I. Книги символические римско-католической церкви. Православно-восточная церковь, исходя из того основного положения, что вселенско-непогрешимое значение в христианской церкви, согласно известному критерию Викентия лиринского: „id teneamus, quod ubique, quod semper, quod ab omnibus creditum est", может иметь лишь учение, служащее выражением голоса всей истинно Христовой церкви, в силу того не владеет символическими книгами в строгом смысле этого слова, а владеет лишь более или менее точными вероизложениями символического учения в роде, напр., „Послания восточных патриархов“, „Пространного Катехизиса“ и проч. Наоборот римско-католическая церковь, утратив в деле раскрытия истинно-Христова учения действительный критерий, выраженный в указанных словах Викентия лиринского и выставив вместо того в качестве подобного критерия голос одного лица — римского первосвященника, в православно-восточной церкви имеет несколько символических книг в строгом смысле этого слова, т. е. таких книг, которые имеют обязательное и непогрешимое значение. Из таких вероизложений первое место по степени важности в римско-католической церкви занимают: 1) Canones et decreta concilii Tridentine ( „Каноны и декреты Тридентского собора"), происходившего, как известно, при папах Павле III, Юлии III и Пие IV в Триденте (Триенте) 13 дек. 1545 г.—11 марта 1547 г., в Болонье 21 апр. 1547 г.—13 сент. 1549 г.; затем опять в Триденте 1-го мая 1551 г.—28 апр. 1552 г. и 13 янв. 1562 г.—4 дек. 1563 г. Первенствующее значение определений этого собора по сравнению с определениями других соборов, признаваемых в римско-католической церкви вселенскими, обусловливается тем обстоятельством, что на нем окончательно была выяснена и санкционирована почти вся римско-католическая вероисповедная система в ее противоположности к системе протестантской. По общему содержанию своему, определения указанного собора, соответственно 25-ти соборными заседаниям распадающиеся на 25 отделов, могут быть разделены на два класса: a) decreta de fide (декреты о вере) и б) decreta de reformatione seu de disciplina (декреты o дисциплинарных преобразованиях). Первые содержат в себе учение римско-католической церкви в строгом смысле этого слова, выраженное большею частию в форме антитезов протестантскому учению по соответствующим вероисповедным пунктам; вторые содержат в себе разного рода дисциплинарные предписания, направленные к улучшению практической стороны в римской церкви путем устранения разного рода злоупотреблений, вкоренившихся в указанной церкви и в большинстве случаев отмеченных представителями протестантизма. В частности, из всех декретов Тридентского собора наиболее существенное значение имеют декреты заседаний: четвертого — decretum de canonibus scripturis; decretum de editione et usu sacrorum librorum (декреты о канонических писаниях и об издании и употреблении священных книг), в которых в противоположность протестантскому учению устанавливается римско-католическое учение об источниках христианского откровения в смысле включения в число канонических книг так называемых не канонических писаний и в смысле поставления церковного предания (поместной римско-католической церкви) на одинаковый уровень со Священным Писанием; пятого заседания — decretum de peccato originale (декрет о первородном грехе), в котором в противоположность протестантскому учению устанавливается римско-католическое учение о первобытном состоянии первосозданного человека в смысле сверхестественно-случайного дара, внутренне не связанного с самою природой человека, и о первородном грехе в смысле потери человеком первобытной правоты, как внешне-сверхестественного дара, не сопровождающейся, в силу того, каким-либо существенным изменением природы человеческой; шестого заседания — decretum de justificatione (декрет об оправдании), в котором в противоположность протестантскому учению утверждается римско-католическое учение об оправдании в смысле признания существенного значения не только за верою, но и за добрыми делами; седьмого заседания — decretum de sacramentis in gerere; de baptismo, de confirmatione (декрет о таинствах вообще и в частности о таинствах крещения и конфирмации), в котором в противоположность протестантскому учению утверждается римско-католическое учение о таинствах вообще и в частности о таинствах крещения и миропомазания в смысле признания седмеричного числа таинств и действительного значения за ними, независимо от веры приступающих к ним; тринадцатого заседания — decretum de sanctissimo eucharistiae sacramento (декрет о святейшем таинстве евхаристии), в котором в противоположность протестантскому учению утверждается римско-католическое учение о евхаристии в смысле признания пресуществления св. Даров в Тело и Кровь Христа; четырнадцатого заседания — doctrina de sanctissimis poenitentiae et extremae unctionis sacramentis (декрет о святейших таинствах покаяния и елеосвящения), в котором в противоположность протестантскому учению излагается римско-католическое учение о таинствах покаяния и елеосвящения в смысле призвания действительного значения за указанными таинствами; двадцать первого заседания — doctrina de communione sub utraque specie et parvulorum (учение о приобщении мирян и младенцев под обоими видами), в котором в противоположность протестантскому учению излагается римско-католическое учение о таинстве евхаристии в смысле признания законным приобщения мирян и младенцев под одним видом; двадцать второго заседания — doctrina de sacrificio missae; decretum de observandis et evitandis in celebratione missae (учение об евхаристической жертве в связи с указанием действительного смысла и злоупотреблений. в совершении ее), в котором в противоположность протестантскому учению излагается римско-католическое учение об евхаристии в смысле признания таинственно жертвенного значения за нею; двадцать третьего заседания — vеrа et catholica doctrina de sacramento ordinis, ad condemnandos errores nostri temporis (истинное и кафолическое учение о таинстве священства в связи с осуждением современных ложных учений об этом таинстве), в котором в противоположность протестантскому учению устанавливается римско-католическое учение о таинстве священства в смысле признания благодатного значения за указанным таинством; двадцать четвертого заседания — doctrina de sacramento matrimoni (учение о таинстве брака), в котором в противоположность протестантскому учению излагается римско-католическое учение о браке в смысле признания благодатно-таинственного значения за этим таинством; двадцать пятого заседания — decretum de purgatorio; de invocatione et veneratione et reliquis sanctorum et sacris imaginibus; decretum de indulgentiis (декрет о чистилище, о призывании и почитании святых, их останков и о священных изображениях и об индульгенциях, в котором в противоположность протестантскому учению излагается римско-католическое учение о призывании и почитании святых в связи с другими пунктами родственного характера, напр., о чистилище и индульгенциях, о почитании останков святых и их изображений, и проч. В виду такой важности Тридентского собора вполне естественным является то обстоятельство, что представители римско-католической церкви с особенною рачительностию охраняли неповрежденность и даже вообще неизменяемость его определений. Так, 26 января 1564 года, в день конфирмации упомянутых определений, папою Пием IV-м по предложению легатов Мароне и Симонетта была издана специальная булла, которой под угрозою строгого наказания духовным и светским лицам без особого папского дозволения запрещалось составление комментариев и даже примечаний к определениям Тридентского собора. Несколько позднее папами Пием V и Сикстом V было поручено особым конгрегациям из кардиналов разъяснение наиболее темных определений Тридентского собора, но только дисциплинарного и церковного характера. Обнародование этих разъяснений было первоначально запрещено, причем запрещение это соблюдалось настолько строго, что издание указанных разъяснений Галлемартом попало в Index librorum prohibitorum. Лишь в 1718 году последовало обнародование указанных толкований Тридентских декретов, общая совокупность коих (толкований) к 1843-му году достигла 103 томов.
Первое и вполне исправное издание декретов Тридентского собора было по поручению Пия IV сделано в Риме в 1564-м году Мануцием (Manutius) и в том же году Массарелли (Massarelli). Позднее были сделаны издания тех же декретов с критическими замечаниями Галлемартом (Gallemart) 1619 г, Шиффле (Ghifflet) 1640 г. и Лe-Пла (Le-Plat) 1779 г. Из новейших изданий наиболее ценны издания: Штрейтвольфа (Streitwolf) и Кленера (Klener) под общим заглавием: Libri symbolici ecclesiae catholicae, 1835—1838; Рихтера (Richter) под заглавием Conones et decreta concilii Tridentini ex editione romana an 1834 repetiti, Lipsiae 1853 и Тейнера (Theiner) под заглавием: Acta genuina s.s. oecumenici concilii Tridentini sub Paulo III, Julio III et Pio IV. P. P. M. M. ab Angelo Massarello episcopo Thelesino ejusdem concilii secretario conscripta nunc primum integra edita ab Aug. Theiner, 1874. История Тридентского собора изложена y 1) Paolo Sapri, Istoria del concilio Tridentino, London 1619; 2) Stovza Pallavicini, Istoria del concilio di Trento. 1656 3) Salig Vollstandige, Historie des Triden. Concils, 3 Thle, 1741—1745; 4) Sickel, Zur Geschichte des Concils von Trient, 1559—1563; 5) Reimann, Zur Geschichte des Concils von Trient (в Sybels „Histor. Zeitschrift“ Bd. XXX, 1873) и проч.
Указанная важность определений Тридентского собора не воспрепятствовала различному отношению к ним светской власти в римско-католических государствах. В Италии (за исключением Неаполя), в Польше и Португалии последовало немедленное и безусловное принятие определений указанного собора; в Испании, Неаполе и Нидерландах потребовалось на это согласие королевской власти; во Франции же, в Германии и Венгрии еще доселе не последовало формального призвания определений Тридентского собора со стороны светской власти, хотя фактически духовенство этих государств признает безапелляционное значение указанных определений.
2) В тесной и неразрывной связи с определениями Тридентского собора в римско-католической церкви обычно поставляется Professio fidei Tridentinae („Исповедание Тридентского собора“). Издание этого „Исповедания“ было вызвано стремлением отцов Тридентского собора дать верующим такое вероизложение, которое в силу его краткости и ясности могло бы быть усвоено каждым из них и изучение коего — поэтому — можно было бы вменить в обязанность каждому верному члену римско-католической церкви. Исходя из подобного рода идеи, отцы Тридентского собора еще в 24-м заседании от 11-го ноября 1563 года постановили, чтобы по окончании упомянутого собора были созваны провинциальные соборы, которым вменялось в обязанность составление однообразного вероизложения римско-католической церкви на основании определений Тридентского собора. Не дожидаясь, однако же, сознания этих провинциальных соборов, папа Пий IV немедленно по окончании Тридентского собора сам составил предполагаемое вероизложение и уже в 1864 году обнародовал его в двух буллах Injunctum nobis и Sancrosancta. Под каким наименованием Пий IV намеревался обнародовать указанное вероизложение, сказать в точности невозможно, потому что в этих буллах оно не носит какого-либо определенного наименования. В римских булляриях оно именуется: Forma profession:s fidei catholicae („Образец исповедания кафолической веры“) и Forma professionis fidei orthodoxae („Образец исповедания православной веры“); в изданиях канонов и декретов Тридентского собора: Forma juramenti professionis fidei („Образец присяги исповедания веры“). Обычным же наименованием рассматриваемой нами книги является наименование ее: Professio fidei Tridentinae („Исповедание веры Тридентского собора“). Как показывает и самое наименование, это исповедание содержит в себе в кратком виде определения Тридентского собора о разностях между католицизмом и протестантством. Новым по сравнению с определениями рассматриваемого нами собора в Professio fidei Tridentinae является: а) признание римско-католической церкви церковию святой, кафолической и апостольской (sancta, catholica et apostolica), материю и руководительницею всех остальных церквей (mater et magistra omnium ecclesiarum) и б) увещание к безусловному повиновению римскому епископу — главе этой церкви, как преемнику Ап. Петра и викарию (наместнику) Иисуса Христа. Признание символического значения за Professio во всех римско-католических государствах последовало молча, но самым решительным образом. Можно даже сказать, что ни одна из символических книг римско-католической церкви не проникла так глубоко в жизнь римской церкви, как рассматриваемое нами,, Исповедание“.
3) Наибольший авторитет после указанных символических вероизложений в римско-католической церкви имеет Catechismus romanus („Римский Катехизис“). Ближайшим поводом к составлению его было издание Лютером двух катехизисов в связи с быстрым распространением их на Западе. Чтобы несколько ослабить этот успех катехизисов Лютера, римско-католические князья Фердинанд Немецкий и Филипп Испанский обратились к папе с требованием, чтобы составлен был краткий катехизис римско-католического вероучения. Необходимость составления подобного катехизиса выразил затем и целый провинциальный собор, состоявшийся в Кельне в 1536 г. Результатом этого было появление катехизиса иезуита Петра Канизия [см. „Энц.“ VIII, 250—252], явившегося в двух изданиях — большом под названием: Summa doctrinae et institutionis christianae („Сущность учения и наставления в вере христианской) 1554 г., и малом под названием Institutio christianae pietatis („Наставление в христианском благочестии“) 1556 г.1 И после появления большого Канизиева катехизиса римско-католические князья Фердинанд Немецкий и Карл IX Французский, — исходя из того предположения, что катехизис, изданный от лица целого собора, будет иметь больший авторитет, — снова обратились к отцам Тридентского собора с предложением составить катехизис. Соответственно этому предложению, уже 22 января 1562 г. в частной конгрегации было сделано постановление о составлении плана катехизиса. На этом составлении лишь плана катехизиса собор, однако же, и намеревался было остановиться. Тогда император и король снова вошли на собор с настойчивым предложением о составлении катехизиса и об исправлении Breviarium Missale. После этого предложения осенью того же 1562 года особой комиссии из нескольких лиц было поручено составление катехизиса. Занятые другими делами, члены комиссии долго медлили с осуществлением возложенного на них поручения и лишь к 24-му заседанию собора 22—25-го ноября 1563 г. представили на собор предварительные работы по составлению катехизиса в роде проекта последнего. Впрочем, проект этот был признан неудовлетворительным, — главным образом потому, что был лишен популярности.
Тогда папские легаты на последнем заседании собора — 25-м (4-го декабря 1563 года) предложили поручить составление катехизиса самому римскому первосвященнику Пию IV-му, и собор согласился с этим предложением. Сознавая всю важность указанного поручения, Пий IV-й не взялся за единоличное исполнение его. Вместо того он поручил составление катехизиса четырем прославленным теологам тогдашнего времени — трем епископам: Леонардо Марини Эгидио Фоскарари, Муцио Калини и португальскому ученому Франческо Фурейро, из коих трое — Марини, Фоскарари и Фурейро — были доминиканцы. Они работали почти целый 1564 год под руководством, кардинала Борромея [см. „Энц.“ II, 976— 977]. В самом конце 1564 года ими была представлена первая редакция катехизиса Пию IV-му, который в свою очередь летом 1565 года поручил обработку катехизиса в стилистическом отношении известному в то время стилисту Погиану и таким образом появилась вторая редакция катехизиса. Преемник Пия IV-го — Пий V-й, однако же, не удовлетворился и этою редакцией „Римского Катехизиса“ и снова поручил пересмотр последнего целой комиссии знаменитейших в то время богословов под председательством Сирлета, откуда в июле 1566 года появилась третья и последняя редакция катехизиса. В сентябре 1566 года был отпечатан первый экземпляр этого катехизиса Павлом Мануцием под заглавием: Catechismus ex decreto concilii Tridentini ad parachos, Pii V Pontificis maximi jussu éditas („Катехизис, изданный по приказанию величайшего первосвященника Пия V-го для епархий на основании декрета Тридентского собора“), после чего последовали бесчисленные издания его в различных форматах. По общему плану своему „Римский Катехизис“ делится на четыре части, из коих в первой говорится о необходимости проповедования слова Божия, о сохранении и сообщении верующим чистого учения Христова, особенно в виду появления ложных пророков, о тех основаниях, которыми руководился Тридентский собор, повелев издать катехизис, о способе, как пользоваться последним, а в конце приложено объяснение Апостольского символа с краткими замечаниями, о важности веры вообще, апостольской в особенности. Вторая часть содержит изложение учения о таинствах вообще и о каждом из таинств в частности; третья часть — учение о десяти заповедях Господних, в связи с учением о законе Божием, и последняя, четвертая часть содержит объяснение молитвы Господней с краткими замечаниями о необходимости, пользе и различных видах молитвы. По общему содержанию своему „Римский Катехизис“ примыкает к учению Тридентского собора, лишь в некоторых пунктах расширяя учение последнего, например, при раскрытии учения о папском главенстве. В виду того, что „Римский Катехизис“ при самом появлении своем предназначался быть не только символическим вероизложением, но и учебною книгой, вполне естественным является то обстоятельство, что он в самом же начале своего появления выдержал множество изданий. Из них наибольшей известностью пользуются немецкие издания Фабрициуса Леодиуса 1570 года, в каковом издании катехизис был разделен в первый раз на четыре части, и затем издание графа Гойя (Hoya) 1572 г., но в виду того, что с многочисленными изданиями „Римского Катехизиса“ терялся первоначальный текст, в 1761 году, по приказанию папы Климента XIII, был восстановлен текст первого издания Мануция. Из позднейших изданий наибольшею известностью пользуются издания Штрейтвольфа и Клевера. — Символическое значение „Римского Катехизиса“ несомненно. Его рекомендовали для употребления не только целый ряд римских первосвященников, напр., Пий V-й, Григорий XIII, Урбан VIII, Климент XI, Бенедикт XIII и Климент XIII, но и провинциальные и диоцезальные соборы, напр., Миланский 1565 г., Беневентский 1567 г., Равенский 1568 г. Зальцбургский 1569 г., Оснабрюккский 1571 г. и др. Некоторое время символическое значение „Римского Катехизиса“ оспаривали иезуиты за содержащееся в нем учение об отношении благодати к свободным силам человека в духе доминиканцев и вместе с тем в духе воззрений блж. Августина, но все усилия их ослабить авторитет Римского Катехизиса остались тщетными. Правда, с течением времени „Римский Катехизис“ становится менее распространенным в римско-католическом мире, но это объясняется вовсе не тем, что он потерял символическое значение, а тем, что, как предназначенный по первоначальному составлению своему для духовенства, для простых верующих он оказался несколько трудным для понимания [Ср. еще „Энц.“ IX, 192—194].
4) Рядом с определениями Тридентского собора по степени важности должны быть поставлены определения Ватиканского собора, бывшего при папе Пие IX и продолжавшегося с 8 дек. 1869 г. до 20 окт. 1870 г. Важность постановлений этого собора обусловливается тем обстоятельством, что на нем чрез догматазирование папской непогрешимости римско-католическая система получила свое окончательное завершение. Хотя это завершение указанной системы подготовлялось всею предшествовавшею историей римско-католической церкви, тем не менее, папский догмат — в силу его ясного противоречия откровенному учению — на самом Ватиканском соборе был утвержден не без колебаний, почему и самые решения собора, в коих упомянутый догмат нашел для себя санкцию, пережили, так сказать, несколько стадий. Первичная стадия определений Ватиканского собора начинается изданием от 9 июля 1868 года Пием IX-м окружного послания под названием: Аеterni Patris unigenitus Filius, в котором высказывалось приглашение на собор и в котором поводом к созванию последнего выставлялось устранение разного рода нестроений, причиненных церкви вмешательством гражданской власти. Немного позднее, 6 февраля 1869 года в официальном папском журнале „Civilta cattolica“ цель созвания собора выяснялась более подробно, а именно: а) догматизирование Syllabus’a, т. е. изданной Пием IX от 8 дек. 1864 г. буллы, в которой указывались и осуждались главнейшие заблуждения новейшего времени: пантеизм, рационализм, индифферентизм, латитудинаризм и проч., и б) санкционирование абсолютистической куриальной системы вместе с осуждением системы епископальной, со времен Констанцского и Базельского соборов утвердившейся в римско-католической церкви. На первых порах казалось, что Ватиканский собор и не пойдет далее осуществления указанных задач. На одном из самых первых заседаний его отцам была предложена первая редакция догматического определения под названием: Schema constitutionis dogmaticae contra multiplices errores, ex rationalisto derivatos, patrum examini propositum („Схема догматического определения против многочисленных ошибок, выродившихся из рационализма, представленная на обследование соборных отцов“), каковая редакция представляет из себя ни что иное, как переработку содержания Syllabus’a. Вскоре, однако же, выяснилось, что руководители собора не желают остановиться на санкционировании только указанной редакции. 10 янв. 1870 г. указанная редакция догматического определения была отвергнута и возвращена комиссии для переработки, и 21-го января отцам была предложена вторая редакция догматического определения под заглавием: Schema constitutionis dogmaticae de ecclesia Christi patrum examini propositum („Схема догматического определения о церкви Христовой, представленная на обследование соборных отцов“). В этой редакции догматическая схема делится на три части, из коих в первой излагается в 1—10 главах общее учение о церкви, в 11—12 гл. учение о приматстве римского епископа и в 13—15 учение об отношении церкви к государству; во второй части в 21 канонах анафематствуются противники учения, изложенного в первой части; в третьей части в целом ряде так называемых Annotationes (замечаний) обосновываются и подробнее выясняются высказанные в первых двух частях положения. В общем, и эта редакция догматического определения представляет из себя переработку Syllabus’a только расширенного в некоторых пунктах значительными добавлениями. В одном из этих добавлений, составляющем из себя 26-й канон, уже прямо утверждается папский догмат2. Впрочем, в этой редакции догматического определения еще отсутствует учение о папской непогрешимости. Пробел этот был восполнен 6-го марта 1870 года, когда отцам собора был предложен добавочный член в декрет о приматстве римского епископа, в котором недвусмысленно выражалась та мысль, что римский епископ непогрешим в вопросах веры и нравственности. С этим добавлением догматическая схема опять была предложена отцам собора 14-го марта 1870 года в значительно переделанном виде. И, наконец, 29 апреля того же года была предложена отцам собора последняя редакция догматического определения под названием: Constitutio dogmatica prima de ecclesia Christi („Первое догматическое определение о церкви Христовой“), распадающаяся на четыре главы: a) de apostolici Primatus in beato Petro institutione („об установлении апостольского приматства в лице блаженного Петра“); б) de perpetutate Primatus beati Petri in romanis pontiticibus („о постоянном продолжении приматства блаженного Петра в римских епископах“): в) de vi et ratione primatus romani pontiticis („о силе и сущности приматства римского епископа“): г) de romani pontificis infallibili magisterio („о непогрешимом учительстве римского первосвященника“). 18-го июля 1870 года громадным большинством голосов эта догматическая схема была санкционирована, — и папская непогрешимость таким образом была признана не допускающим сомнений положением. Не взирая на ясное противоречие указанных определений Ватиканского собора учению христианского откровения, эти определения получили вселенское значение во всем римско-католическом мире. Подобное значение отвергли за ним лишь представители старокатолического движения во главе с Дёллингером, как известно, выделившиеся из лона римско-католической церкви.
Подобно определениям Тридентского собора, и определения собора Ватиканского имеют несколько изданий, из них главнейшия: 1) Friedberg, Sammlung der Aktenstücke zum ersten Vaticanischen Conzile mit einem Grundrisse der Geschichte desselben, Tübingen 1872; 2) Schneemann, Die Kadones und Beschlüsse des hochheiligen ökumenischen und allgemeinen Vaticanischen Conzils, Freiburg im Breisgau 1871; 3) Vering, в „Archiv für kath. Kirchenrecht“ 1870 и др. [Acta et decreta sacrorum conciliorum recentiorum. Collectio Lacensis, tomus septimus: Acta et decreta sacrosancti concilii Vaticani, Friburgi Brisgoviae 1890. Тоже самое издание выпущено отдельно только с новой обложкой в 1892 г. под заглавием: Acta et decreta sacrosancti oecumenici concilii Vaticani etc., Friburgi Brisgoviae 1892]. Затем сведения о Ватиканском соборе можно находить у Friedrich, Geschichte des Vatikanischen Konzils, 3 Bd. 1877—1887, y Fromann, Geschichte und Kritik des Vaticanischen Conzils von 1869 und 1870, Gotha 1872, y Quirinus, Römische Briefe von Conzil, München 1872 и np. [ Bischof Dr. Heinrich Brück, Geschichte der katholischen Kirche im 19 Jahrhundert, zweite Aufl., herausg. von Dr. J. B. Kissling. IV Band, 1 Abteilung (Münster v. W. 1908); Das Vatikanische Konzil und der sogen. Kulturkampf in Preussen bis zur Ankaüpfung von Verhandlungen mit Rom.]
Имея значение сам по себе, как выразитель символического учения по известным догматическим вопросам, — Ватиканский собор имеет в римско-католической церкви еще большее значение в силу того, что, благодаря утвержденному им догмату о папской непогрешимости, в той же церкви имеют символическое значение все те вероисповедные акты, в издании которых первенствующие значение принадлежит римским епископам, и которые в той или иной мере содействовали выяснению папского догмата. В число такого рода вероисповедных актов, — по мнению римско-католических богословов, — должны быть включены прежде всего 4а) определения семи вселенских соборов первого тысячелетия, потому что на них, по взгляду ультра-монтантских теологов, первенствующее значение яко бы принадлежало римским епископам и потому, что на них яко бы были заложены семена для дальнейшего развития папской системы. Затем символическое же значение в римско-католической церкви имеют также 4б) определения соборов, признаваемых в этой церкви вселенскими: Константинопольского 869 года, осудившего патриарха Фотия и утвердившего первенство римской кафедры в христианской церкви, соборов: Латеранского 1116 года, признавшего действительными хиротонии донатистских епископов в случае прекращения ими схизмы; Латеранского 1123 года, запретившего: духовным лицам — иметь при себе женщин кроме самых близких родственниц, мирянам — выступать в качестве учителей в религиозных вопросах и проч.; Латеранского 1139 года, осудившего симонию при получении церковных должностей и повелевавшего духовным лицам осторожнее относиться в оценке различных подвигов благочестия в среде верующих; Латеранского 1179 года, запретившего принимать в монастыри за денежные взносы и повелевшего наблюдать строгую дисциплину при принятии в церковь бывших отщепенцев от нее; Латеранского 1215 года, утвердившего: против альбигойцев учение о пресуществлении евхаристических даров, против греков и вальденсов первенство римской кафедры и повелевшего: а) всем верующим, по крайней мере, однажды в течение года совершать тайную исповедь перед духовниками и б) покланяться реликвиям, признанным таковыми римскими епископами; Лионского 1245 года, осудившего Фридриха II-го и утвердившего таким образом превосходство папской власти над властию светской; Лионского 1274 года, утвердившего латинское учение об исхождении Св. Духа и от Сына; Венского 1311 года, утвердившего истинное учение о Лице Иисуса Христа и о действиях таинства крещения против разного рода спиритуалистических сект; Констанцкого 1414—1418 гг., осудившего заблуждения Виклефа и Гуса и утвердившего приобщение св. тайн под одним видом; Флорентийского 1439 года, утвердившего унию с греческою церковию; Латеранского 1512—1517 гг., утвердившего превосходство папской власти над властию соборов.
4 с) Помимо соборных определений символическое же значение в римско-католической церкви в силу постановлений Ватиканского собора 1870 г. приобрели и многочисленные „катедральные“ [ex cathedra] решения пап, нашедшие для себя выражение в буллах. Из них главнейшими могут быть считаемы буллы: I) Бонифация VIII Unam Sanctam 1302 года, которой утверждается превосходство духовной власти над светской; II) Пия II Execrabilis 1459 года, которой запрещались апелляция на решения римских епископов вселенским соборам; III) Льва X Aроstolici Regiminis 1513 года, которой осуждается заблуждение неоаристотеликов, будто душа человеческая смертна: IV) Льва X Pastor aeternus 1516 года, которой осуждается „прагматическая санкция“, утвердившая независимость французской церкви от папского престола; V) Льва X Ехsurgе Domine 1529 года, осудившая 41 заблуждений Лютера; VI) Климента XI Сonstitutio Unigenitus Dei Filius 1713 года, осудившая учение об отношении благодати к свободным силам человека Пасхазия Кенеля: VII) Пия IX Ineffabilis Deus 1854 года, утвердившая догмат о непорочном зачатии Пресвятой Девы Марии; VIII) Пия IX Encyklica Quanta cura с Syllabus errorum 1864 года, осудившая 80 положений из современного движения мысли и жизни.
5 а) Из второстепенных документов, имеющих символическое значение в римско-католической церкви, наибольшее значение имеет прежде всего Missale Romanum, содержащий в себе чин совершения литургии и распадающийся соответственно различным условиям совершения последней — на несколько частей: I) Proprium missarum de tempore, т. e. чин совершения мессы в обычные воскресные дни и праздники; II) Proprium missarum de sanctis, т. e. чин совершения мессы в подвижные праздники в честь святых; III) Commune Sanctorum, т. е. чин совершения мессы в честь тех святых, для коих не существует особых месс; IV) Missae votivae, т. е. чин совершения мессы по усопшим. По своему происхождению Missale Romanum представляет из себя ничто иное, как видоизменение Missale Gregorianum, каковой чин, вытеснив все существовавшие до него чины мессы, в 1280 г. был переработан генералом францисканского ордена Гаймо. Тридентский собор нашел, однако же, нужным переработать и указанный чин, в 25 сессии поручив сделать это папе Пию V. Последний в свою очередь 14 июля 1570 г. передал исполнение указанного поручения особой комиссии, работы которой затем подверглись пересмотру еще двух комиссий: при Клименте VIII в 1604 г. и Урбане VIII в 1634 г. Последний просмотр всех этих работ был поручен Сикстом V в 1687 г. особой комиссии Congregatio rituum. Символическое значение Missale Romanum обусловливается, во 1-х, тем обстоятельством, что составление и издание ее основываются на авторитетном повелении Тридентского собора, признаваемого на западе вселенским; во 2-х, всеобщею распространенностью Missale Romanum в западной церкви и, в 3-х, тем, что учение, содержащееся в Missale Romanum, в некоторых пунктах вошло даже в Catechismus Romanus. 5б). В тесную связь с Missale Romanum должно поставить Brebiarium Romanum („Римский служебник“), в основу которого лег употреблявшийся в римской церкви молитвенник, представлявший из себя краткий сборник молитв, чтений из Священного Писания, речей и гимнов, которые клирики произносили каждодневно помимо мессы в определенные часы (Horae). Первая редакция такого краткого молитвенника с наименованием его Breviarium принадлежит папе Григорию VII и относится к 1074 году. Папа Пий V повелел дополнить и переработать этот молитвенник Григория VII и в 1568 году обнародовал это улучшенное издание буллою „Quod a nobis“... Новые улучшенные издания „Служебника“ затем сделаны папами: Климентом VIII чрез буллу „Cum in ecclesias“ 1602 г. и Урбаном VIII чрез буллу „Divinum Psalmodiam“ 1631 года. В виду того, что даже и в этих изданиях Breviarium Romanum содержится немало легендарного, Венедикт XIV хотел было совершить новый пересмотр и составил для этого особую комиссию, но работы ее за смертию этого папы прекратились и доселе не обнародованы.
5с) И, наконец, символическое же значение в римско-католической церкви имеет: Ritual Romanum, содержащий в себе чин совершения таинств и некоторых частных служб. В основу этого документа легли отдельные богослужебные чины, употреблявшиеся в различных западных церквах, в частности и в особенности чин епископских посвящений, «изданный Климентом VIII в 1596 году под названием: „Pontificale Romanum“ и потом повторенный в 1600 году под названием: „Ceremoniale episcoporum“. В настоящем виде своем „Rituale Romanum“ издан в 1614 году папою Павлом V на основании определений Тридентского собора.
Литература. Иностранная литература о символических книгах римской церкви очень богата. Перечисляем главным образом сборники этих книг. Из них главнейшие: 1) Danz, Libri Symbolici ecclesiae romanae catholicae; 2) Streitwolf et Klener, Libri Symbolici ecclesiae romanae catbolicae; 3) Mirbt, Quellen zu Geschichte des Papstums, Tübingen 1901; 4) Denzinger,Enchiridion Symbolorum et definitionum, quae de rebus fidei et morum a conciliis oecumenicis et summis pontificibus emanarunt, Wirzeburgi 1874. Из сборников папских булл заслуживают внимания: 1) Bullae diversorum pontificum a Joahanne XXII ad Julium III ex bibliotheca Ludovici Gomes, Romae 1550 apud Hieronymum de Chartulariis; 2) Bullariam Magnum Romanum a Leone M. usque ad Benedictum XIX, Luxemburg 1727—1758; 3) Bullarum priveligiorum ac diplomatum Romanorum Pontificum amplissima collectio opere et studio Caroli Coquelines, Romae 1733—1748;· 4) Bullarum diplomatum et privelegiorum sanctorum romanorum Pontificum Taurinensis editio... auspicante... oard. Franciso Gaude 1857—1872; 5) Bullarii Romani continuatio, Summorum Pontificum Clementis XIII, Clementis XIV, Pii VI, Pii VII, Leonis ХII, Pii VIII et Gregorii XVI.. Andreas advocatus Barberi, Romae 1835. Общие сведения о символических книгах римской церкви можно найти y 1) Köllner, Symbolik, Th. II, Hamburg 1844; 2) Oehler, Lehrbuch der Symbolik, Tübingen 1876; 3) Müller, Symbolik. Erlangen und Leipzig 1896; 4) Herzog-Hauck, Realenzyklopädie fur protestantische Theologie und Kirche, 3-te Aufl., где подробно указана литература о каждой символической книге римской церкви [а равно в католических Энциклопедиях Weiser und Welte и Vacant et Mangenot. Cм. еще Prof. D. Ph. Bachmann, Die wichtigsten Symbolae der reformierten und katholischen Kirche, deutsch herausgegeben, Lpzg 1891.]
1. Катехизис этот разделяется на три части: 1) о вере, где излагается вероучение римской церкви, причем в основание положен Апостольский символ; 2) о надежде, где излагается: „Отче наш“..., и Ave Maria; 3) о любви, где излагается Десятисловие и так называемые пять церковных молитв.
2. Он гласит „si quis dixerit romanum pontificem habere tantummode officium inspectionis vel derectionis, non autem plenam et supremam potestatem jurisdictionis in universam ecclesiam; aut hanc ejus potestatem non esse ordinariam et immediatam in omnes ac singulas ecclesias; anathema sit“.
* Владимир Александрович Керенский,
доктор богословия, ординарный
профессор Казанской духовной академии
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 12, стлб. 32. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 19011 г. Орфография современная.
Смотрите также:
Книги символические инославных исповеданий: