Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterСвятитель Феофан Затворник. Толкование на послание святого апостола Павла к Ефесянам
Берет во внимание святой Павел только отношения членов семейства и определяет христианский образ действования для каждого класса их. Может быть, потому так, что ефесяне, составлявшие Церковь, ни в каких других соотношениях и не состояли; или, может быть, потому, что эти отношения — главные между людьми, и никого не найдешь, кто бы не состоял в них какою-либо стороною; или еще и потому, что исправный здесь будет исправен и везде. Сначала определяет Апостол отношения главных членов, на коих стоит само семейство, — мужа и жены, — 5, 22 — 83; потом — детей и родителей,— 6, 1—4; наконец — слуг и господ,— 6, 5 — 9. Так как весь сей семейный союз держится на повиновении одних другим, то он поставляет урок повиновения во главу — 5, 21; а далее прилагает его к тем членам семейства, которые должны особенно исполнять его, именно: к женам — жены мужам повинуйтеся — 5, 22; к детям — чада послушайте родителей—6, 1; к рабам — раби послушайте господий — 6, 5. Вслед за уроками этим членам указывает он образ действования и соответствующих им лиц, коим принадлежит преобладающее достоинство мужей — 5, 25, отцов — 6, 4, и господ — 6, 9. Казалось бы, что со стороны сих последних не повиновение оказывается, а власть упражняется, но когда им предписывается любовно внимать нуждам соответствующих им низших и всячески устроять их благосостояние, то этим без слов говорится то же, что Господь сказал: больший — будь всем слуга (блаженный Иероним). И Апостол изображает образ служения сих больших меньшим в семействе, характеризуя власть их возможностию к ширшему деланию добра. Взаимных обязанностей членов семейства касается святой Павел и в других посланиях. В послании к Ефесянам та особенность, что здесь существеннее определено значение брачного союза. Нигде он так высоко не поставлен, и на достоинство его нигде так глубоко не воззрено, как здесь, когда идеал союза сего указан в союзе Господа Иисуса Христа с Церковию.
Стих 21. Повинующеся друг другу в страсе Божии.
Грамматически этот текст относится к предыдущему, а по содержанию — к последующему. Сему дивиться нечего, ибо святому Павлу не чужды такие приемы. Повииующеся стоит в ряд с благодаряще, поюще, глаголюще. Но эти последние находятся в сочетании с исполняйтеся духом, а повинующеся — с этим в сочетание поставить нельзя. Святой Павел поставил так слово сие за ряд с теми, на переходе к последующим урокам. Будем принимать сии слова, как бы сказано было: повинуйтеся друг другу в страхе Божии.
Этот урок не одних членов семейства касается, хотя их отношения из него вытекают, но обнимает всех христиан. Всякий повинуйся другому, то есть никогда не ставь на своем, а свою волю подклоняй под волю другого. Таким образом. не иметь своей воли есть коренной закон во взаимноотношениях христианских. Апостол не указывает никакого ограничения сему закону; разве только принять в сем смысле слово: в страхе Божии. Это значит: не из человекоугодия, не в надежде каких выход, не по каким-либо другим внешним уважениям, а по одному страху Божию, по уверенности, что на то есть воля Божия, не вообще только, но и в каждом частном случае. Чтоб возыметь такую уверенность, надо в каждом случае увидеть, что желание или требование другого, пред которым должна склоняться наша воля, если будет удовлетворено, принесет ему существенную польз), временную или вечную. Повиновение при этом условии будет истекать из христианского долга — самоотвержения и любви, которой заповедано простираться до положения души своей за брата. Крепость же сих обязательств стоит на страхе Божием. Как в совершенстве исполнить эту заповедь взаимного повиновения при многоразличнейших сочетаниях и сплетениях случайностей, — в этом христианская мудрость. То несомненно, что жертвующий для других собою и своим никогда не бывает в проигрыше, если делает все по страху Божию. Ибо есть Око всевидящее, и стакан воды не останется без воздаяния в свое время, нужнейшее для каждого.
Святой Златоуст говорит: «Если ты повинуешься из-за подчинения, из-за денег или из-за стыда, то тем более из страха Божия (повинуйся). Пусть не занимает один место свободного, а другой — раба, но пусть у вас будет общество друг другу служащих друзей, где нет ни гнева, ни досады, ни раздражения, где все действуют по свободному избранию и по любви друг к другу. Служи всем, как господам, и скоро ты будешь иметь их слугами. Еще более ты приобретешь их, если, ничего от них не получая, будешь отдавать им свое. Повинующеся друг другу в страхе Христовом, значит, чтобы мы обуздывали все страсти, служили Богу, питали любовь друг к другу, — и тогда будем достойны человеколюбия Божия» (сокращенно).
Стих 22. Жены, своими мужем повинуйтеся, якоже Господу.
Начинает с супружеского союза, показывая особенную о нем заботливость, как замечает святой Златоуст. «И это не напрасно, потому что если супружеские отношения в порядке, то и дети воспитываются хорошо, и слуги благочинны, и соседи, и друзья, и сродники (радуются), всем приятно их счастие, как бы некое благоухание. Если же где бывает напротив, то там во всем беспорядок и замешательство». С жен же начал или потому, что к ним прямее идет — повинуйтеся, или, может быть, в показание высокого значения жены в семейной жизни. Ибо коль скоро она в порядке, то все в доме в порядке. Сила речи Апостола не в указании на долг повиновения, ибо это и без того повсюду велось, а на то, в каком духе должно быть оказываемо сие повиновение, именно: повинуйтеся, якоже Господу. Повиновение жены мужу в христианстве принимает высший характер, яко такое, которое вытекает из страха Божия и уравнивается с делами Богоугождения, прямо Самому Господу творимыми. Она повинуется мужу в уверенности, что Гослодь принимает такое повиновение, как бы оно Ему прямо было оказываемо; или повинуется ему, не яко сильнейшему и господственному по порядку естества, но яко представителю Господа. Святой Златоуст говорит: «Сказавши: повинуйтеся, яко Господу — Апостол или разумеет следующее: яко знающие, что служите Господу, как и в другом месте говорит, что (они должны повиноваться) если не ради мужей, то в особенности ради Господа (Кол. 3, 18); или: если повинуешься мужу, то думай, что ты повинуешься, как работающая Господу. Ибо если противящийся даже внешним общественным властям противится Божию повелению (Рим. 13, 2), то тем более не повинующаяся мужу. Этого Бог требует от начала».
Стих 23. Зане муж глава есть жены, якоже и Христос глава церкве, и Той есть Спаситель тела.
Муж — глава. Кажется, святой Павел хотел сим напомнить, что древнее присуждение: к мужу твоему обращение твое и той тобою обладати будет (Быт. 3, 16) не потеряло силы и в христианстве, только здесь муж представляется набольшим, не как носитель преобладающей власти, а как всесторонний попечитель и охранитель жены, и только в этом, а не в другом смысле — глава ее, к которой она, как тело, должна обращаться. Муж, по Апостолу, в брачном союзе то же для жены, что Христос для Церкви, в благодатном порядке, или по домостроительству спасения. Сравнивается муж со Христом, жена с Церковию. Пункт сравнения — главенство: муж — глава жены, как Христос — Церкви. Но Апостол пишет не как что есть, а как что должно быть. Потому в словах его должно видеть такую мысль: муж — глава жены в таком же смысле, в каком Христос — глава Церкви. Но Христос — глава Церкви, яко Спаситель сего тела Своего. Да будет же и муж глава жене по причине спасительства своего для нее. В чем и да будет для мужа основание главенства; для жены — побуждение к повиновению. Сказавши: муж — глава жены, как Христос — Церкви, Апостолу предлежало лишь сделать вывод: итак, пусть жены повинуются во всем мужьям, как Церковь — Христу; что и делает он в следующем стихе. Но он намеренно прибавил положение, в коем указывает, почему Христос — глава Церкви, чтоб и главенству мужа придать христианское основание и повиновению жены — нравственнейшее побуждение, — именно: Той есть Спаситель тела.
Христос есть глава Церкви, потому что есть Спаситель сего тела Своего. Он стал главою чрез спасение спасенных, и спасенные стали членами Его чрез спасение. Поставляя главенство мужа над женою наравне с главенством Христа над Церковию, яко Спасителя ее, не указывает ли, что муж должен являть себя спасителем жены, чтоб и жена видела в нем своего спасителя, и на том чувстве, что он защита, сберегатель и покров ее и что она за ним, как за горою, должна держать и оживлять свое ему повиновение. Феофилакт пишет: «Как Христос, будучи главою Церкви, промышляет о ней и спасает ее, так и муж — спаситель жены, тела своего. Как же телу сему не повиноваться главе, пекущейся о нем и спасающей его?» «Таким образом, — говорит святой Златоуст, — он предложил мужу и жене, как основание их счастия, взаимную любовь и заботливость, указав каждому из них то, что кому прилично,—одному начальство и попечение, другой — повиновение». Та же мысль и у блаженного Феодорита: «Весьма премудро божественный Апостол представил сей пример. Ибо оного достаточно, чтобы и женам внушить уважение к своим мужьям, и в мужей вложить нежную любовь к своим женам».
Стих 24. Но якоже церковь повинуется Христу, такожде и жены своим мужем во всем.
Текст этот и по содержанию понятен сам собою, и в том отношении, как он здесь стоит. Он есть прямой вывод из предыдущего и не представляет ничего нового, что бы не сказано было выше. И наши толковники ничего почти не говорят на него. Только блаженный Феофилакт решает вопрос: «Как во всем повиноваться? И тогда будто повиноваться, когда он уклонится в неверие и ее станет склонять к тому же? — Но,— говорит, — у Апостола здесь слово не о неверных, а о верных мужах. Христос — глава Церкви — Бог есть, собирает и ведет Церковь Свою к вечной славе. Это она знает и не колеблясь повинуется Ему во всем, что угодно Ему творить в ней и с нею во внутреннем ее устройстве и во внешней участи. Но о человеке всегда уместно сомнение, а потому и ограничение этого во всем. Оно, впрочем, и в речи Апостола очень сильно ограничено словом: яко Господу, которое дает и такую мысль: в целях и в видах Господа, как в послании к Колосянам и сказано: якоже подобает, о Господе (3, 18), и еще более сравнением главенства мужа с главенством Господа, которое исходит из спасения. Что за спаситель муж, если он спасает тело только под условием погубления души?!»
Другое замечание делает блаженный Иероним — о святости супружеской жизни. «Если жена так должна повиноваться мужу, как Церковь — Христу, то между мужем и женою союз должен быть святой, и никогда не должны они работать плотским страстям». Та же мысль и у святого Дамаскина: «Апостол обязывает жену повиноваться мужу образом повиновения Церкви Христу для того, чтобы это повиновение было не телесного, но духовного характера».
Стих 25. Мужие, любите своя жены, якоже и Христос возлюби церковь, и Себе предаде за ню.
Дал женам заповедь и пример повиновения, дает теперь мужьям заповедь и пример любви, — в любви Христа Спасителя к Церкви. В брачном союзе главная обязанность жены — повиноваться мужу, главная обязанность мужа — любить жену. Но как в муже не исключается обязанность слушаться разумных советов и желаний жены, так в жене — обязанность любить мужа. У них все должно быть взаимообразно. Святой Павел в изложении их Богу угодных отношений настаивает на том особенно, что скорее с чьей стороны может быть нарушаемо. Что жена любит, об этом и говорить нечего, но она скорее и забываться может. Что муж любит себе подчинять жену, и это — само собою делается, но он может простирать сие далее надлежащего. Святой Апостол и оговаривает сии возможные уклонения с той и с другой стороны. Жена должна паче всего соблюдать повиновение мужу, потому что покушение жены взять преобладание расстроивает мир семейный. Муж паче всего любить должен жену, потому что эгоизм с его стороны делает невозможными благоденствие и сладость семейной жизни.
Если сличить, на кого более налегает Апостол, то окажется, что больше на мужа. Приняв во всей строгости, что жены по образу повиновения Церкви Христу Господу должны повиноваться мужам во всем, должно принять во всей строгости и обязательную для мужей любовь — в мере любви Христа Господа к Церкви. Но Господь предал Себя за Церковь, следовательно, и мужья должны простирать свою любовь к женам до готовности жертвовать за них и самою жизнию. Где есть, впрочем, любовь, там это делается само собою. Но и справедливость этого требует: ибо, если взять в настоящей силе повиновение, увидим, что оно есть непрестанное умирание,— своих желаний и рассуждений отсечение. Справедливо, за такую долгую смерть жены, мужу в случае нужды умереть однократно.
Святой Златоуст в этой силе разумеет любовь мужа к жене. Обращаясь к мужу, он говорит: «Ты слышал о великом послушании, ты доволен Павлом, что он, как некий дивный и духовный учитель, учит нас порядку в жизни. Хорошо! Но послушай, чего он требует и от тебя, тот же самый пример он приводит и далее: мужие, говорит, любите своя жены, якоже и Христос возлюби Церковь. Видел меру послушания? — Послушай же и о мере любви. Хочешь, чтобы жена повиновалась тебе, как Христу повинуется Церковь? — Заботься же и сам об ней, как Христос о Церкви. Хотя бы нужно было пожертвовать за нее жизнию или потерпеть и пострадать что бы то ни было, не отказывайся, но и хотя бы ты потерпел все это, не думай, что ты сделал что-нибудь подобное тому, что сделал Христос. Умей заставить ее быть тебе покорною твоим великим об ней попечением, любовью, дружбой. Нет уз крепче этих, особенно для мужа и жены. Слугу можно иногда связать страхом, но сопутницу жизни, мать детей и виновницу всех семейных радостей нужно привязывать к себе не страхом и угрозами, но любовию и расположенностию. Что за супружество, когда жена трепещет мужа? Каким удовольствием может насладиться муж, который сожительствует с женою, как с рабою, а не как с свободной? Если бы и случилось потерпеть что за нее, не ропщи: Христос этого не делал».
Стихи 26 и 27. Да освятит ю, очистив банею водною в глаголе; да представит ю Себе славну церковь, не имущу скверны или порока, или нечто от таковых, но да будет свята и непорочна.
О сих спасительных действиях домостроительства нашего спасения святой Павел поминает не с тем, чтобы их изъяснить: это делает он в других местах; но душа его всегда полна была созерцанием сих таинств, и он не мог пропустить случая, когда он представлялся, чтоб не коснуться их. Он хотел провесть их во все порядки жизни, чтобы, в каких бы сочетаниях отношении ни текла жизнь, она не отвлекала от созерцания их, а оживляла и поддерживала его. В этом отношении можно предполагать у Апостола намерение — далее провесть параллель обязательных для христианского мужа отношений к жене из отношений Христа Господа к Церкви.
Самое содержание сих текстов понятно. Господь предал Себя за Церковь, благоволив понести крестную смерть. Предал Себя так Господь, да освятит Церковь, — или всех верующих чрез освящение каждого христианина. Каким образом? — Очистив банею водною в глаголе, то есть святым крещением, в коем с погружением в воду троекратным произносятся слова: во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Это видимые действия святого крещения. Невидимо же при сем крещаемый погружается в смерть Христову, получает отпущение грехов и совсем умирает греховной жизни, а, выникая из воды, приобщается силы воскресения Христова и возрождается к новой духовной святой жизни. Крещеный, не именем только, но существенно, чист и свят. Это делается с каждым, следовательно, со всеми приступающими к Господу, со всею Церковию. Вся Церковь свята, прошедши чрез очистительную и освятительную баню пакибытия. Да представит ю Себе. Сими словами показывается, для чего так учреждено, чтобы всем проходить чрез купель крещения. Для того, говорит, так делает Господь, чтобы представить пред Себя Церковь, то есть всех верующих, славною, — внутренними совершенствами, не имеющею никакого недостатка, чистою и непорочною. Невесту для представления жениху, и тем паче под венец,— моют, чистят, наряжают всячески. Это делает и Христос Господь с Церковию. Положив сочетаться с нею, Он преукрашает ее всякими добротами. Ибо не пристало, чтобы с чистейшим и совершеннейшим могло что-либо сочетаться, оставаясь в нечистоте и с недостатками. В словах: да будет свята и непорочна, можно видеть указание на продолжение освящения, полученного в крещении, и чрез всю жизнь. Затем там все старое и безобразное умирает и подается все новое, чистое, чтобы получить возможность сочетаться со Христом, а далее и для того, чтобы, сподобившись сего великого блага, всю жизнь хранить себя в святости и непорочности, чтоб сохранить и сочетание со Христом.
Таково отношение Церкви ко Христу. Параллели подобных отношений мужа к жене не делает святой Павел, предоставляя это сделать всякому. Главная цель его — расположить мужа ко всякой любовной попечительности о жене достигается и этим простым указанием. Наши толковники проводят эту параллель. Блаженный Иероним упоминает, что некоторые еретики злоупотребляли сим местом, покушаясь доказать, что брак в обыкновенном его смысле непозволителен христианам. «Таковым, — говорит, — коротко ответить должно, что если что воспрещается здесь Апостолом, то воспрещаются страсти, нечистота, чувственная похотливость, а не святой союз. Рождение детей в брачном союзе разрешается, а похотствования, наподобие блуднических обыманий, в супругах осуждаются.— Читая это, всякий муж и жена да разумеют, что, по зачатии, им следует более упражняться в молитве, а не в удовольствиях брачных. В животных это исполняется по закону естества, а в христианах то же должно быть делом свободы, чтобы воздержание имело нравственную цену и заслуживало воздаяния».
Блаженный Феодорит видит в сем указание вообще на попечительность о жене. «Подражайте Владычней попечительности, и, какую Господь оказал в рассуждении Церкви, такую же и вы имейте в рассуждении живущих с вами в супружестве. Ибо Владыка Христос не отрекся и умереть за Невесту Свою, чтобы ее очистить, сделать славною, сгладить с нее следы прежней старости и явить свободною от всякого порока. Посему и нам надлежит иметь такую же любовь к супругам и прилагать об них попечение, как о собственном своем теле».
Святой Златоуст обязывает мужа обращать преимущественное внимание на нравственную сторону жены и при выборе ее, и во время жизни с нею. «Да освятит ю, очистив. — Значит, она была нечиста; значит, на ней были грязные пятна; значит, была безобразна и ничего не стоила. А ты какую бы ни взял жену, твоя невеста не будет такова, какою Христос обрел Церковь; она не так будет отлична от тебя, как была отлична Церковь от Христа. При всем том Он не возгнушался ею и не возненавидел ее за ее чрезмерное безобразие. Хочешь знать, как она была безобразна? — Послушай, что говорит святой Павел: бесте бо иногда тма (Еф. 5, 8). Видишь черноту ее? Что чернее тьмы? Что еще сказать? Она была и безумна, и богохульна. Однако несмотря на то, что в ней было так много дурного, Он и за безобразную предал Себя, как за прекрасную, как за возлюбленную, как за достойную дивной похвалы. И, принявши ее такою, Он украшает ее и омывает, и не отказывается от этого. И не только украсил ее, но и сделал славною, не имеющею скверны или порока, или нечто от таковых. Не требуй от жены того, чего у нее нет. Видишь, что Церковь все получила от Господа? Чрез Него она сделалась славною, чрез Него — непорочною. Не отвращайся же и ты от жены из-за ее непривлекательности. Она Божие создание; не ее ты порицаешь, но Того, Кто создал ее; чем виновата жена? Не хвали ее и за красоту. Развратным душам свойственны такая похвала и такая ненависть, да и самая страстная любовь. Ищи красоты душевной; подражай Жениху Церкви. Телесная красота производит великую наглость и много неразумного; она возбуждает ревнивость и нередко заставляет подозревать себя в гнусных поступках. — Но она, скажешь, доставляет мне удовольствие? — Один месяц или два, и много, если год, но далее отнюдь нет; напротив, от привычки диво это скоро теряет свою прелесть. А то, что в нем есть дурного, остается навсегда: ослепление, безумие, высокомерие. В удовольствии же, доставляемом не этою красотою, ничего нет подобного; там любовь, начавшаяся надлежащим образом, остается постоянною, как любовь к красоте душевной, а не телесной. Будем же искать в жене благоразумия, умеренности, кротости; таковы признаки истинной красоты. Но не будем искать телесной красоты, и не станем много укорять ее за то, что не от нее зависит, или лучше и вовсе не станем укорять, ибо это свойственно дерзости, и не будем огорчаться и негодовать. Или не видите, сколько таких, которые жили и с красивыми женами, но бедственно окончили свою жизнь; напротив, сколько таких, которые имели жен не очень благообразных, но в полном благополучии дожили до глубокой старости? Истребим внутреннюю скверну, очистим внутренние недостатки, уничтожим пятна душевные. — Бог желает такой красоты. Уготоваем ее (жену) прекрасною для Бога, а не для самих себя. Не станем искать ни денег, ни внешнего благородства, но благородства душевного. — Кто, скажи мне, оставив важнейшее, станет заботиться о маловажном? Но, увы, мы всегда так поступаем. Если у нас есть сын, то мы не о том стараемся, чтобы он был хорош, но как бы найти ему богатую жену, не о том, чтобы был благонравен, а о том, чтобы был богат. И если начертываем образ жизни, то также не о том заботимся, как бы нам жить безгрешно, но о том, как бы нам приобресгь больше прибытков. Деньги стали значить все. Оттого и повредилось все, что мы одержимы этой страстию».
Стих 28. Тако должны суть мужие любити своя жены, яко своя телеса; любяй бо свою жену, себе самаго любит.
Выставляет новое сильнейшее и яснейшее побуждение к любви. Сказанное пред сим могло быть не ясно понято, могло казаться далеким. Он и говорит как бы: может быть, сказанное не так для вас понятно, скажу прямее и ближе: любите жен, как свои тела; ибо, в самом деле, они суть тела ваши, и, любя их, вы не на сторону обращаетесь, а на себя же, ибо, любя жен, себя любите. Так сочетавает течение речи святой Златоуст: «Переходит Апостол к сильнейшему примеру; и не только это, но к ближайшему и яснейшему, и к новой причине. Ибо то (сказанное) не казалось весьма необходимым, и для того, чтобы не сказал кто-нибудь: Он был Христос, был Бог и Сам Себя предал, — Апостол иным способом доказывает то же, говоря: тако должны суть любити, яко своя телеса. — Итак, это — не милость, а долг».
Что следует из обязанности любить своих жен, яко своя телеса, очевидно само собою. «Но каким образом жена есть плоть мужа? — Послушай: се ныне, говорит Адам, кость от костей моих и плоть от плоти моея (Быт. 2, 23). Ева есть плоть от плоти Адама» (святой Златоуст). Это основание Апостол не выставляет здесь, предполагая его известным. Ибо, кто знает, как первоначально произошла жена, тот не может недоумевать, как жена есть тело мужа. Праматерь Ева взята из праотца Адама, и Адам прямо определил ее, говоря: се плоть от плоти моея. Но что тогда физически совершено, то потом по закону, Богом положенному, совершается у мужа с женою нравственно. По браке муж жену имеет, в чувстве своем, частию себя самого; и жена в чувстве своем имеет себя привитою к мужу, так что самым делом выходит, что они оба — плоть едина, то есть одно существо, одно лицо. Апостол и говорит как бы: нечего тебя учить, как любить жену; люби, как часть тебя самого. Конечно, любовь к жене требует жертв (как выше выходило из указания на отношение Христа Господа к Церкви), но эти жертвы не на сторону, а на тебя же. Любяй жену, себя любит. Следовательно, и жертвуяй чем для жены, на себя жертвует.
Стих 29. Никтоже бо когда свою плоть возненавиде, но питает и греет ю, якоже и Христос церковь.
Если любовь мужа к жене так натуральна, то нечего бы и говорить о том. Любовь и бывает всегда, но нередко смысл свой теряет. Бывает, что муж и любит жену, но помыкает ею, как вещию. Апостол напоминает такому: смотри, она часть, равная тебе, ибо вы с нею одно целое составляете. Бывает, что муж смотрит на жену слишком чувственными очами. Апостол напоминает такому: она тело твое, но не для телесных сластей; имей к ней разумную любовь, как закон велит разумно относиться и к телу. Разумно относящийся к телу питает и греет его не ради сластей плотских, а ради того, что оно есть необходимое орудие к исполнению целей жизни (блаженный Иероним). Блюди, питай и грей жену, как орудие, но не механическое, а самодеятельное,— как помощницу и сотрудницу.
Цель в словах Апостола не та, чтоб располагать мужей любить жен, ибо это само собою бывает, но та, чтобы любовь сию — из естественной преобразовать в нравственный закон и долг, который не должен быть нарушаем по какой-либо блажи сердечной, а должен сохранять силу свою на всю жизнь, как союз души с телом,— и особенно та, чтобы из плотской преобразовать ее в духовную — одухотворить ее, что делает он указанием на разумное отношение к телу, наипаче же на указание отношения Христа Господа к Церкви.
Всякий питает и греет плоть свою: питай и грей и жену свою, но так, как питает и греет Церковь Свою Христос Господь. Словами — питать и греть означил Апостол всестороннюю попечительность, а указанием на грение и питание Христом Церкви определил качества и цели сей попечительности. Христос попечение имеет о Церкви в каких видах? — Да будет свята и непорочна, как сказано выше. Надо полагать, что подобные же цели разумеет Апостол и под питанием и трением жены, а не одно то, чтобы кормить только ее, одевать и обувать. Блаженный Иероним подает мысль: пусть и жены стремятся к полному Богоугождению, чтобы востечь в мужа совершенна,— и перестать быть женами. Затем, взявши слова Апостола в переносном смысле я в муже видя — душу, а в жене — плоть, говорит: пусть душа так обучает плоть свою, чтоб и она увидела спасение Божие. Наконец сводит то и другое в едино и говорит: «Да греют мужья жен, и души тела так, чтоб жены преобразовались в мужей и тела в души, — и чтобы престало различие полов. Но как у Ангелов несть мужеск пол и женск, так и мы, имеющие быть равными Ангелам, уже отныне да начнем быть тем, чем обетовано нам быть на небесах».
Но все же нельзя упускать из вида, что Апостол выясняет долг любви только с христианской точки зрения. Пример же любви Христа Господа к Церкви выставляет он и в образец, и, может быть, для того, чтобы взаимно прояснить и отношение Христа Господа к Церкви, прилагая известное в естественном порядке к порядкам сверхъестественным. Но и то правда, что тому, как Христос питает и греет Церковь, ничего нет и быть не может подобного, ни в каком естественном порядке. Здесь не то разумеется, что сказал Господь о Своем попечении о Церкви ветхозаветной: коль краты восхотех собрати чада твоя под крыле (Мф. 23, 37; Лк. 13, 34), хотя и это имеет место, но нечто особеннейшее, ближайшее, существеннейшее. Ибо у Христа с Церковию не внешний союз — одного после другого, но внутреннейший — одного в другом. Ева из Адама; но стала вне его, и союз у них остался душевный, каков и у мужа с женою. И Церковь из Христа, но не становится вне Его, а Его имеет в себе, проникающим все в ней и живущим в ней всей. Это выражает Апостол в следующем тексте:
Стих 30. Зане уди есмы тела Его, от плоти Его, и от костей Его.
Мы — все верующие есмы члены тела Его, составляем тело Его — Церковь. Каждый верующий от Христа отрождается и поступает в тело Его, не отделяясь от Него. От плоти Его и от костей Его — образное выражение того, что существенность христианская заимствована нами от Христа. Святой Златоуст говорит: «Как Сын Божий — нашего естества, так и мы — Его сущности; и как Он имеет нас в Себе, так и мы имеем Его в себе». Это совершается в крещении и поддерживается причащением: ибо — во Христа облекостеся — не одни слова, а существенное преобразование по образу Христа и по причине подобия такого сочетания с Ним. Равно и то, что говорится о причастнике: во Мне пребывает и Аз в нем, существенное дело есть. — Вот как мы от плоти Его и от костей Его, и как есмы уды Его. — Святой Златоуст говорит: «Что значит: от плоти Его? — Значит, истинно от Него. Но как чрез это мы бываем членами Христовыми? — Так, как мы родились подобно Ему. Каким образом от плоти? — Это знаете вы, которые причащаетесь тайнам, ибо чрез это мы тотчас преобразуемся». Блаженный Феодорит пишет: «Как Ева создана из Адама, так мы из Владыки Христа. С Ним погребаемся и восстаем в крещении, ядим тело Его и гшем кровь Его».
Вот как питает и греет Церковь Свою — всех верующих Христос Господь. Дело совершается существеннее и глубже, чем идет общее промышление. — Так это есть, хотя невместимо для понятия, а может быть, иную и веру превышает. Господи, приложи нам веру!
Стих 31. Сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей, и будета два в плоть едину.
Мысль места ясна. «Уважай сей первый закон, который дан по сотворении жены и внедрен в естестве человеческом. Ибо вступающий в брак, оставляя родителей, сочетавается с женою, и союз делается столько тесным, что двое почитаются составляющими одну плоть» (блаженный Феодорит). — Но чего ради приводится сей закон?
Все толковники относят слова сии к 28 стиху, как доказательство, почему муж, любя жену, любит ее, как свое тело и как самого себя. Потому, говорит, так это бывает и быть должно, что они становятся плоть одна. Но, думается, ближе относить их к непосредственно предшествующей речи о тесном живом союзе верующих со Христом Господом. Сказано: мы от плоти Его и от костей Его. Поэтому к нам же идет и тот закон, который изречен Богом вслед за такими же словами, сказанными Адамом. Адам сказал: се кость от костей моих и плоть от плоти моея,— и Бог запечатлел это законом: сего ради оставит человек и проч. Так будет отселе во все роды века. Святой Апостол, приведши слова Адама в пояснение союза верующих с Господом, приводит и закон тот о сочетании мужа с женою. Но если мы слова — от костей Его и от плоти Его, взятые из речи Адама, должны понимать о союзе верующих со Христом, то чего ради закон, изреченный вслед за словами Адама, понимать в прямом, а не в применительном к союзу верующих со Христом смысле? — Никакой нет на это необходимости, тем паче, что вслед за сим Апостол определяет сам направление своей речи: это говорю я в отношении ко Христу и к Церкви.— Итак, ничто не мешает слова текста сего разуметь как указание на закон, по которому Христос Господь сочетавается с душами верующими и души верующие со Христом Господом. И, кажется, Апостол имел в виду преимущественно эту последнюю сторону союза, именно союз душ с Господом, — и цель слова его: — два плоть едина, — верующие и Господь — едино. Посему-то и стоит у Апостола: αντι τουτου — вместо сего. Впереди сказал: Господь питает и греет нас, так как мы плоть от плоти Его и кость от костей. Теперь говорит: вместо сего — мы должны так прилеплены к Нему быть, чтобы составлять едино. Ибо и Он уже так приобщился нам, что всего Себя предал нам. Можно находить указание на такую мысль в словах святого Златоуста: «Таким образом, и мы делаемся со Христом едина плоть, — по причастию». И несколько ниже: тут происходит «духовный союз, в котором душа соединяется с Господом неизреченным союзом, как Он один знает. Посему и сказано: прилепляяйся Господеви, един дух есть с Господем (1 Кор. б, 17). Об этом и Псалмопевец говорит: слыши дщи, и виждъ, и приклони ухо твое, и забуди люди твоя, и дом отца твоего, и возжелает царь доброты твоея (Пс. 44, 11 — 12)». На это же наводят и слова блаженного Иеронима: «Слова сии в переносном смысле относятся ко Христу и к Церкви. Адам прообразовал Христа, Ева — Церковь. Как из Адама и Евы народился весь род человеческий, так от Христа и Церкви народилось и нарождается все множество верующих, которое, составляя единое тело, опять влагается в бок Христов и наполняет место ребра, став в едину плоть с Ним, как с мужем. Об этом и Сам Господь в Евангелии молился: да ecи едино будут: якоже Ты, Отче, во Мне, и Аз в Тебе, да и тии в Нас едино будут (Ин. 17, 21)».
При такой мысли понятными становятся и следующие за сим слова:
Стих 32. Тайна сия велика есть: аз же глаголю во Христа, и во Церковь.
Очевидно, что предыдущие слова привел Апостол с тем, чтобы навесть читателей на мысль об отношении Христа Господа к Церкви и Церкви ко Христу. Это он и подтверждает теперь, говоря как бы: слова сии я привожу в высшем таинственном значении; в них прямо указывается на тесный союз мужа и жены, но выражается и великая тайна общения Христа Господа и Церкви. Как приложить их к сей тайне, Апостол не объясняет, оставляя это сделать самим верующим; но в руководство к этому он сказал уже несколько слов впереди, именно: Христос питает и греет Церковь, мы от плоти Его и от костей. Нетрудно после сего и далее провесть это соотношение и видеть в словах, выражающих существо брака и его неразрывность, выражение и таинственного союза Христа Господа с Церковию. Сын Божий в воплощении оставил как бы Отца Своего Небесного (не разделяясь с Ним) и вступил в таинственный союз с искупленным человечеством — Церковию, которая тоже есть от ребра Его и вместе с Ним составляет едино.
Святой Златоуст хотя указывает великую тайну и в брачном союзе, но настоящая тайна, и по нему, в снисхождении Господа и сочетании Его с Церковию. Он говорит: «Подлинно это таинство, — что человек, оставив произведшего его, родившего, воспитавшего, и ту, которая зачала его, болела им, в болезнях родила, — оставивши тех, которые столько благодетельствовали ему, к которым он привык, — сочетавается с тою, которой прежде не видал, которая ничего не имеет с ним общего, и предпочитает ее всему. Подлинно — это таинство. И родители не печалятся, но, напротив, печалятся, когда этого не бывает, и в знак радости не жалеют издерживать деньги и делать расходы. Поистине — это таинство великое, заключающее в себе какую-то сокровенную мудрость». — Но это сказал святой Златоуст после того, как указал уже в сих словах тайну союза Христа Господа с Церковию. «Аз глаголю, говорит при том Апостол, во Христа, — так как и Он, оставивши Отца, сошел и пришел к невесте и сделался единым духом с ней (а она с Ним). Ибо прилепляяйся Господеви, един дух есть с Господем (1 Кор. 6, 17)». То же пишет и Феодорит: «Сам Христос, оставив вышнего Отца, сочетался с Церковию. Но оставил по понятию вочеловечения, потому что, как Бог, неотлучен от Бога, так как и Сам имеет неописанное естество». В этом и тайна.— Пополнее выясняет эту истину блаженный Иероним: «Не все сказание об Адаме и Еве, написанное в книге Бытия, можно удобно, как думают некоторые, относить ко Христу и к Церкви, но только то, что сказано в настоящем месте, то есть: сего ради оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене, и будета два в плоть едину. Первый человек, Адам, как первый пророк, прорек это о Христе и о Церкви, — что оставит Господь наш и Спаситель Отца Своего Бога и матерь Свою, Иерусалим небесный, и придет на землю ради тела Своего — Церкви, и образует ее из ребра Своего: для чего Слово и бысть плоть. И как не все таинства равны, но одно таинство больше, а другое меньше, то и говорит теперь: тайна сия велика есть; показывая же вместе и знак смирения своего, прибавляет: аз же глаголю во Христа и во Церковь. Григорий Назианзин, муж красноречивейший и много сведущий в Писании, когда мы рассуждали с ним об этом месте, не раз сказал: смотри, какова таинственность той главки (кажется, в книге Бытия), что Апостол, истолковывая ее в отношении ко Христу и к Церкви, не утверждает, чтоб изъяснился, как требует достоинство свидетельства, но сказал как бы: знаю, что место сие полно неизреченных таинств и требует от истолкователя своего божественного сердца; я же, по малости моего смысла, думаю, что его Должно разуметь в отношении ко Христу и к Церкви не потому, чтобы что-либо было больше Христа и Церкви, но потому, что все, сказанное об Адаме и Еве, изъяснить в отношении ко Христу и к Церкви очень трудно».
Стих 33. Обаче и вы по единому, кийждо свою жену еще да любит якоже и себе, а жена да боится своего мужа.
Апостолу, кажется, пришло на мысль, как бы кто не злоупотребил его словом о прилеплении верующих к Господу до того, чтобы стать едино с Ним, — и не стал учить, что для христиан совсем неуместна любовь брачная к женам, а следовательно, и самый брак. Почему и оговаривает: обаче... Однако ж это не мешает каждому из вас любить свою жену; люби всякий свою жену, как себя, и жена да боится мужа. Надо прибавить: только все о Господе, — чтоб не допускать такой любви стать препятствием к прилелленшо к Господу. Святой Златоуст говорит: «Как будто бы сказал: это иносказательное доказательство не уничтожает необходимости любви». «Хотя слова те я принял в таинственном смысле, однако ж это не отменяет того, буквально высказанного здесь закона, коим определяются отношения мужа и жены» (Феофилакт). То же говорят Феодорит и Экумений.
Слова: жена да боится своего мужа, не предполагают страха рабыни, но обязывают жену к почитанию и уважению мужа, будто благоговению пред ним. Так блаженный Иероним: «Да боится, то есть да чтит мужа и благоговеет пред ним». В этом значении тут то же говорится, что выше: повинуйтеся,— чтоб жены не выходили из воли мужа, а чтили его распоряжения и строго исполняли их. Святой Златоуст говорит: «Жена есть второе начало; значит, не должна требовать равенства с мужем, так как стоит под главою, ни он не должен высокомерно смотреть на нее, как на подчиненную, ибо она — тело его. Если голова станет пренебрегать телом, то пропадет и сама; но взамен послушания должна она (глава — муж) привносить любовь: как глава, так и тело. Но какая, скажут, может быть любовь там, где есть страх? — Там-то, собственно, она и будет. Ибо та, которая боится, и любит, и, которая любит, боится, как главы, и любит, как член: так как голова есть член всего тела. Для того он и подчинил ее, а мужа превознес над нею, чтобы был мир. Апостол показал образ любви, а образ страха — нет.— Почему же это? — Потому что хочет, чтобы преимуществовала любовь. Если будет она, то за нею последует все остальное, а если будет страх, то не вполне. Кто любит свою жену, тот, хотя бы она была и не очень послушна, все переносит; но если супруги не связаны силою любви, то единомыслие между ними — дело трудное. Страх лее в этом случае не производит такого Действия. Потому Апостол и останавливается преимущественно на том, что сильнее. И жена, хотя ей, по видимому, назначается худшая доля в том, что ей предписывается страх, но она ничего не теряет от этого, потому что мужу предписывается то, что особенно важно, — предписывается любить ее. — И ты, муж, слыша о страхе, требуй страха, приличного свободной, а не как от рабы: так как она — тело твое. А если будешь поступать не так, то опозоришь себя самого, бесчестя свое тело. Что же это за страх? — Чтобы она не противоречила, чтобы не выходила у тебя из послушания, чтобы не стремилась к первенству. Довольно возбуждать только такого рода страх. Если же ты любишь как должно, то достигнешь гораздо большего почтения себе, и достигнешь этого не столько угрозами, но собственно любовию. Женский пол весьма слаб; ему нужна большая помощь, особенное снисхождение. Снисходя к ее немощи, доставляй ей все, все для нее делай и терпи: это необходимо тебе. Хотя жене принадлежит также власть в доме, — вторая; хотя она имеет начальство и равночестна мужу, но при всем том муж имеет нечто большее, именно — преимущественное попечение о доме. Соответственно со Христом, он получил и то, чтобы не только любить свою жену как должно, но и благоустроять жизнь ее. Да будет, говорит, свята и непорочна. Если ты сделаешь ее святою и непорочною, то за сим последует все. Ищи того, что Божие, а человеческое последует весьма легко. Управляй женою, и дом твой будет благоустроен. — Вспомни об Аврааме, о Сарре, об Исааке, о трехстах осьмидесяти домочадцах: как благоустроен был дом их, как он весь был полон благочестия. Сарра исполняла апостольскую заповедь и боялась мужа (господина того зовущи). И Авраам так любил ее, что слушал ее во всем, чего она желала справедливо».
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter