому же учи и так наказывай ей действовать.
Сия,— «то есть обучаться благочестию, ожидать воздаяний, взирать на Подвигоположника» (блаженный Феодорит).
Завещавай и учи — можно и к одному и тому же относить, именно к учению,— учи, увещавай, убеждай,— и так разуметь, что словом: учи — означается учение, а словом: завещавай — властное повеление пастырское. Такое различие в сих словах полагают наши толковники. Святой Златоуст говорит: «при устроении человеческих дел иногда требуется наставление, а иногда приказание. Если бы поэтому ты стал приказывать там, где следует учить, то ты был бы достоин посмеяния. И наоборот, если бы ты начал учить там, где нужно приказывать, то случилось бы с тобою то же самое. Например,— что не должно быть злым (что не должно красть [см.: блаженный Феофилакт]), этому следует не учить, а это должно приказывать и запрещать с особою силою; равно как и то должно приказывать, что не нужно держаться иудейских заблуждений. Если же ты намереваешься говорить о том, что должно раздавать имение, что должно хранить девство, или если думаешь беседовать о вере, то в таком случае необходимым становится учение. Поэтому и употребляет святой Павел оба эти выражения: завещавай и учи. — Также, если кто носит привески (по суеверию, в отвращение зла) или что-нибудь подобное и творит сие, зная, что это есть зло, то в таком случае нужным бывает одно только приказание; когда,—не зная того,—наставление.— Видишь ли, что священник должен и приказывать, и говорить со властию, а не все учить?»
Стих 12. Никтоже о юности твоей да нерадит: но образ буди верным, словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою.
То есть назидай паству своим добронравием, добрым житием и добрыми делами, чтобы она следовала за тобою, несмотря на твою юность. «Хочешь, говорит Апостол, чтобы не пренебрегали тобою, когда приказываешь,—будь одушевленным законом,—показывай в себе преуспеяние законов,— пусть жизнь твоя свидетельствует о слове» (блаженный Феодорит). «Святой Тимофей по летам был юн, а по нравам — важный старец. Апостол и увещавает его: пребудь таким, чтобы преуспеяние твое во всем представляло образец добрых дел, чтоб в тебе, юном, видна была уважения и удивления достойная обученность (disciplina), чтоб дела твои не давали видеть твоего возраста, и все имели тебя не как юного, а как старца, чтоб старшие возрастом краснели, не являя себя, подобно тебе, важными в обращении и нравах, а юные имели в тебе сверстника своего учителем. — Дивен этот юный,—святейший Тимофей, когда его пример силен был обуздывать необученную юность и обличать не блюдущую свойственной ей важности старость» (Амвросиаст).
Да нерадит, μη καταφρονειτω, — да не презирает никто юности твоей или тебя по причине юности твоей. Как нельзя заставить не презирать, то смысл Апостольского внушения таков: не доводи себя до того, чтоб тебя презирали, не подавай повода к презрению тебя и неуважению к тебе. Как в этом успеть, показывают следующие слова: но образ буди. «Покажи жизнь, благоукрашенную добронравием, и не будет презираема юность твоя, а напротив, будет привлекать общее удивление» (блаженный Феофилакт). «До тех пор, пока ты будешь вести жизнь приличную (твоему сану), никто не станет презирать тебя за возраст, но еще больше всякий будет удивляться тебе» (святой Златоуст).
И такой еще может быть здесь смысл: по сознанию своей юности, не молчи и не пропускай без внимания, когда нужно говорить, обличать, исправлять, действовать со властию; ибо, если допустишь это, неисправные пред глазами твоими начнут бесчинствовать, ни во что ставя твою власть. Тут уже не тебя, Тимофея, но в твоем лице епископа будут презирать, ему преданную, Апостольскую власть созидать Церковь святую. Этого же никак нельзя допускать. «Учитель не должен быть в пренебрежении» (святой Златоуст). «Епископ, действуя как епископ, должен вести речь и рассуждать властно» (Экумений). «Должное повелевай властно, и никто не будет тебя презирать» (блаженный Феофилакт).
Но как же заявит епископ кротость, заповеданную ему выше (см.: 3, 3)? На это святой Златоуст говорит: «где же, скажешь ты, кротость, если никогда не испытает он пренебрежения? В тех вещах, которые лично его касаются, пусть он, подвергшись пренебрежению, переносит сие, ибо таким образом долготерпение его будет содействовать успеху учения; а в том, что касается (спасения) других,—нет, потому что это будет уже не кротость, а равнодушие. Когда он мстит за обиды, нанесенные ему, или за злословие, или наветы; тогда справедливо обвинить его. Когда же дело касается спасения других, тогда приказывай и распоряжайся с полною властию. Здесь уже нужна не кротость, а власть, дабы сие не сделалось гибельным для общества».
Но образ буди верным. «Во всем подавай собою пример добрых дел. То есть сам будь первообразом в жизни, являясь пред другими как . одушевленный закон, как правило и устав жизни благой. Ибо таков должен быть учитель» (святой Златоуст).
Словом — или учительским, то есть «в говорении того, что должно говорить как учителю. Видишь, что учителю должно приготовлять слово или иметь его изготовленным» (Экумений),— «чтоб говорить с удобством» (блаженный Феофилакт),— «чтоб без затруднения вступать в собеседование» (святой Златоуст). Или обычным словом при взаимно-обращении, в разговорах и собеседованиях, чтоб и содержание, и образ речи были назидательны. В таком случае здесь напоминается то же, что сказано в другом месте всем: всяко слово гнило да не исходит из уст ваших, но точию еже есть к созиданию, да даст благодать слышащим (ср.: Еф. 4, 29). Эта мысль ближе к ходу речи.
Житием, εν αναστροφη,— во взаимно-обращении, или в образе держания себя при встречах и сношениях с другими,— сообразно с местом, временем, лицами и с своим саном. Приложение сего уместно и в житейских, и в гражданских, и в церковных порядках жизни и соотношениях,—«в обычной жизни и в церковном чине» (блаженный Феофилакт). Общий закон тут: всякого встречать с уважением к нему и готовностию сделать ему всякое добро, словом и делом, не допуская никакой вольности в обращении.
Любовию, — объемлющею всех, как братии и сестер (Экумений, блаженный Феофилакт). И во взаимно-обращении должна дышать любовь; но там иное обращение может казаться любим тельным, не будучи таким. Почему Апостол входит внутрь сердца и там царицею всех деяний посаждает любовь,—любовь чувства, чтоб из него исходили любительные дела. Пастырь, приемля паству в свои руки, должен всех принять, как кровных чад и как родных,—и радеть о всех, как о своих ему.
Духом, — «или духовным настроением, или даром благодати Святаго Духа» (Экумений, блаженный Феофилакт). В первом отношении требуется — быть отрешену от всего тварного и чувственного и в Боге иметь свой живот сокровенным (см.: Кол. 3, 3), всё творя во славу Его, по воле Его, в присутствии Его, со страхом и благоговеинством. Во втором — «не превозноситься даром благодати Святаго Духа» (Экумений, блаженный Феофилакт), но паче смиряться, боясь не настолько оказаться деятельным и плодотворным, сколько бы следовало, судя по данному дару.
Верою, — «правою и неколеблющеюся, когда кто верит Богу и в том, что невозможно (в естественном порядке)» (Экумений, блаженный Феофилакт). Есть две веры: вера правая, приемлющая без сомнения помышлений все, открытое нам Богом, и вера, в Боге уверенная, что не оставит предавшего себя Ему и приведет к желанному концу — вечному блаженству, в каком бы кто положении здесь, на земле, ни был. Первая вера царствует в умственной сфере, вторая — в деятельной жизни. Сею последнею приемлются вразумления, подкрепления нравственной энергии и извождения из затруднительных и опасных для чистоты сердца и совести обстоятельств. Верх ее есть та вера, о коей говорит Спаситель: веруяй в Мя, дела, яже Аз творю, и той сотворит (Ин. 14, 12). И еще: вся, елика аще воспросите в молитве, верующе, приимете (ср.: Мф. 21, 22), или: вся елика аще молящеся просите, веруйте, яко приемлете: и будет вам (Мк. 11, 24).
Чистотою, εν αγνεια,—в непорочности,—«в Девственной чистоте и целомудрии» (святой Златоуст, Экумений, блаженный Феофилакт). Святой Тимофей был девственник телом. Ему внушалась сим только девственность сердца, которого можно не иметь при девственности тела, когда не бывают равнодушны к красоте женской, хотя бы без похотных вожделений. Живущий в духе, как указано в слове: духом,— должен быть отрешен и от этого, имея всех жен сестрами,— чем устраняется всякое предпочтение какой-либо, не по духовному ее достоинству, и льнутие к ней по одной ее наружной привлекательности.
Стих 13. Дондеже прииду, внемли чтению, утешению, учению.
Сказал: будь образцом во всем для пасомых, чтоб они слушали слово твое и слушались его покорно. Теперь указывает, чем заниматься должло с ними, чтоб назидать их и вести к совершенству,— именно чтением, утешением, учением; «внемли чтению Божественных Писаний, утешению тех, которые имеют в том нужду, учению, обращенному ко всем вообще» (святой Златоуст). Блаженный Феодорит утешение и учение различает так: «учение, ничем не удерживаясь, предлагает разные наставления (обще — «ко всему народу» [Экумений]); а утешение или ободряет унылых, или гневающихся успокоивает советами». Блаженный Феофилакт, повторяя сие, к изъяснению утешения прибавляет, что оно имеет предметом своим «уговорение и возбуждение чувствующих в себе упадок нравственной энергии». Амвросиаст же пишет: «когда кротким словом располагаем других к доброму делу,— это есть утешение; а когда сокровенное нечто (таинства веры) печатлеем в умах слушающих, это есть учить».
Что касается до чтения Божественных Писаний, то под ним можно разуметь и чтение в собраниях церковных, и чтение домашнее, как приготовление к чтению в собраниях, и собрание запаса, откуда почерпать утешение и учение (см.: Амвросиаст). Отсюда наши толковники извлекают такие уроки. Святой Златоуст говорит: «Тимофею заповедует заниматься чтением. Послушаем сего все и научимся не нерадеть об изучении Божественных Писаний. Не к одному Тимофею это сказано, но ко всем. Если Апостол дает такие наставления тому, кто воскрешал мертвых, то что нам говорить против? И Христос на учителей указывает, когда говорит, что подобно есть Царствие Небесное человеку домовиту, иже износит от сокровища своего новая и ветхая (ср.: Мф. 13, 52). Сие же внушает и блаженный Павел, когда говорит: да терпением и утешением Писаний упование имамы (Рим. 15, 4).— Он и сам более всех исполнял это. Будучи наставлен в законе при ногах Гамалиила, он, конечно, и после того занимался чтением его. Разве не видишь, как он часто приводит свидетельства из Пророков и разбирает их? Поэтому, если Павел занимается чтением,— ибо немаловажная польза проистекает от Писаний, — то ужели мы будем лениться и рассеянно слушать его?» — Приложим и краткое слово блаженного Феодорита: «И треблаженному Тимофею, сколько ни был он духовен, учитель повелевает внимать чтению. Из сего можно дознать, что и нам надлежит привнесть от себя труд для углаждения пути к приятию благодати Духа».
Слова: дондеже прииду — приложены и в утешение, что, оставшись один, не долго будешь сиротствовать, — и в прогнание страха при встрече недоумений, как бы так: встретишь недоумение, — ищи разрешения его в Писании; чего же не доищешься,— я приду скоро и разрешу. Блаженный Феофилакт пишет: «утешает святого Тимофея, сказав: дондеже прииду,— ибо это давало надежду, что скоро увидит учителя, так как, осиротевши, он конечно искал сердцем Павла. И вот еще для чего сказал он это: так как святой Тимофей, будучи молод, многого, конечно, не знал и имел нужду в присутствии учителя, чтоб узнать то от него; то святой Павел говорит ему: пока приду, читай Писания, и там найдешь нужные законоположения. А когда приду, то передам тебе и прочее».
Стих 14. Не неради о своем даровании живущем в тебе, еже дано тебе быстъ пророчеством с возложением рук священничества.
Не неради,— стоящее после: внемли чтению, утешению, учению, — дает разуметь, что если он не будет сего исполнять, то окажется нерадивым, и что это нерадение будет нерадением о даровании, живущем в нем. Так как сие дарование очевидно есть дарование епископства или пастырства, то следует, что пастырь, нерадящий о чтении, утешении и учении, есть нерадивый пастырь, есть пренебрежитель дара пастырства, ему данного и в нем пребывающего. Он зарывает свой талант в землю (см.: Мф. 25, 25) или свой мнас завертывает в тряпку (см.: Лк. 19, 20) — и предается сну. Амвросиаст пишет: «если пастырь народа (верных) нерадит о сем (о чтении и прочем), то нерадит о данной ему благодати. Ибо затем и делается он водителем народа, чтоб заботился о спасении его, увещавая и уча, дабы приносило плод поставление его в чин сей; так как Бог затем возвел его на сию степень, чтоб он способствовал спасению народа Его. Почему кто, сподобясь такого достоинства, бывает нерадив, тот презрителем Бога почтен будет и мний наречется в Царствии Небесном (ср.: Мф. 5, 19). К тому же, кто учить не заботится, тот будет ли пещись о том, чтобы делать?»
В этом и была цель, для которой Апостол сказал здесь сие: не неради о даровании. Он хотел представить побуждение к указанным пред сим занятиям пастыря по пастырству, дав разуметь, что главное дело пастыря — учить и учением вести вверенные ему души путем спасения. Пастырь неучащий — не пастырь.—Но чтоб еще больше усилить такое побуждение, Апостол счел нужным напомнить святому Тимофею о том, как получено им такое дарование пастырства.
Еже дано тебе бысть. Не сам себе присвоил, не сам искал и домогался прямо или косвенно,— но: дано. Избран святой Тимофей по общему голосу и общему указанию верных. Но избиратель этим не удовольствовался, а ждал указания свыше. И оно дано пророчеством, то есть или особым откровением о достоинстве избираемого святому Павлу, или проречением о том какого-либо из Пророков, обычных тогда в Церкви, или другим каким указанием свыше. О бывших о святом Тимофее пророчествах уже поминал святой Павел выше (см.: 1, 18). Вероятно, это было не раз. Но здесь говорится о том, что совершилось в Ефесе. «Пророчество,—пишет Амвросиаст,— есть указание свыше, что избираемый имеет быть достойным учителем». Почему, сказав: пророчеством,— Апостол засвидетельствовал, что святой Тимофей рукоположен в епископа «по повелению Святаго Духа» (блаженный Феофилакт). И вообще тогда «епископы были поставляемы по повелению Духа, а не кое-как. И то есть особый вид пророчества, когда свыше указывается на настоящее, как там — в Антиохии: отделите Ми Варнаву и Савла (Деян. 13, 2)» (Экумений). Указание свыше о достоинстве избираемого бывало многократно в Церкви; нередко избиравшие и не решались закончить свое избрание без указания свыше.
Избрание — приготовление; самое поставление в епископа совершено затем рукоположением: возложением рук священничества, του πρεσβυτεριου, — собственно старчества, старейшинства, или сонма старцев и старейших лиц в Церкви. Из таких лиц бывали избираемы священники, и их, вероятно, разумеет здесь святой Павел. Как их в Ефесе и около было не мало, то он означил их всех общим именем: πρεσβυτεριου,— что по-славянски переведено: священничества, — сонма священников. Но как же — выходит: священники рукополагают епископа? Святой Златоуст отвечает: «не о пресвитерах (не о священниках) говорит он здесь, а об епископах; ибо не пресвитеры рукополагали епископов». Так и Экумений с Феофилактом. Но блаженный Феодорит пишет, что «священничеством называет здесь Апостол сподобившихся Апостольской благодати». И следовательно, святой Павел разумеет здесь только себя самого. Это совершенно согласуется с тем, что говорит он во Втором к Тимофею Послании: воспоминаю тебе возгревати дар Божий в тебе возложением руку моею (ср.: 2 Тим. 1,6). Там дар и здесь дарование одно и то же означают. Следовательно, и помянутое дарование дано возложением рук святого Павла, как имевшего Апостольскую благодать.— Но в таком случае слово: священничества — получит не прямой, а переносный смысл. Чтоб удержать прямое значение сего слова и вместе под возложением рук, благодать епископства сообщившим, разуметь возложение рук святого Павла, а не пресвитеров, можно допустить, что в настоящем месте возложение рук священничества было действительно, но было не как совершение таинства епископской хиротонии, а как изъявление согласия на избрание, и, может быть, даже отдельно от посвятительного возложения рук святого Павла, — прежде, как завершение избрания, указанного откровением свыше. В таком случае смысл всего места убудет такой: не неради о даровании, данном тебе возложением моих рук, по пророчеству, с согласия всего священства, которое оно изъявило своим возложением рук на тебя. Оно дало руки согласия.
Стих 15. В сих поучайся, в сих пребывай, (в сих разумевай): да преспеяние твое явлено будет во всех.
В сих — во всем сказанном ему прежде, то есть: образ буди верным — и: внемли чтению, утешению, учению — или даже выше: питайся словесами веры и обучай себя ко благочестию, по упованию жизни вечной. Но можно ограничить широту значения: в сих — преимущественно тем, что относится к созиданию себя, как пастыря, и к пастырскому созиданию пасомых. Поучайся, μελετα,— о сем рассуждай, сие держи непрестанно в уме и обдумывай, сим всеусердно будь занят.— В сих пребывай — будь весь в этом, другое чтоб и на ум не всходило, этому одному будь вседушно предан. Как воин весь в своем воинстве, художник весь в своем искусстве, ученый весь в своей науке: так ты будь весь в своем пастырстве. Ибо это есть существенное условие к тому, чтобы совершенным явиться в деле, какое кто берет на себя или к какому кто призван. Почему Апостол и прибавляет вслед за сим: да преспеяние твое явлено будет во всех. — Преспеяние — успех, совершенство. Будет,— чтоб явно было, что ты во всем совершен, и в жизни, и в учении, или чтоб всем явно было, что ты совершен в своем деле и чине, то есть пастырстве. Таким образом само собою устроится, что никто о юности твоей нерадеть не будет. Экумений пишет: «преспеяние указуется великое; ибо, не будь оно очень велико, то и явно не будет. Слово же: во всех — означает: или всем людям, или во всех вещах». Дополняет сие Феофилакт: «во всех,— то есть не в жизни только, но и в слове учительском. Смотри, как великим и дивным желает он быть ему даже и в этом!» Слов: в сих разумевай — никто не читает из наших толковников.
С 14-го стиха до конца главы Апостол предлагает во увещание к доброму пастырствованию убедительные представления: в 14-м: не неради о даровании; здесь: да преспеяние твое явлено будет во всех; далее: сам спасешися и послушающии тебе. «Смотри,— говорит святой Златоуст,— как настойчиво побуждает он его к одному и тому же, желая показать, что учителю должно больше всего стараться об этом (то есть быть образцом и учить)».
Стих 16. Внимай себе и учению: и пребывай в них. Сия бо творя, и сам спасешися и послушающии тебе.
Внимай себе и учению. «То есть будь внимателен к себе самому и других учи» (святой Златоуст). Но об этом уже говорилось; потому можно полагать, что здесь Апостол имел в виду внушить не столько предмет дела, сколько образ делания. К этому предположению дают повод употребленные здесь глаголы: επεχε — и επιμενε. "Επεχε — поимей на себе. Ум иметь на себе — внимать себе; но можно поиметь на себе и напряжение воли, или понуждать себя, налегать на себя. Будет: επεχε σεαυτω — налегай на себя и на учение других, не жалей труда, нудь себя на жизнь примерную и на учительство неустанное. К сему же смыслу ближе подходит и следующее: пребывай в них.— Пребывай, επιμενε,— с усилием, прилежанием и терпением пребывай в этом, - в этих трудах и занятиях по пастырству, не знай усталости. Это же επιμενε — указывает и на воодушевление к терпеливому труду и усилиям,— и надежду на успех; так что: пребывай в них — будет: будь неутомим в трудах пастырства, в чаянии успеха спасительного плода, о коем и говорится тотчас.
Сия бо творя, и сам спасешися и послушающии тебе. — Сам спасешися; ибо если будешь так поступать, то с тебя уже нечего более и взыскивать,— ты свое дело сделаешь как должно, послушаются ли тебя пасомые или нет. Но Апостол и более этого обещает, именно что и послушающие его спасутся. Они непременно пойдут вслед за тобою, и как ты, действуя сказанным образом, верно достигнешь спасения, то и они вслед за тобою достигнут того же. Кажется, святой Павел имел в виду особенно выставить на вид победоносную силу учения, оправдываемого и подтверждаемого жизнию. В таком случае, говорит как бы он, никто не устоит против твоего слова и убеждения,—все тебя послушаются, пойдут по учению твоему и примеру твоему и спасутся. Плод же сего на тебе отзовется. Амвросиаст пишет: «убеждает Апостол, чтоб святой Тимофей всем представлял себя образцом в добрых делах и был образцовым в трудах учительства. Преуспеяние должно быть явлено не в учении только, но и в делах. Ибо как древо доброе творит добрые плоды (см.: Мф. 7, 17), так и учение доброе злых плодов иметь не может. Когда видны добрые дела, то слушающие, убеждаясь, что это есть плод доброго учения, не могут не получить пользы от учения. Ибо то, что предлагается в слове учения, всегда сознается истинным и приемлется со страхом и благоговеинством, если видно, что все то благоговейно соблюдается тем, кто учит. Таким образом добрый пастырь народа двоякий получит плод — и за свои добрые дела, и за спасение пасомых,—послушающих его; напротив, если он будет нерадив, то и за себя, и за них даст отчет Богу».
Не на всех одинаково следует действовать, но надо соображаться с отличиями каждого по возрасту, положению в Церкви, положению в обществе и внешнему состоянию. Как все это делать, святой Павел указывает в последних двух главах.
Святой Павел берет во внимание только противоположности старца и юноши, старицы и юницы. О прочих оставляет сделать наведения самому святому Тимофею. И на этих указывает будто только для примера.
Глава 5, стих 1. Старцу пакости не твори, но утешай, якоже отца: юноши, якоже братию.
Под старцем разумеет здесь святой Павел не почтенного иерейским достоинством, а устаревшего летами (см.: святой Златоуст и все). Такому лицу, говорит, пакости не твори, μη επιπληξης, — не кричи на него, не брани и не срами его. «Но как же быть, если он имеет нужду в исправлении? Относись к нему в сем случае, как к родному отцу согрешившему, с почтительною тихостию» (святой Златоуст, Экумений). Почему говорит: утешай, παρακαλει,— упрашивай, умоляй, уговаривай. «По самому существу дела, сие, то есть слушание замечаний, тягостно, - и в особенности когда это случается с престарелым человеком; если же при сем замечания даются юнейшим, то сие бывает втройне несносным. Поэтому и нужно смягчать тяжесть сего кротостию и дружелюбием. Ибо можно обличать без жестокости, если кто захочет навыкнуть сему; только для этого требуется большое благоразумие; однако это возможно» (святой Златоуст). «Так учит Апостол располагать к добру старца, по причине почтительности, вызываемой его возрастом. При таком отношении к нему, он удобнее примет предлагаемое наставление: ибо, несмотря на оказываемую ему почтительность, при первом внушении не может он не опасаться, как бы в другой раз и не покричали на него, чему срамно подвергаться старцу, у всех народов старчество пользуется почтительным уважением. Почему, подобно синагоге, и Церковь имела старцев, без совета которых ничего не делалось в Церкви. И я не знаю, как это вышло из обыкновения? Может быть, по беспечности пастырей и учителей или, лучше, по их гордости, по коей им одним хотелось быть видными в Церкви» (Амвросиаст).
Юноши, якоже братию,— то есть увещавай и склоняй к добру. «Зачем и здесь заповедует сие, то есть кроткий образ речи? Затем, чтоб не раздражать свойственной сему возрасту продерзости; почему и в этом случае обличение должно смягчаться духом кротости и любви» (святой Златоуст). «Юношей велит Апостол увещавать как братьев, с теплотою любви, чтоб, видя, что их усовещивают из любви, они охотнее исправляли себя; особенно если видят при сем, что у самого наставника дела нисколько не разногласят с его уроками» (Амвросиаст).
Стих 2. Старицы, якоже матери: юныя, якоже сестры, со всякою чистотою.
Стариц — учи, увещавай, склоняй на добро, как матерей. «Причина сему та же, что и в отношении к старцам» (Экумений) — «смягчение горечи исправительной речи теплотою сыновней любви и почтительности» (блаженный Феофилакт). «Старицы, видя, что их учат кроткою речью, будут без горечи принимать ее, так как при этом соблюдается почтительность к ним. Старым горько принимать уроки от младших. Почему, когда это бывает неизбежно, Апостол велит смягчать это действие кротостию и почтительностию, чтоб оно послужило в пользу и учащему, и слушающим» (Амвросиаст).
Юниц, — то есть девиц или молодых жен, учи, увещавай и исправляй, как сестр. Причина и здесь та же, что в отношении к юношам, потому что и им не чужды продерзость и непокоривость. «Юниц велит Апостол учить, как сестр, чтоб они с готовностию подчинялись дисциплине доброго жития. Ибо, видя, что им не властно повелевают, а доброжелательно внушают, чего требует добрая жизнь, они беспрекословно на то соглашаются, смиряясь пред увещателем. Ласковостию скорее можно достигнуть того, в чем не всегда успевает авторитетная власть» (Амвросиаст). «Но как беседы с молодыми женщинами с трудом избегают подозрения, а между тем епископ должен и это делать, то Апостол прибавляет: со всякою чистотою,— показывая тем, что говорить с ними надлежит со всякою чистотою. Если же Тимофею заповедует он это, то пусть подумают все другие, каков должен быть епископ, чтобы не подать случая к подозрению, ни даже тени оправдания для тех, которые захотели бы клеветать» (святой Златоуст). Но кажется, святой Павел имеет при сих словах в виду не столько подозрения других, сколько предотвращение сердечного сочувствия юницам. Это сочувствие и далее влечение естественно вызывается при встрече с женами, особенно юными. Но оно не неизбежно и тем менее таково, чтоб необходимо властвовало над сердцем. Его можно пресекать, при самом зарождении или первом движении, и прогонять, когда оно против воли прорвется. Вот об этом отторжении от сердца сочувствий и говорит здесь Апостол. «Апостол присовокупил: со всякою чистотою, — пишет блаженный Феодорит, — научая при телесном целомудрии сохранять и душевное и не допускать в себя никакого вреда посредством зрения или слуха».
Вдовы, с самого начала устроения Церкви, состояли на попечении христианских обществ. Для устроения их в первой Иерусалимской Церкви были избраны особые лица (см.: Деян. 6). По этому образцу и все другие общества христианские долгом своим считали — обеспечивать вдов и сирот. А что это продолжалось и потом, указание на то можно видеть в Послании святого Игнатия к святому Поликарпу (см.: Священному ченик Игнатий Богоносец. Послание к святому Поликарпу. 4), в Первой Апологии святого Иустина (см.: Мученик Иустин Философ. Первая Апология. 67), и в «Церковной истории» Евсевия (см.: Евсевий Кесарийский. Церковная история. 6, 43). Об них и говорит здесь святой Павел; и говорит: аа) сначала об устроении вдовиц вообще (см.: 5, 3 — 8); а потом: бб) частнее (см.: 5, 9—15),— о вдовицах: α) престарелых (см.: 5, 9-10) и: β) юных (см.: 5, 11-15); вв) напомнив в конце и еще, что говорил об устроении вдов вообще (стих 16). Пространно пишет,—верно, надлежала нужда в этом.
Глава 5, стих 3. Вдовицы чти сущия истинныя вдовицы.
Чти — не пренебрегай, или не неради об них, а имей о них попечение. «Чти — стоит вместо: милосердуй о них и доставляй им потребное» (блаженный Феофилакт). Но чти, говорит, таких, которые суть истинные вдовицы. Какие же это истинные вдовицы? Конечно те, которые хорошо живут (стихи 5 — 7), но которым при сем жить нечем (стих 16). Блаженный Феодорит пишет: «вдовам, не имеющим никакого ниоткуда источника к удовлетворению своих нужд, надлежит пользоваться, говорит Апостол, церковным вспоможением». Святой Иустин, в своей Апологии, говорит, что «верующие жертвовали в Церковь кто что мог; а настоятели Церквей,— пастыри, раздавали потом собранное бедным, вдовам и сиротам». Вдовицы, которые сами могли содержаться или которых могли содержать их собственные семьи, не должны были тяготить собою Церкви (стих 16). «Такие не суть настоящие вдовицы» (Экумений).— Относительно них вот что заповедует святой Павел.
Стих 4. Аще же кая вдовица чада или внучата иматъ, да учатся прежде свой дом благочестиво устроити, и взаем воздаяти родителем: сие бо есть благоугодно пред Богом.
Вдова, говорит, у которой есть дети или внучата, пусть в своей семье и содержание находит. И справедливость этого требует, и Богу это приятно. Возлагает сие святой Павел на детей или внучат оставшейся вдовы: да учатся прежде свой дом благочестиво устроити. — Да учатся, μανθανετωσαν, — можно перевесть и так: да обучатся, приобретут навык. Благочестиво устроити, ευσεβειν,—благочествовать, являть или держать благочестивый образ жизни. Свой дом, τον ιδιον οικον, — по своему дому, в своем доме, подразумевая: ката. Будет: которая вдова имеет детей или внучат, ту пусть содержат эти дети и внуки, чтоб таким образом они обучились или навык приобрели являть или держать благочестивый образ жизни прежде у себя, на дому. Благочестивый образ жизни они должны являть всюду пред всем обществом христианским. Но прежде всего пусть навыкнут сему у себя дома, оказывая усердное попечение о матери или бабке. Чтить и упокоивать мать или бабку есть дело благочестное. Если кто, не делая этого дома, вне дома, однако ж, держит вид благочестивого, того сомнительно благочестие,—сомнительно, искренно ли оно, а не для виду только держится. К тому же и благочестивому образу жизни надо навыкать. Как? Совершая дела благочестия. Апостол говорит: когда у кого есть дома вдова, — мать или бабка, не ходи за ворота, чтоб встретить там какое-либо дело благочестия и упражниться в совершении его. Есть у тебя под руками такое дело — упокоение и удовление матери или бабки. Им и займись. Говоря же святому Тимофею, как пастырю: да учатся сему дети и внучата,— он внушает: ты их на это направь, растолкуй, что так должно, и убеди к исполнению.
И взаем воздаяти родителем, αμοιβας αποδιδοναι, — воздать воздаяние, — отплатить. Мать или бабка пеклись и питали детей или внучат, когда были хозяйками. Теперь настала череда Детям их или внукам хозяйничать. Пусть же они отплачивают им за их прежнее о себе попечение Доставлением им покоя и всякого довольства, того требует справедливость, и совесть их должна обязать их к этому.
Экумений пишет: «мысль Апостола такая: да учатся дети или внуки оказывать честь матери и бабке, питая их и всякое им делая добро. Ибо это означает: ευσεβειν,— благочествовать. Этим они и взаим воздадут им». То же читаем и у блаженного Феофилакта: «да учатся дети и внучата почитать свою мать и бабку, доставляя им покой и содержание. Ибо ευσεβειν здесь означает: покоить мать или бабку на старости лет. Достоинство родителей есть Божественное достоинство, так что покоить их значит: благочествовать, как, напротив, не покоить их на старости есть нечестие. При сем Апостол изводит на среду и требование доброй совести, говоря: и взаем воздаяти родителем, — воздать родителям, то есть матери или бабке, за их воспитание и возращение».
Сие бо есть благоугодно пред Богом. Благоугодно и потому, что чрез то исполняется справедливое требование совести, Богом на сердце начертанное, и потому, что как родители пред детьми являют некиим образом лик Самого Бога, то оказываемое им чествование и попечение от детей Бог так принимает, как бы это прямо Ему было оказываемо. Да и натурально должное отношение к родителям отзывается религиозным благоговеинством.
Иные читают — не: да учатся, — а: да учит, μανθανετω. В таком случае слова Апостола будут относиться ко вдове и предписывать, чтоб вдова, имеющая детей и внучат, оставалась в доме и учила, по своей опытности и по авторитету старшинства в семье, свой дом, то есть детей и внучат, благочествовать. Как? оказывая прежде всего ей самой должный почет и попечение успокоительное во всех отношениях. Вульгата удерживает такой перевод: discant.
Стих 5. А сущая истинная вдовица и уединена, уповает на Бога, и пребывает в молитвах день и нощь.
«Выше сказал: чти сущая истинныя вдовицы; теперь показывает, какая есть истинная вдовица» (святой Златоуст). Та, которая не только мужа лишилась, но и уединенна есть, μεμονωμενη,— одна-одинехонька, ни детей, ни внучат не имеет, которые бы об ней попеклись. Одна-одинехонька или осталась, или оставлена,— оставлена своими, живи как хочешь (см.: Амвросиаст). Такой что осталось делать? Возложить все упование на Бога и ждать, что Он благоволит устроить. Которая так делает, та и есть истинная вдовица. Уповает, ηλπικεν, — возуповала, возложила все упование на Бога; пребывает, προσμενει, — ожидает, и ожидает, конечно, помощи свыше, пребывая в молитве. В конце стиха, кажется, должно дополнять мысленно: вот какую вдовицу чти, вот о какой пекись, вот какой устрояй церковное вспоможение. Так делает блаженный Феофилакт: «настоящая вдовица — та, которая никого не имеет, кто бы о ней попекся, ни сына, ни внука, и на Бога возложила все упование. Вот о какой надо иметь попечение, вот о какой милосердовать, доставляя ей все потребное!» Святой Златоуст выставляет на вид более нравственно-религиозную сторону вдов. «Если которая-нибудь, будучи вдовою, не обратилась к мирской жизни, то она есть истинная вдовица, которая уповает на Бога, упражняется в молитве, день и ночь в терпении проводит на молитве,—та есть настоящая вдовица. Тут же Апостол и утешает такую в том, что она не имеет детей, говоря как бы, — что в том, что она лишена не только утешения от мужа, но и того счастия, какое приносят дети, заключается ее преимущество; потому что взамен всего она имеет Бога. Следовательно та, которая не имеет детей, не есть хуже других; но этим утешением (упованием на Бога) восполняет то, чего ей недостает вследствие того, что у нее нет детей». То же делает и Амвросиаст: «вот каких должно чтить вдовиц! таких, которые, имея возможность выйти снова замуж, отвергли второй брак, по желанию совершеннейшей жизни и удобнейшего угождения Богу, являясь соревновательницами святой Анне, которая в постах и молитвах служила Богу день и ночь, после того как овдовела, пожив с мужем лишь несколько лет (см.: Лк. 2, 36). Такою жизнию должна прежде зарекомендовать себя вдова и потом уже удостоиваться быть вдовою Церкви (то есть на содержании Церкви состоящею). Также вдову, у которой есть дети или внуки, не следует тотчас брать на содержание Церкви. Ибо если она прежде добре правила своим домом, то ей должно быть взаимно воздано своими, как она прежде воздавала им. Но если с какою будет поступлено нечестиво и она брошена будет своими, о которых прежде пеклась благочестно, то такая достойна быть принятою на попечение Церкви, как верная исполнительница закона Господня».
Стих 6. Питающаяся же пространно, жива умерла.
Питающаяся пространно, απαταλωσα,— пристрастная к утехам и сластям житейским и мирским и преданная им. Жива умерла — на вид жива, а в существе дела умерла, — умерла для истинной, человеку, по его назначению, свойственной, жизни. По образу Божию создан человек; должен Богу уподобляться отрешенностию от всего чувственного. Духом наделен в творении, — такою силою, которая не может быть удовлетворена ничем тварным, а только Единым Богом. Кто, отрешаясь от всего тварного и чувственного, Бога Единого ищет, чтоб, пребывая в общении с Ним, оживотворяться Им, тот живет настоящею жизнию. А кто чувственным предан наслаждениям, у того нет настоящей человеческой жизни, хоть на вид он будто живет похоже на таковую жизнь. Ибо дух его заморен и остается без движения. Такова и вдова, преданная чувственным утехам: «подавляет она в себе разумную (духовную) силу и делает, что сия сила в теле ее, как в гробе каком, остается неподвижною» (блаженный Феодорит). «По видимости она живет этою чувственною жизнию, по духу же умерла» (блаженный Феофилакт). «Нынешнею жизнию она, кажется, живет, вечную же жизнь потеряла: ибо что касается до оной жизни, то она умерла для нее по причине греха» (Экумений).
Амвросиаст пишет: «вдова, достойная сего имени, означает такую особу, которая, для стяжания Господа, пребывает в молитвах, служа Ему день и ночь. Сим она показывает, что если презрела второй брак, то для того, чтоб посвятить себя строгой жизни, Господа ради. Но если какая вдова, прикрываясь сим именем, предается чувственным сластям, то ее надобно считать заживо мертвою. Знак лукавого притворства есть, когда одно обещают, а другое делают, желая пользоваться честию вдовы, но не желая стеснять себя трудами на угождение и служение Богу, к чему обязывает обет вдовства. Ибо истинная вдова, презрев мужа, избирает Господа, чтоб Ему служить всею душою, по упованию блаженства вечного». Святой Златоуст пространную пишет на сие место беседу, изображая духовную мертвость тех, которые проводят веселую и разгульную жизнь, утопая в чувственных наслаждениях, пирах, гуляньях, увеселениях и в другом многом. «Такие,- заключает он, - не имеют ни души, ни духа, а живут только плотию. И Писание называет их бездушными, говоря: не имать Дух мой пребывати в человецех сих, зане суть плоть (ср.: Быт. 6, 3). Они имели душу, но мертвую; потому и названы плотию».
Стих 7. И сия завещавай, да непорочны будут.
И сия — можно относить и к предыдущему, и к последующему. Относя к предыдущему, можно ограничивать сие предыдущее непосредственно предшествующим стихом, где так укорена питающаяся пространно. И это, то есть чтоб не предавались удовольствиям житейским и мирским, яствам и питиям, ты им строго накажи, в неотложный закон поставь, чтоб пред всеми являлись они безукоризненными. Или так: требуй этого; иначе они не могут пребыть непорочными, то есть не только подпадут укору за невоздержание, но и в другие впадут пороки. Так блаженный Феофилакт: «видишь, что он желает, чтоб это было законом. Не на произвол оставляет, поблажать утехам или нет, но запрещает это, как грех. Ибо такое значение имеет слово: завещавай, παραγγελλε; оно стоит вместо: со всею строгостию запрещай дерзать на это». Сие толкование взял он у святого Златоуста, который пространнее о сем говорит: «видишь ли, что предписание сие принимает вид закона? Он не предоставляет сего свободе каждого, а говорит: заповедуй, чтоб не пресыщались, потому что это есть явный грех, так что тому, кто ведет роскошную жизнь, нельзя и вовсе неуместно быть причастником таинств. И сия завещавай, говорит он, да непорочни будут. Видишь ли, что сие отнесено к числу грехов? Ибо то, что предоставляется свободе каждого, если бы даже и не соблюдалось, нисколько не препятствует быть безукоризненным. Поэтому и мы, повинуясь Павлу, будем заповедывать, что вдовицы, которые преданы сластолюбию, должны быть исключены из числа (настоящих) вдовиц».
Можно, относя: и сия — к предыдущему, к 6-му стиху присоединить и 5-й. Будет: требуй, чтобы вдовица, отказавшаяся от второго брака, не только не позволяла себе утешничать, но пребывала в молитвах день и ночь. Можно присоеди нить и 4-й стих, включив в лица, коим даете предписание, и детей с внучатами, так: заповеду им содержать и покоить своих матерей- и бабок-вдов, чтоб не подпасть укору от лица верных. Эта мысль прямо вяжется с следующим 8-м стихом: а если кто о своих родных нерадит, то он горше неверного.
Относя: и сия — к последующему, то есть к: да непорочни будут,— получим: и вот что еще завещавай, чтоб непорочны были и безукоризненны во всех отношениях. Ибо и воздерживаясь от чувственных удовольствий, они могут проявлять другое многое в своем поведении, за что справедливо будут подлежать укору. Такая мысль видна у Амвросиаста: «Апостол требует, чтоб вдова такое имела попечение о доброте своих деяний и нравов, чтоб ее ни в чем попрекнуть было невозможно. Отказавшись от мирской жизни и от забот о теле освобожденная, она для того и Богу себя посвятила, чтоб вести жизнь одобрительную. В чем ей и успеть удобно. Ибо так как случаи, открывающие обыкновенно вход грехам, от нее удалены; то ничто уж не мешает пребывать ей невредимою в своем добром поведении».
Прибавим: нет нужды настаивать, что место сие непременно должно понимать так и так. Но, держа одну такую мысль, не гони и другой.
Стих 8. Аще же кто о своих, паче же о присных не промышляет, веры отверглся есть, и невернаго горший есть.
Если предыдущие слова относить и к детям с внуками, видя в них такую заповедь: внушай, требуй, обяжи их упокоивать матерей и бабок, да будут свободны от укора; то настоящий стих, прямо отвечая такой мысли, будет представлять побуждение к действованию по предлагаемому внушению, показывая, как неуместен несообразный с тем образ действования. Пекитесь о своих; ибо, кто не печется о них, тот веры отвергся и стал хуже неверного.
Если же в предыдущем стихе видеть другую какую из предложенных мыслей; то, для связи настоящего стиха с предыдущими, надо вставить такую дополнительную речь: что же касается до того, что я налагал на детей и внуков долг пещись о сущих в их доме вдовах — матерях их или бабках, то это так неотложно, что если кто не будет так поступать, то он веры отвергся и стал хуже неверного.
Под своими и присными разумеются родственники вообще, из которых присные, οικειοι, — суть те, кои живут в одном доме, а свои, ιδιοι, — все другие родные особо живущие. Так Апостол требует, чтоб родные пеклись взаимно друг о друге и помогали нуждающимся из своих. Кто не исполняет сего, тот, говорит, самым сим действием веры отвергся. «Дела его такие не суть дела верующего» (блаженный Феофилакт), или такие дела обличают в нем неверующего, показывают, что он чужд веры; устами исповедует Бога, а делами отметается Его (см.: Тит. 1, 16). Вера требует быть милостивым не к своим только кровным, но и ко всем нуждающимся. «Каким же образом может быть милостив к посторонним тот, кто презирает людей одного с собою рода, свойственников своих?» (святой Златоуст). Правда, бывает, что иной, минуя своих, благотворит чужим; но это всегда делается напоказ. «Разве не называют все тщеславием, когда кто, благодетельствуя чужим, презирает и не щадит своих, несмотря на то, что благотворить последним было бы для него и удобнее, и справедливее?» (святой Златоуст).—Так немилостивый к своим очевидно не имеет верующего сердца и есть то же, что невер. Но Апостол идет далее и утверждает, что такой даже хуже невера: невернаго горший есть. Неверный, если б так поступил, нарушил бы только закон естественный, а этот, поступая так, и естественный, и писанный закон нарушает (см.: святой Златоуст). А сравни его с тем из неверующих, который печется о родных по одному закону естества; насколько он окажется хуже его? — «Бог для того и учредил родственные связи, чтобы имели больше мы случаев благотворить друг другу. Поэтому если ты не делаешь того, что делает неверный, то ужели ты не отказался от веры и не стал хуже неверного? Если же не пекущийся о присных отказался от веры и стал хуже неверного; то куда должен быть отнесен и где займет место тот, кто обижает присных своих? Не все равно — презирать ближнего и дальнего. Гораздо зазорнее презирать знакомого, нежели незнакомого,— друга, нежели недруга» (святой Златоуст). И тем паче кровного родственника.
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter