Искушения священства
Если дух уныния беспокоит тебя... то не увлекайся помыслом уныния; но пребывай на том месте, на котором поставил тебя Бог, рассуждая в себе, какую любовь имел ты к Богу, когда вначале пришел к монастырским дверям. Ту же любовь будем иметь и до конца... (прп. Ефрем Сирин, 30, 556).
***
Душу священника обуревают волны, большие тех, какие бывают от ветров, возмущающих море (свт. Иоанн Златоуст, 44, 429).
***
...Корабль Церкви волнуют постоянные бури; эти бури не только вторгаются извне, но зарождаются и внутри, и требуют от священника великой внутренней внимательности и тщательности (свт. Иоанн Златоуст, 44, 472).
***
...Раны священника нуждаются в большей помощи и такой, в какой раны всего вообще народа; а они не нуждались бы в большей помощи, если бы не были тягчайшими; тягчайшими же они бывают не по своей природе, но по достоинству священника, который совершает эти грехи (свт. Иоанн Златоуст, 44, 477—478).
***
...Потому она <власть священства> вверена человеку, чтобы он, сознавая свои прегрешения и имея опыт, был снисходителен к грешникам и не раздражался гневом, и чтобы Церковь не оскудела через такой образ действий (свт. Иоанн Златоуст, 45, 776).
***
Если... вы будете строги в обращении и за это подвергнетесь злословию, радуйтесь. Такою именно свойство соли, что она едкостью остроты своей неприятна на вкус людей сластолюбивых. Злословие, следовательно, необходимо будет преследовать вас, но нисколько не повредит вам; напротив, будет свидетельствовать о вашей твердости. Если же вы, устрашась злословия, оставите подобающую вам твердость, то подвергнетесь тягчайшим бедствиям; вас все будут и злословить, и презирать... (свт. Иоанн Златоуст, 50, 159).
***
Душа священника ничем не отличается от корабля, обуреваемого волнами; со всех сторон она уязвляется от друзей, от врагов, от своих, от чужих (свт. Иоанн Златоуст, 52, 38).
***
Для того Бог и попустил самим священникам рабствовать страстям, чтобы они из собственного опыта научились снисходительно относиться и к другим (свт. Иоанн Златоуст, 55, 538).
***
...Душу приявшего священный сан обуревает страшный утес — тщеславие (прп. Нил Синайский, 73, 404).
***
Сколько потребно терпения в перенесении искушений, какие имеют сопровождать <священника>! Какое надлежит иметь тонкое рассуждение во время браней, какие всеконечно встретит он! Почему внимай добре, отче духовный, и тщательно смотри за сердцем своим, особенно же очисти око ума своего и храни его чистым и не запорошенным, потому что при помощи его ты можешь и за сердцем своим смотреть добре, и право обсуждать порученные тебе дела по настоятельству твоему... (прп. Симеон Новый Богослов, 77, 463).
***
Если по деятельному любомудрию вышел ты расхитить добычи враждебных духов, смотри и внимай, отовсюду вооружив себя оружиями духовными. Ибо знаешь, чьи сосуды похитить вознамерился ты? — супостатов, конечно, но мысленных и бесплотных, тогда как ты, в теле еще сущи, воинствуешь Царю духов и Богу. Знай, что теперь они сильнее, чем прежде, станут нападать на тебя и множайшие против тебя начнут строить козни; пока или отвоевывая скрытно свою добычу и тебя вместе с нею заберут в плен, и многой горести исполнят душу твою, или ввергнут тебя в злые и болезненные искушения чрез уязвление и озлобление плоти твоей (прп. Никита Стифат, 93, 110).
*********
Был один священник, который недостойно приступал к Божественному тайнодействию из-за овладевшей им блудной страстью. Вскоре он тяжело заболел, и никакие средства не помогали ему. Уразумев причину болезни, он дал обет, что не приступит более никогда к священнодействию, и тотчас исцелился, и следа от болезни не осталось (91, 392).
***
Некогда авва Матой отправился из Раифа в страну магдалов. С ним был его брат. Там епископ задержал старца и сделал его пресвитером. Однажды, когда они беседовали, епископ сказал: «Прости меня, авва! Знаю, что ты не желал быть пресвитером, но я осмелился это сделать, чтобы получить от тебя благословение». Старец сказал ему со смирением: «В сердце у меня было небольшое желание, но вот что меня затрудняет: я должен расстаться с братом моим, а один я не смогу исполнять всех молитв». Епископ сказал старцу: «Если желаешь, то рукоположу и его». Авва Матой отвечал: «Достоин ли он, я не знаю. Одно только знаю, что он лучше меня». Епископ рукоположил и брата его. Но оба брата скончались, не приступив к престолу для совершения Евхаристии.
Старец прежде говорил: «Верую в Бога, что я ни подвергнусь великому осуждению за то, что по рукоположении не разу не совершил Литургии, ибо рукоположение есть достояние людей чистых» (97, 163—164).
***
Петр, пресвитер Диосский, когда бывал на общественной молитве, то хотя его и принуждали стоять впереди всех, из уважения к его священству, по смирению своему всегда становился сзади других, исповедуя свои грехи. Делал он это, никого не оскорбляя (97, 242).
***
Один иерей и вместе монах, славившийся благочестием и многими по внешней видимости почитаемый досточестным, внутри же скрытно сластолюбствовавший и осквернявшийся, когда, совершая Божественную литургию, дошел до Херувимской песни и, преклонив, как обычно, выю перед Святою Трапезою, начал читать: никтоже достоин... внезапно оказался мертвым, потому что душа оставила его в этом положении... (91, 382).
***
К некоему отшельнику приходил пресвитер из ближней церкви и преподавал ему Святые Тайны. Кто-то наговорил на пресвитера, и, когда тот, по обычаю, пришел, отшельник, объятый соблазном, не отворил ему дверей. Пресвитер, увидев это, ушел. И был к нему голос: «Восхитили себе человеки суд Мой». После этого отшельник пришел в исступление. Он увидел как бы золотой колодец, золотой сосуд, золотую вервь и воду особенно хорошего достоинства. Увидел он при этом какого-то прокаженного, который черпал воду и наполнял ею сосуд. Отшельник хотел пить, но не мог, потому что черпавший был прокаженный. И опять был к нему голос: «Почему ты не пьешь эту воду? Что за дело тебе до того, кто черпает ее? Он только черпает и наливает сосуд». Отшельник, придя в себя и рассмотрев значение видения, призвал пресвитера и, как прежде, просил его преподать ему Святое Причастие (106, 109).
***
При храме во имя Святого Иоанна Крестителя в селении Мардард, что в Киликии, священником был старец, великий перед Богом и исполненный добродетели. Однажды жители селения пришли к епископу с просьбой: «Возьми от нас этого старца — он не угоден для нас. В воскресный день он совершает Литургию в девятом часу и не соблюдает установленного чина Божественной службы». Епископ, призвав старца, спросил его: «Зачем ты так поступаешь, старец? Или не знаешь устава Святой Церкви?» «Поистине так, Владыко, — отвечал старец, — и ты справедливо говоришь. Но я не знаю, что мне делать? В воскресные дни. от самой полуношницы я нахожусь у Святого престола и не начинаю Литургии, пока не увижу Святаго Духа, нисходящего на Святой престол. Когда же увижу наитие Святаго Духа, немедленно совершаю Литургию». Епископ подивился добродетели старца. Вразумив жителей селения, он отпустил их с миром и хвалой Богу (102, 36).